Онлайн книга «Любимые дети, или Моя чужая семья»
Я остановился. Ничего не мог поделать с собой. – О чем ты? – Я слишком на тебя насела. Должно быть, ты выбит из колеи. – Ничего подобного. – Видишь? Я опять… – Слишком много о себе воображаешь. Ты не настолько могущественна. Она схватилась за мою тележку: – Меня тоже ранили. В этих синих глазах можно утонуть… – Единственная разница в том, что мои шрамы в душе. Но я знаю, как это бывает. – Ты и гребаной сотой доли всего не понимаешь. Щеки девчонки покраснели. – Ладно. Прости, что расстроила. Она отпустила мою тележку и толкнула вперед свою. Почему я такой идиот? Девчонка пугала меня. Она могла смотреть мне в лицо и не трусить, и это казалось чертовски странным. – Подожди, – сказал я. Она повернулась. Волосы мелькнули в воздухе, как в рекламе шампуня. – Прости. Можешь приготовить мне что-нибудь. Но не сегодня вечером. Сегодня мне чертовски паршиво. Это не совсем правда. Я накачан лекарствами, но нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что такая девушка может интересоваться мной. – Скоро? – спросила она. – Дашь мне номер своего телефона? Она вытащила клочок бумаги из крошечной сумочки и записала мой номер. Записала и свой, разорвала бумажку и отдала мне половину со своим номером. – Как тебя зовут? – Кит. – Привет, Кит, – улыбнулась она, протягивая руку. – Я – Джен. 13. Сара Энджел Уингс 1990 В первый же год, когда я стала нянчить Мэгги, началась моя двойная жизнь. Она подкрадывалась ко мне постепенно, но я не успела опомниться, как она взяла меня за горло. К тому времени было уже слишком поздно что-то предпринимать. Я не прекращала попытки помочь Лорел, несмотря на то, что меня так грубо вышибли из дома в тот первый раз. Но, по правде говоря, я, скорее, пыталась помочь Джейми. Покупала продукты для Локвудов, когда ходила в военный магазин, и иногда приносила еду. Лорел терпела меня. Я почти всегда заставала ее лежащей на диване перед телевизором. Если со мной была Мэгги, Лорел едва ее замечала. Иногда я чувствовала матерью девочки себя, а не Лорел. В начале января отца Джейми положили в больницу с пневмонией. Поскольку Стив изучал арабский в Монтерее, штат Калифорния, я унесла Мэгги в наш маленький съемный домик за пределами Кэмп-Лежен, а Джейми почти все время проводил в уилмингтонской больнице. Он часто звонил под предлогом того, что хочет узнать, как Мэгги, но разговор постепенно стал касаться и других тем. Он говорил, как боится, что отец может умереть. Я потеряла отца в шестнадцать лет, и мне легко было сочувствовать Джейми. – С Лорел ни о чем таком я говорить не могу, – сказал он в конце одной из наших телефонных бесед. – Я… это не ее вина. Она любит моего отца, и знаю, что тревожится за него, но сейчас она никого не видит, кроме себя. Похоже, она больше не в силах ничего мне дать. И поколебавшись, добавил: – Или Мэгги. Или кому-то еще. – Знаю. Я сидела в плетеной качалке в третьей крохотной спальне моего дома. Комнате, которая стала здесь детской Мэгги. Джейми принес сюда колыбельку, качалку и стол для пеленания. – Должно быть, тебе трудно приходится, – сказала я. – Я все время напоминаю себе, что она больна. Будь у нее физическая болезнь, я бы заботился о ней, так что, в принципе, разницы быть не должно. Но ты права. Это трудно. Я иногда чувствую себя так, словно теряю способность общаться с людьми. – О нет, Джейми, – возразила я. – Я вижу, что происходит в церкви по воскресеньям. Люди шли в крошечное пятиугольное здание, тихо переговариваясь, и атмосфера перетекала в более высокую плоскость. Я видела, как меняются их лица. Чувствовала, как это происходит со мной. – Подумай, скольких жизней ты можешь коснуться там. – Да. Жизней незнакомых людей. Судя по голосу, он был раздражен на себя. – И все же Маркус доводит меня до точки, а теперь я боюсь охлаждения между мной и Лорел. Она не следит за собой. Мы… у нас больше нет физических отношений. Иногда я смотрю на нее и не понимаю, кто передо мной. Я решила довериться ему. Точно так же, как он доверился мне. – У нас со Стивом тоже не все ладно. Джейми поколебался. – Я почти не знаю Стива, – сказал он, наконец. – Но вы двое не кажетесь парой. Ты – теплая, дружелюбная, позитивная, а он… очень сдержанный. Это еще мягко сказано. – Не уверена, что я когда-то была в него влюблена. – Но вышла за него, – возразил Джейми. – Наверное, что-то все-таки было. Я оглянулась на колыбельку, где спала Мэгги. – Был ребенок, – выдавила я, наконец. – Ребенок… – Все вышло так глупо. Я забеременела на втором свидании. Мы почти не знали друг друга. Я была очень наивной. – «И девственницей», – подумала я, но и так уже сказала слишком много. – Я позволила нашим отношениям зайти слишком далеко, а потом уже было поздно его останавливать. – Никогда не поздно остановиться, – запротестовал Джейми. – Я позволила всему этому зайти слишком далеко, – повторила я, вспомнив внезапное давление пениса Стива на мою девственную плеву. – Я просила его остановиться, но он… сам понимаешь. Он уже был в таком состоянии, что не слышал меня. – Он слышал тебя. Не ищи для него извинений. – Он сказал, что не слышал. Я поверила. Он был…. – Тебя изнасиловали на обычном свидании. – Нет! Это чересчур страшное описание того, что произошло тогда. – Во всем виновата я. Джейми снова поколебался. – Но что… что случилось с малышом? Я стиснула телефон и стала плакать теми слезами, которые всегда скрывала от Стива. – Он умер. Родился в тридцать недель. Прожил всего несколько часов. Я помнила форму ногтей и узкую переносицу крохотного носика так ясно, словно родила его минуту назад. – Сара, – тихо сказал Джейми, – мне так жаль. Почему ты мне не рассказала? А еще ухаживаешь за Мэгги. Знай я все это, никогда бы тебя не попросил. – Присмотр за Мэгги мне очень помог. Я вытерла слезы, думая, что так бывает, когда облегчишь душу. Я даже не знала, что такое возможно. – Но, по крайней мере, Стив женился на тебе. Взял на себя ответственность. Многие мужчины не сделали бы этого после столь короткого знакомства. Вы двое были, по сути, чужими людьми. |