Книга Сарум. Роман об Англии, страница 259 – Эдвард Резерфорд

После этого при встречах с Джейн мистер Портерс учтиво раскланивался, а она приветливо с ним здоровалась – опять же из вежливости. Подруги поддразнивали ее и шутливо расспрашивали о новостях из сточных канав; в отместку Джейн приняла его приглашение на ежегодный концерт органной музыки в день святой Цеци лии и на сельскохозяйственную ярмарку.

– Оказывается, он прекрасно разбирается в георгинах! – рассказывала она подругам.

Как-то раз они провели вместе целый день – один из каноников устроил поездку в Файфилдские каменоломни на Солсберийской возвышенности, а мистер Портерс развлекал гостей рассказами о твердом песчанике, называемом сарсеном, и объяснил, что именно из этих камней, которыми теперь мостят дороги, много тысяч лет назад построили Стоунхендж.

Джейн было приятно находиться в обществе Портерса; ей нравилась его осведомленность – но и только.

Лиззи внесла в библиотеку серебряный поднос с визитной карточкой инженера и объявила:

– Вас мистер Портерс спрашивает, мисс Джейн.

Сказать, что сегодня она не принимает? Нет, он обидится. Вот так всегда… Джейн со вздохом отложила перо:

– Да-да, проводи его ко мне.

«Как бы его отвадить?» – подумала она.

Джозеф Портерс, забыв о правилах приличия, с любопытством оглядел библиотеку: светлая комната, книжные шкафы до самого потолка, на столике – каталог Всемирной выставки, проведенной три года назад под покровительством принца Альберта, и каталог Солсберийской выставки, поскромнее, устроенной в городской ратуше.

Почетное место на книжных полках занимали переплетенные в сафьян тома «Древней истории Уилтшира» за авторством баронета Ричарда Коулта-Хоара, и «История Солсбери», написанная Генри Хатчером. Внушительные фолианты содержали подробное описание графства – в них перечислялись все приходы, памятники старины, усадьбы и поместья крупных землевладельцев и излагалась подробная история дворянских родов с феодальных времен. Издание имело огромный успех и распространялось по подписке. Последний том «Истории Уилтшира», содержащий описание города Солсбери, был составлен помощником сэра Ричарда Генри Хатчером, выходцем из низов, и снискал похвалу читателей, хотя самому автору особой славы не досталось.

Увидев эти книги в библиотеке Джейн, Портерс отчего-то расстроился.

Рядом с каталогами лежали три выпуска нового романа Чарльза Диккенса «Тяжелые времена», «Ярмарка тщеславия» Уильяма Мейкписа Теккерея, «Грозовой перевал» некоего Эллиса Белла [59] и томик поэм лорда Байрона. Сам Портерс с сочинениями Байрона был незнаком, но полагал их неподходящими для дам. Впрочем, ему не раз говорили, что только дамы их и читают.

– Прошу простить мой неожиданный визит, – начал он.

– Что вы, я рада вас видеть, – вежливо ответила Джейн.

Портерс еще раз поглядел на томик Байрона и мрачно заметил:

– Я вот стихотворений не читаю…

– Разумеется, – вздохнула Джейн. – Не желаете ли присесть, мистер Портерс?

Он внезапно покраснел до самых ушей – явиться без приглашения к незамужней женщине считалось недопустимым нарушением правил приличия.

– Сейчас Лиззи чаю принесет, – сказала Джейн.

Как обычно, разговор зашел о серьезных вещах: когда Портерс говорил на хорошо знакомые ему темы, то становился прекрасным собеседником. Вот и сейчас он завел речь о железнодорожной ветке, которую обещали провести в Сарум.

– Муниципалитет уже подал прошение в парламент, – объяснил Портерс. – У Солсбери нет железнодорожного сообщения с Лондоном, а это недопустимо в наш прогрессивный век. Одной железнодорожной ветки в Саутгемптон недостаточно. Солсбери вполне может стать таким же важным промышленным центром на юге страны, как Манчестер – на севере.

Джейн, с улыбкой выслушав Портерса, лукаво заметила:

– Боюсь, обитатели соборного подворья не разделяют вашего восторга.

– А вы, мисс Шокли?

– А я полагаю, что вы правы, – призналась она.

– Вот увидите, в Солсбери обязательно проведут железную дорогу! – убежденно воскликнул Портерс.

Не оставил он без внимания и Всемирную выставку, и выстроенный для ее проведения Хрустальный дворец, в залах которого побывали шесть миллионов посетителей.

– А известно ли вам, мисс Шокли, что ваш соотечественник, мистер Уильям Бич, удостоен особого упоминания в каталоге выставки? Он этим очень гордится.

– Ваша осведомленность не знает границ, мистер Портерс, – улыбнулась Джейн, решив при случае обязательно передать поздравления ножевых дел мастеру, славившемуся на всю округу своими столовыми приборами. – Кстати, после выставки и в моем доме появилось нововведение, – со смешком добавила она. – Я приобрела газовую плиту для кухни.

– Великолепное изобретение, – кивнул Портерс. – А как к нему относится ваша кухарка?

– Вы весьма проницательны, мистер Портерс. – рассмеялась Джейн. – Кухарка попыталась разжечь ее по старинке, огнивом, и едва не устроила в доме пожар, поэтому теперь к плите не подходит.

– Что ж, для радикальных реформ нужно время…

– Кстати, о реформах, – сказала Джейн, – я с недавних пор прониклась чрезвычайным интересом к чартистскому движению.

У мистера Портерса от удивления отвисла челюсть. Он поспешно закрыл рот, сглотнул и переспросил:

– К чартистскому движению?

– Да.

– Но, мисс Шокли, оно вот уже лет шесть как потерпело фиаско…

– Ну и что? По-вашему, их требования несправедливы?

– Вы имеете в виду всеобщее избирательное право?

– Разумеется.

Требования чартистов, включавшие в себя тайное голосование и избирательное право для всех мужчин безотносительно их имущественного положения, считались чрезмерными, и широкой общественной поддержки движение не получило. Многие доводы чартистов вызывали у Джейн смутное беспокойство, хотя она и не знала, как их опротестовать. Ведь если право голоса будет у всех, а не только у собственников, то интересы собственников будут ущемлены… Двести лет назад, во время английской буржуазной революции, опасения подобного рода возникали и у далеких предков Джейн.

На самом деле она не придерживалась столь радикальных взглядов, но ей удалось добиться желаемого результата: мистер Портерс был шокирован.

– Мисс Шокли, надеюсь, вы сознаете, насколько опасны подобные идеи? – обеспокоенно спросил он.

– Неужели вы противник реформ? По-вашему, следует отменить законодательство, введенное лордом Шафтсбери для улучшения условий труда женщин и детей на фабриках и в угольных шахтах?

– Нет, что вы!