Онлайн книга «Полудемон. Месть принцессы»
|
Потому что за стенами замка я чувствую и своих людей. Свою кровь. Томми даже не заметил, как я разрезал палец и чуть коснулся его руки. И Рене тоже. Капля засохшей крови… мелочь! Ее можно не заметить на одежде, но я всегда почувствую ее. И я спускаю призраков с цепи. Что они могут? Просто так — ничего. Разве что стенать и вздыхать. Но сейчас, отдав мне свою боль и забрав мою ярость, они могущественны. Они могут свести с ума, заставить человека бежать от них, не разбирая дороги, — и потому за стенами замка сейчас воцаряется ад. Я знаю, как он выглядит, хоть я пока и не внутри. Серая волна захлестывает помещения и разбивается на множество призрачных силуэтов. И они надвигаются на своих врагов, источая леденящий ужас. Прозрачные мертвые глаза горят, прозрачные губы шевелятся, желая что-то сказать, прозрачные пальцы тянутся к убийцам… Смерть… смерть… смерть… Месть… месть… месть… Люди на миг застывают на месте, а потом бегут. Куда угодно, лишь бы избавиться от этого ужаса, но призраки повсюду. От них нет спасения, от них не уйти и не сбежать… Те, кто послабее, падают на пол, корчась в сердечном припадке. Те, кто посильнее, ползут, чтобы все равно рухнуть навзничь — и уже не встать. Мало кто справится с волной ужаса. Даже я не смог бы. Наверное. И они умирают. Один за другим… Кто-то с криком бросается в окно, лишь бы удрать. Кто-то кидается на собственный нож… Во всем замке неприкосновенна только темница о моими людьми. Только они. Я смотрю на ворота. М-да, теперь мне их никто не откроет. Ну и не надо. Есть же стена, и есть когти, и пара кинжалов… Влезем? Да не вопрос. * * * Четвертое действие знаменуется мной в темнице. Я сшибаю замок и выпускаю своих людей на волю. Реакция самая разная. От дружеской и встревоженной у Томми: — Алекс, ты цел? До почтительно-восхищенной у гвардейца: — Ваше высочество! Я пожимаю плечами. Хлопаю Томми по плечу — кажется, этот мерзкий жест заразен. — Меня об стену не расшибешь, что уж говорить о замке грабителей. Томми успокаивается и начинает улыбаться. А вот Рене удивленно смотрит по сторонам: — Алекс, а как тебе это удалось? — Я бываю очень убедителен. Еще больше он удивляется, когда видит в залах и коридорах тела людей с выражением ужаса на лицах. Они все мертвы… Хотя нет. Кое-кто не умер, а просто сошел с ума. Двое или даже трое. — Алекс, как ты это сделал? Я пожимаю плечами: — Рене, я просто вошел и улыбнулся. И понимаю, что приятель мне не верит. Несколько минут Рене явно размышляет — не бросить ли меня и не уехать ли отсюда раз и навсегда. А потом улыбается. Пожимает плечами: — Алекс, я не лезу в твои тайны, но надеюсь, когда-нибудь ты сочтешь меня достойным доверия. Вот так. Коротко и по делу. Уважаю Моринаров. * * * В Альтверин мы возвращаемся с добычей. И свое вернули, и чужое прихватили. И прихваченного с лихвой хватило бы, чтобы покрыть все долги, да еще и заново обставить замки. Но это уж — шалишь. Пусть Шарен лучше пару мельниц поставит новых — опять же, надо бы хорошего племенного скота прикупить, зерно посевное… Единственным неприятным моментом были воспоминания. Два, но увесистые… Первое — когда я отпускаю призраков. Перед рассветом я стою на главной башне замка. Серый туман колышется у моих ног, обволакивает сапоги, цепляется за штаны, я слышу жалобный плач, веет ледяным холодом… Призраки не могут причинить мне вреда, но это все равно действует. Неприятно. Я протягиваю руку и сжимаю кулак. Разрез еще не успел закрыться — и черные капли падают в туман. — Вы отомстили. Покойтесь с миром. Капли крови касаются тумана — и тот начинает рассеиваться. И в моей груди словно тает кусочек серого весеннего льда. Я вижу души людей, которые взмывают куда-то верх и растворяются в лучах рассвета. Им хорошо, они счастливы и довольны. А я? Я на миг чувствую, что стал немного больше демоном. Я мог бы просто отпустить их, мог… Но я предпочел воспользоваться их болью и ненавистью, чтобы отомстить. Хорошо ли это? А плохо ли? У меня нет других возможностей. А стало быть — нечего и переживать из-за моей натуры. Я ведь и правда не человек. Второе же… В замке было шестеро детей. Они все умерли в своих кроватях. От дочери графа до внука поварихи. Озверевшие призраки не делали разницы между виновными и их кровью. Получил хоть монетку из кровавого золота? Виновен. А твои дети — твоя кровь. Мне неприятно смотреть на детские тела, но… Грех твой падет на плечи детей твоих до седьмого колена. Если уж так говорят холопы, то и я могу? А могу ли я судить? А кто, если не я? Моя кровь и мое право. Когда-нибудь я отвечу за все, но сейчас я не стану думать об этом. Жестоко? Я — полудемон, а не светская дамочка. * * * В столицу я возвращаюсь с налогами, недоимками и процентами. Шарен плачет от счастья и рвется целовать мне руки — едва оттащили и отпоили вином. Дешевым, на дорогое давно не было денег. Дядюшка же вовсе не радуется моему возвращению. Вот его казначей — тот почти рыдает от счастья. Еще бы, столько всего украсть можно. А вот дядюшка — тот мрачен. — Могу вас заверить, больше не будет никаких проблем с Альтверином. — Я улыбаюсь со всей возможной безмятежностью. — И как ты этого добился? — прищуривается дядя. — До нас дошли странные слухи. Еще бы они не дошли! Сам же и распустил. Якобы принц Алекс — страшный человек, нанял колдуна, чтобы тот наложил проклятие. Кто хоть булавку у него сопрет — страшной смертью помрет. Раньше-то, говорят, такие были, а сейчас их, конечно, повывели, да ведь всю нечисть не выморишь! Это первый вариант. |