Книга Инспектор мертвых, страница 56 – Дэвид Моррелл

– Хорошо, но только до той поры, пока вы не достанете из кармана бутылку с лауданумом.

Они поднялись по лестнице в библиотеку. Свет ламп отражался от полок красного дерева, кресла уже были расставлены для встречи.

– Милорд, в тот день, когда Эдвард Оксфорд выстрелил в королеву из двух пистолетов, рядом с каретой бежал маленький ирландский мальчик и просил помочь его родителям и сестрам, – начал Де Квинси. – Вам что-нибудь известно о нем?

– Понятия не имею, о ком вы говорите.

– Его фамилия – О’Брайен. Возможно, это поможет вам вспомнить.

– Никоим образом. Если вам больше нечего сказать, прошу оставить меня, пока не начали съезжаться гости.

Эмили шагнула вперед, ее голубые глаза впились в лорда Палмерстона.

– Милорд, мы предполагаем, что мальчик просил помощи у многих людей, в чьем ведении находились суды и тюрьмы, – у лорда Косгроува, судьи сэра Ричарда Хокинса, комиссара Мэйна – и нигде не добился успеха. Мы также предполагаем, что этот мальчик, теперь уже ставший взрослым, решил отомстить им за то, что они отказали в его просьбе. Припомните, возможно, он обращался тогда и к вам.

Лорд Палмерстон никогда не выказывал грубости по отношению к привлекательным девушкам и потому ответил гораздо мягче:

– На улицах полно нищих. Не думаете же вы, что я вспомню кого-либо из них спустя пятнадцать лет?

– «Пожалуйста, помогите моим матери, отцу и сестрам» – вот что он говорил, – не отступала Эмили.

– В сороковом году я был министром иностранных дел и не имел никакого отношения ни к судам, ни к тюрьмам, так что у вашего мальчика не было причин обращаться ко мне.

– Возможно, он кинулся к вам, исчерпав все прочие средства, – предположила Эмили.

– Даже если так, я подобного не помню. Ему следовало просить о помощи лорда Норманби, который тогда занимал пост министра внутренних дел.

– Значит, нужно как можно скорее связаться с ним, – сказал Де Квинси. – Лорд Норманби может оказаться следующей жертвой.

– Боюсь, для вас это будет затруднительно. Он сейчас в Италии. Его назначили посланником во Флоренцию.

– Расстояние может спасти ему жизнь, – заметил Де Квинси. – Прошу вас, отправьте ему телеграмму. Спросите, нет ли у него каких-либо сведений о семье О’Брайен. И предупредите, что ему угрожает опасность.

– Вы серьезно?

– Инспектор Райан сейчас выясняет у комиссара Мэйна, не помнит ли он того мальчика. Нам необходимо отыскать в бумагах комиссара упоминания о людях с фамилией О’Брайен в промежутке от первого до одиннадцатого июня тысяча восемьсот сорокового года. Потом мы просмотрим бумаги лорда Косгроува и сэра Ричарда Хокинса. Тем временем сержант Беккер изучит документы Ньюгейтской тюрьмы.

– До одиннадцатого июня? – переспросил лорд Палмерстон. – Почему поиск ограничен этой датой?

– Потому что именно в тот день в Ньюгейтской тюрьме умерли мать и сестры мальчика.

– Все в один день? – нахмурился лорд Палмерстон.

– Старшая сестра повесилась, задушив сначала мать и младшую сестру.

Его светлость потрясенно замолчал.

– Ньюгейтская тюрьма кого угодно может довести до отчаяния, – со вздохом произнес наконец лорд Палмерстон. – Какое же ужасное преступление совершила эта женщина?

– Ее обвиняли в краже сорочки из бельевой лавки, – ответила Эмили.

– Значит, все они умерли из-за одной сорочки? – Лорд Палмерстон опустил голову, внезапно почувствовав страшную усталость. – Иногда закон бывает чрезмерно суров. А отец? Что произошло с ним?

– Как раз это мы сейчас и пытаемся выяснить. Но, учитывая жестокость деяний убийцы, можно предположить, что и отца постигла незавидная участь. Милорд, я бы хотел обсудить с вами еще одну вещь, – добавил Де Квинси. – Эмили, ты не могла бы ненадолго оставить нас одних?

– Одних? – В голосе лорда Палмерстона прозвучало не меньше удивления, чем было написано на лице Эмили.

– Да, милорд. Разговор предстоит весьма деликатный.

Снизу раздались голоса.

– Приехали потенциальные члены кабинета министров, – нахмурился премьер-министр. – Так что, если нет угрозы для ее величества…

– Королева под ударом в первую очередь, милорд, – перебил его Де Квинси.

– Но вы ведь уже объяснили, что повзрослевший ирландский мальчик подозревается в недавних преступлениях. Или у вас из-за опиума настоящее перемешалось с тем, что случилось пятнадцать лет назад?

– Милорд, я хочу поговорить с вами об Эдварде Оксфорде и «Молодой Англии».

– Какое отношение может иметь Эдвард Оксфорд к нынешней угрозе ее величеству?

– Меня больше беспокоит не он, а «Молодая Англия», милорд. Истинная реальность.

– Истинная реальность? – Лорд Палмерстон строго посмотрел на Де Квинси. – В отличие от ложной или опиумной?

– Существует множество реальностей.

– Это похоже на бред.

– Напротив, милорд.

Эмили в замешательстве смотрела на них, чувствуя возникшее напряжение.

– Отец, что случилось?

Голоса в вестибюле стали громче, гости продолжали прибывать.

– Единственная реальность, которая меня сейчас беспокоит, – это война, которую мы проигрываем, – отрезал лорд Палмерстон. – Выходите через дверь для прислуги. Не хочу, чтобы гости подумали, будто я заставил их ждать ради беседы со скандально известным Любителем Опиума.

– Мы можем обсудить этот вопрос позже, милорд.

– Когда я разрешил вам навестить Эдварда Оксфорда в Бедламе, мне следовало позаботиться о том, чтобы вы там и остались. Помните об этом и не искушайте меня больше.

– Ценю ваше долготерпение, милорд.

– Чтобы не терять понапрасну времени, поговорите лучше с лордом Грантвудом.

– Лордом Грантвудом? – удивленно повторила Эмили. – Тем джентльменом, которого мы видели на ужине у королевы?

– Его дом за углом отсюда, на Хаф-Мун-стрит. Вы правильно решили, что разговор подстегнет мою память. Я внезапно вспомнил, что в сороковом году лорд Грантвуд был заместителем министра внутренних дел лорда Норманби. Он являлся вторым по рангу чиновником, отвечавшим за исполнение законов, и мог что-либо слышать о вашем ирландском мальчике.

– Заместитель министра внутренних дел? – Короткие ноги Де Квинси засеменили к двери для прислуги. – Значит, он тоже в опасности.

Продолжение дневника Эмили Де Квинси

– Что случилось, отец? – снова потребовала я ответа, пока мы спускались по черной лестнице.

Через боковой коридор мы вышли в холл особняка, когда важные гости лорда Палмерстона уже поднялись по лестнице. Никто из них не заметил нас.