Онлайн книга «Новое платье Леони»
|
– Для меня это сработало. Но не уверена, что мой рецепт подходит для всех остальных. – Мы разные… – Это уж точно, – сказала Ширли. – Но у нас есть одно общее! – Какое же? – Мы оба любим мужчин! Ширли расхохоталась, схватила его за руку и привалилась к нему – ей еще очень нужно было участие, чтобы выздороветь от этой изматывающей любви, которая ушла, оставив в душе зияющую пустоту. – Вот что мне не нравится в любви, так это пыл… – добавила она, проводя пальцем по его лбу. – Что? – Пыл. Когда мужчина слишком тебя любит… Когда все тебе отдает, не видит ничего, кроме тебя… Мне сразу хочется сбежать. Я задыхаюсь в такой атмосфере, мне неприятно. – Прямо до такой степени? – Я не люблю, когда меня любят. – Может, это потому, что ты сама не любишь себя? – сказал Баббл, который изо всех сил пытался ее понять. – Я думаю, я вообще никого не люблю. – Ерунда! – Да, да. Какую-то штуку зажало еще при рождении. И она не выросла. – Но тебе же нравится делать что-то для людей. Ты много даешь другим. – Нет. Я делаю это для собственного удовольствия. – Ааа… Я как-то все иначе себе представлял. Ширли подняла на него удивленный взгляд. – Почему я говорю тебе все это, Баббл? – Потому, что я идеальный посторонний. Ты можешь довериться мне и дальше жить так, словно ничего не говорила. Я ведь не существую. Несколько секунд спустя Баббл вдруг спохватился и сказал: – Ой, я забыл! У меня для тебя сообщение… – Ты хочешь сказать, что вышел ко мне не просто пофилософствовать и погреться на солнышке? Он улыбнулся и вновь показалась ямочка на щеке. – Ох, Баббл! Когда ты улыбаешься, ты такой очаровательный! Жалко, что ты не любишь женщин… Мы были бы с тобой счастливы. – Пара инвалидов. Мы бы не бегали марафоны, это точно! – Бегать не так уж полезно на самом деле. Вполне можно быть счастливым в неподвижности. Он печально кивнул головой. Задумался. Приобнял Ширли, притянул к себе. Ширли склонилась на его плечо. Закрыла глаза. И потом вспомнила. – О! Ты же хотел мне что-то передать! – А, ну да! Он снял руку, и на лице его появилось выражение вестника, несущего послание. – Твой сын звонил в офис. Потому что твой мобильный не отвечал. – Я забыла его на кухне. – Он в Лондоне. Ждет тебя в баре «Клэридж». Сегодня вечером ровно в семь часов вечера. – Мой сын в Лондоне! Йес! – завопила Ширли, вскакивая на ноги. Она прыгала от неистовой радости, бурно вскипающей в душе. – Вот видишь… Усталости твоей как не бывало. Это подозрительно. Это означает, что ты не на самом деле устала, а просто тебе тяжело на сердце. Ты грустишь, потому что нет ни одного человека, которого бы ты любила. Ты ужасно сентиментальна, Ширли. Ты делаешь вид, что ты могучая воительница, но… – Хватит, Баббл, хватит! – сказала Ширли, смеясь. Ты бы видел свою физиономию, когда ты это говоришь! Такой грустный старичок-мудрец. – Я грустный старичок-мудрец, и слова мои подобны золоту. Ровно в семь часов вечера Ширли вошла в бар «Клэридж». Она принарядилась в честь приезда сына, а также чтобы отдать должное элегантному стилю самого бара. Надела платье, высокие каблуки. Немного подушила ямку между ключицами и запястья. Едва не шаталась под тяжестью ожерелий на шее. В «Клэридж» не одеваются так, как выходят в магазин за углом. Нужно соблюдать дресс-код. Ширли поискала Гэри глазами, но нигде не заметила. Мимо нее прошло семейство американцев, изучая программу на завтрашний день. Родители шикали на детей, чтобы те говорили потише. А дети теребили галстуки, которые их заставили надеть по этому случаю. Они вынуждены были подчиниться правилам отеля: «No short, no ripped jeans, no baseball cap, no flip-flops» [35] . Она уселась на красный табурет бара, чтобы видеть вход и не пропустить Гэри. Осмотрела каждый высокий силуэт в баре. «Какая ирония судьбы, – подумала она, – он назначает мне свидание там, где я оставляла его, когда он был маленький». Гэри вошел, и она сразу отметила, что глаза у него грустные, вид – огорченный, какой-то растерянный. Сердце у нее сжалось. – Какая прекрасная идея – повидаться с мамой! – сказала она с несколько наигранной веселостью в голосе. – Мне вдруг захотелось поехать в Лондон. Английское лето, что может быть лучше! – И потом, тебя слегка достали французы, – догадалась она. – Ну можно и так сказать, – грустно улыбнулся он. Они заказали два сухих мартини для затравки и уселись в отдалении от всех возле очага. – Какая прекрасная идея, очаг в июле месяце! – воскликнул Гэри. – Потому они и ставят туда цветы. Чтобы мы наслаждались хоть бы не теплом, так ароматом! Если они уже начали говорить о погоде и о смене времен года, дальше задана тема обмена банальностями. А между тем Ширли явно замечала, что сын ее в смятении. Он не сидел прямо, а как-то клонился. Клал ногу на ногу, снимал, клал другую, снимал – словно ему хотелось что-то сказать, но он не решался. Она уважала моменты тишины, передышки, которые он нет-нет да устраивал посреди разговора. Поэтому она не торопила его с ответом. Окунала губы в горьковатую терпкость мартини, молчала. – Думаю, я поеду в Шотландию… – начал Гэри, аккуратно выбирая слова. – Посмотреть на свой замок? – спросила Ширли. Она чуяла за его словами смутное беспокойство, но никак не могла связать это с Шотландией. Гэри вытянул ногу – длинную-предлинную, развалился на стуле и продолжил: – Ее Величество Бабушка серьезно озаботилась его реставрацией. Она даже привезла туда фортепиано, новехонькое, красивое. Выложила целое состояние. – Из личных средств? – Да. – Ее Величество Бабушка – потрясающая женщина! – воскликнула Ширли. – Да. – И к тому же это подарок твоего отца, этот замок… – Да. Это подарок моего отца, – повторил Гэри. – Мальчикам всегда нужен отец. – Да. – Даже если его больше нет… – Да. |