Онлайн книга «Рай: правила выживания»
|
Час от часу не легче. Ассей какой-то… – А на ногах? Тоже что-то мьенговское? – Нет. На ногах были его любимые ботинки – специальные, почвозащитные, на гравиконтроле. – На гравиконтроле? С такой обувью мне еще сталкиваться не приходилось. – Да, их делают только по заказу. У меня тоже такие есть. Показать? – Конечно. Может, их придется брать с собой как образец… – Нет, просто брать и пользоваться, – не согласилась Маша. – В них очень удобно, и мьенги оценят. Она вытащила свою пару из шкафа, раздвинув дверцы, и я занялась разглядыванием обуви уникальной конструкции. Принцип работы гравиконтроля так и не уяснила, но чисто внешне ботинки были завлекательные. Яркого неоново-зеленого цвета, с серыми шнурками-регуляторами и серой же подошвой из незнакомого мне материала. – У твоего отца – такие же? Тоже зеленые? – Да, только у него цвет травы, а шнурки голубые. Ну, хоть что-то… Рассеянно окинув взглядом содержимое шкафа, я подумала – а пусть Маша сама соберет вещи, необходимые в экспедиции на Зеленую планету. Она, как-никак, дочь биолога, тем более, и вещи все – ее… Вернувшийся с печеньем Бьорг застал момент, когда Маша с энтузиазмом рылась в своем гардеробе. – Мария, а вы очень дотошная, – похвалил он меня. – Я попросил просмотреть все записи. Петров в самом деле был исключительно в ассее и своих уникальных ботинках. Я и не сомневалась, что нас слушают. Но не съязвить не смогла. – Что вы говорите? И даже без… носков? – Машенька, – меня он проигнорировал, – а что у нас с чаем? – Ой, а вы проходите сразу на кухню. Там чайник. – Разрешаете? – Конечно. Я скоро к вам присоединюсь. На самом деле, присоединиться она смогла не так уж скоро, Бьорг успел выпить свою чашку, а я – выслушать кучу наставлений, как вести себя со студентами и преподавателями академии, чтобы они ни в коем случае не догадались, что в теле Маши другой… точнее, другая. Все это ерунда. Нет тела, нет дела, что в данном случае для меня означало: пока я еще в себе, надо выяснять совсем другие вопросы. Сейчас в приоритетах были: сведения о Зеленой планете, срок обмена телами, и с чего мне начинать поиски Петрова. – Что сообщил советник по культуре про исчезновение Петрова? – Да ничего особенного. Петров свободно перемещался по всему первому континенту, но раз в неделю обязательно появлялся в посольстве-представительстве. Никто за ним специально не следил. – Вы имеете в виду людей или мьенгов? – Людей, естественно. Про мьенгов я вообще ничего сказать не берусь. – То есть, когда Петров не вышел на связь с Тахонгом, он уже неделю не общался ни с кем из посольских, и пропасть, теоретически, мог когда угодно? – Верно, – неохотно ответил Бьорг. Задача усложнялась. – Я напоминаю, что контакты с нашим человеком – только в исключительных случаях. Но поговорить с ним в рамках беспокойства дочери об отце вам не возбраняется. – И с остальными людьми на планете, – тут же добавила я. – Безусловно. – И что, вот эти студенты, которые надежда Земли, будут перемещаться так же свободно? – Почему так же? А вы на что? – Мне разорваться на шестнадцать частей? То есть, на семнадцать, поскольку поиски Петрова никто не отменял? – Мы не можем поставить на студентов импланты с биолокацией. Это он вовремя сказал, надо самой побеспокоиться и кое-что прикупить. – Я вас слушаю и удивляюсь. Мы не можем то, мы не можем это… – Это Рай. Мы связаны договором с мьенгами, и… Секретная служба тоже не всесильна. – Неужели? Какие приятные новости я узнаю. Ладно, когда произойдет обмен телами? – Завтра. – Хорошо. Я хочу получить обещанные дела студентов и пообщаться с Машей. Возможно, она всех их знает. – Пожалуйста, общайтесь. В вашем распоряжении вся ночь. – То есть, до завтра вы оставите меня здесь? – Почему же оставлю? Я и сам останусь. Принцип контроля объекта, Мария, не забыли? И пусть Машенька тоже привыкает к моему постоянному присутствию. Хм… Боюсь, Маше в моем теле придется нелегко… – Информация по планете? – Это завтра, Машеньке надо работать, а у вас свободным будет почти весь день. Завтра, так завтра. Надо пойти обрадовать Машу. Сегодня ей придется приютить двух капитанов. Спустя какое-то время, которое потребовалось нашей хозяйке на то, чтобы приготовить ужин – я бы для секретчика и пальцем не пошевелила! – мы устроились в ее небольшой спальне. С чувством глубокого удовлетворения задвинув дверь прямо перед носом Бьорга, я сказала: – Девочкам нужно посекретничать. Кстати, дела на студентов он мне так и не отдал. И я начала по памяти: – Серж Дегри. – Лично не знаю, он с нами не жил. Уже хорошо, идем дальше. – Анастази… – АнастазИ, – тут же поправила меня Маша. – Хорошая девушка, только слишком зациклена на своем биосинтезе. С ней и поговорить больше не о чем, предупреждаю сразу, посмотри что-нибудь про биосинтез, лучше всего – Коровкина, у него язык доступный. Я мысленно сделала себе пометку – с Анастази не заговаривать. На какого-то Коровкина тратить время было жаль. – Климов… – Паша, – с легкой улыбкой продолжила она. – Наш самый высокий студент, не ошибешься. – Интересный? – спросила я. – Вполне, только… Он в Максимову влюблен, шансов – ноль. – У… кого? – У него, конечно. Максимова… Дура она, хоть и умная. – Татьяна Максимова? Которая… – Да-да, надежда наша, агропсихолог, лучшая ученица Азраняна. – Не поняла, они же все, вроде, с факультета биотехнологий? – Да. Но специализируется каждый в своей области научных интересов. – Ладно, это для меня недоступно. Значит, Максимова – умная, но дура? – Точно тебе говорю. Пашка с ней еще в школе вместе учился, кстати, там многие из нашей специализированной школы… – Кто? – Ну… Климов, Милешин, Серов – их так и называют: «Паша, Миша и Аркаша», дружат с детства. Максимова, Тулайкова, Логинов, Сетмауэр. На последних мужских фамилиях личико Маши приобрело мечтательное выражение, и я насторожилась: |