Онлайн книга «Полудемон. Месть принцессы»
|
Найти-то мы находим всех, в том числе и Изабель. Только вот… На Джека смотреть было потом страшно. Если кто не знает — люди в подземелье полностью зависят от милости тюремщиков. Хотят — покормят, хотят — даже воды не принесут. Пленник должен жить, а уж как… С отбитыми почками, с отрезанными ушами, или, в случае женщин, изнасилованный… Кто будет разбирать? Уж точно не барон. Так что Изабель мы находим едва живой. Ребенка она спасти не смогла, к тому же тюремщики всласть ею попользовались. Представляете состояние женщины? Меня, честно говоря, бешенство пробрало. А я ведь не был ее мужем. Вообще никем. Но вспоминая свою мать… Когда-то, двадцать лет тому назад, другая девчонка так же скорчилась на соломенной грязной подстилке, баюкая сломанные руки. За что? За то, что пыталась помочь и спасти. За оговор… Внутри словно огонь пылал. Жаль, что мы поторопились — и сразу убили тюремщиков. Подлая порода… Ничего, я их и на том свете достану. Полчаса потребовалось нам с Джеком, чтобы открыть все клетки, и бывший — теперь точно уже бывший! — разбойник повел несчастных к выходу. Да, медовары тоже были живы, хотя назвать это жизнью… Вы видели людей после пыток? Раны от ожогов, мокнущие, гниющие язвы, вырванные ногти, изрезанные тела, вывихнутые после дыбы суставы… У меня руки в кулаки сжимались, так хотелось запалить этот замок с восьми концов, но до утра я ничего делать не стал. Ни к чему. Здесь и мои люди есть, еще заподозрят что… Ни к чему. Хватит и того, что мы едва успеваем вывести медоваров за стены замка — между прочим, не самое легкое мероприятие. Джек клянется всем святым отвести их в свой лагерь. Я клятвенно обещаю ему, что погони не будет, — и направляюсь обратно. Честно отпускаю призрака, даже попрощался с ним… И возвращаюсь к себе, чтобы спустя два часа спуститься к завтраку. Барон пока спокоен — пока еще ему не доложили о побеге. Мне остается только ждать. И я дождался. Как раз подают третью перемену блюд. Я лениво ковыряюсь вилкой в тарелке, когда влетает перепуганный слуга и принимается шипеть, склоняясь к самому уху барона. Прислушиваться нужды не было. — Подземелье… стражники мертвые… побег… Барон подскакивает в высоту на полметра. — Стража!!! — Что случилось? — осведомляюсь я, откладывая салфетку. Барон краснеет, бледнеет, бегает глазами, но куда ему было деться? Приходится отчитываться перед принцем крови. — Ваше высочество, из моей темницы был совершен побег… — Вот как? И кто же сбежал? — Э… воры и разбойники! — Тогда я обязательно должен помочь вам поймать их, — воодушевляюсь я. — Со мной люди, мы справимся вместе. Барон давится своей слюной и кашляет, но крыть ему нечем. — Э… да, ваше высочество! Не прошло и часа, как все отряды были подняты на ноги. Управились бы раньше, но я старался помешать процессу. Мне надо было потянуть время — и я своего добился. Барон как раз садился на коня, когда в ворота стучат — и Джек кидается мне в ноги с воплем: — Защиты и справедливости! Прошу королевской милости!!! Барон багровеет, но как-то вмешаться уже не может. Есть такой обычай. Действительно, всякий человек перед лицом короля, или кого-то из членов его семьи, да и принц тоже подойдет, даже бастард, может пасть на колени и просить королевского суда. И король обязан его рассудить. Только вот — как? До Бога высоко, до короля далеко, может и так быть, что его величество не с той ноги встало. Или с утра запором маялось. Вот и прикажет под плети. И ничего не скажешь — сам попросил. А что милость кривой оказалась… ну что ж, судьба. Так что последнее время никто не рискует. Тем более дядя не очень хорошо относится к смердам, считая, что тем надо знать свое место… Но Джек-то не рискует ничем. На руках он держит Изабель, глаза мечут молнии, лицо такое, что на месте барона я бы сейчас в ров залез и окопался… — Ваше высочество, правом королевской крови рассудите нас!!! Барон и вякнуть не успевает, как я спрыгиваю с коня. — Я, Александр Леонард Раденор, правом крови и рода обещаю тебе… — Джек из рода Норрет. — Обещаю тебе, Джек из рода Норрет, суд честный, скорый и справедливый. Назови своего обидчика. — Барон Пантин! Я перевожу взгляд. — Барон? — Да ложь это, ваше высочество! — Что — ложь? — Все! Я картинно задумываюсь. Во дворе наступает такая тишина, что слышно даже, как воробьи гадят. Все примолкают. Исторические события твориться изволят. — Ну, давайте выслушаем обе стороны. Первым высказывается Джек, рассказывая ту историю, которую я уже слышал. Вторым — барон. Медовары, оказывается, были должны ему денег, причем дикую сумму. Так что он просто взял свое. А жена уважаемого Норрета… ну-у… попала под раздачу. Бывает. Он компенсирует! Хотите сто золотых? Ну ладно. Сто двадцать. Джек хватается за меч, я поднимаю руку. — Барон, так медовары были вам должны? — Да, ваше высочество. — Расписку. — Э?.. А… — Мы сейчас с вами поднимемся в ваш кабинет, и вы мне предъявите их расписку. Не под честное же слою вы деньги давали? — А… именно что под честное слово… — Неправда! — вот тут голос уже подает Изабель. — Отец никогда никому ничего должен не был! Барон просто хотел секрет нашего меда… Я киваю: — Ага. Расписки нет. Ваше слово против слова медоваров, так? — Ваше высочество! Но я дворянин! — Я тоже! — рявкает Джек. — Только не первый сын, но кровь в моих жилах не менее благородна, чем в твоих, мерзавец! Я ухмыляюсь. Это тоже было оговорено. — Тогда пусть вас рассудит Божий суд. И об этом мы с Джеком переговорили заранее. Время было. Никто и чихнуть не успевает, как я нахожу взглядом местного холопа и махаю ему рукой: |