Онлайн книга «ЧЯП»
|
– Тот самый, что ли? Но Грошев не ответил, побежал к ручью. – Я же говорил… – Грошев опустился у воды на колени и принялся промывать жетон. – Я же говорил, везет. Везет, еще как везет! Я так и думал! Здесь тоже автомат должен был стоять, мужики пили, потом шли звонить, теряли все… Синцов тоже подошел к ручью. – Так это нужный? Тот самый? Какие мы у Чучельника купили? Грошев его не заметил, продолжал протирать жетон с живой радостью, точно только что здесь своими руками он отрыл самородок на полтора килограмма. – Так это он? – в третий раз спросил Синцов. – Да, – ответил Грошев и быстро убрал жетон в карман. – Настоящий? – Кажется. Грошев помыл руки и поднялся на ноги. – Что-то я устал, – сказал он. – Да? – Да. Устал. И ноги ломит. Хорошо съездили, и домой пора… – Согласен. Синцов шагнул к мотоциклу Бореньке, но Грошев не спешил, стоял, похлопывая пальцами по карману. – Что-то еще? – не понял Синцов. – Да, тут такое дело… Грошев поглядел на лопату. – Слушай, Костян, а ты как, ничего необычного не замечал? С каким-то чуть более подозрительным интересом, точно и не просто спросил, а за плечо заглянул – нет ли кого? Но никого. – Замечал, – ответил Синцов. – Парочку психов-коллекционеров, которые собирают чугунные утюги, выщипывают белок, их неожиданно много… – Нет, по-настоящему необычного, – перебил Грошев. – Странного? Необъяснимое вроде как? – А что? – в ответ спросил Синцов. – Ну как что… – Грошев смутился. – Как-то все слишком уж в полный рост все это. – Что в полный рост? – Удача. Удача наступает уж как-то в полный рост. Грошев похлопал себя по карману, затем по другому. – О-па… – Синцов хихикнул. – Ты же сам говорил: удача пришла – поднимай паруса, ты же сам каждый раз говорил, что надо это использовать… Грошев достал из одного кармана жетон, из другого гагаринский рубль. – И что? – спросил Синцов. – Ну, нашли рубль и жетон. Туда же много лет разную мелочь смывало… – Не просто рубль, – поправил Грошев. – Это, возможно, реальный раритет, я никогда о таком не слышал… Меня это… смущает, что ли. Поэтому и спрашиваю. Ничего не произошло? Может, слышал что необычное? Или сон? Или предчувствие… – Слышал – это голоса, что ли? – Голоса тоже… – Сон, – вдруг вспомнил Синцов. – Точно. Мне в самом начале сон приснился какой-то… Синцов стал рассказывать. Про старуху с зеленой сумкой, которая вроде как совсем не была старухой, а непонятно кем была и двигалась непредсказуемой траекторией, оставаясь всегда впереди. – А потом еще голова болела, – закончил Синцов. – Как будто веревкой стянуло. Сон какой-то дуровой, а? Ты в снах разбираешься? – Не очень. Сны штука темная, особенно дневные. – Ага, понятно. Не хочет говорить, подумал Синцов. Врать не хочет и говорить не хочет. – Это был земляной дед, – сказал Грошев. – Так мне думается. – Как дед? Это же старушка… И кто такой земляной дед? – Бажова не читал? – Бажова? Грошев закинул лопату на плечо, двинулся к мотоциклу. – Какого Бажова? – Того самого, сказы который. Уральская готика, короче. Так вот, он про них часто писал. Медной горы хозяйка, Огневушка-Поскакушка, Бабка-Синюшка, Серебряное копытце. Их по-разному называют, но все это примерно одно и то же. – Что? Грошев забросил лопату в коляску, вернулся к Синцову. – Скажем так… Хтонические дохристианские сущности. – То есть? – Полевая, лесная и домовая нечисть. Как-то неприятно стало, будто холод от ног поднялся выше. – Но ведь это сон… был… Со старухой. Мне все приснилось… – Там не понять, сон или не сон, или… Они здорово голову обносят… Грошев повертел пальцем вокруг головы. – Путать любят, – улыбнулся Грошев. – Ты думаешь, что сон, а на самом деле не сон совсем. А может, и сон… Как матрешка, понимаешь? Синцов не понимал, потому что не мог поверить. Огневушка-Поскакушка. Земляной дед. – И что это означает? – не понимал Синцов. – Да кто его знает… – Грошев покривился. – Их ведь не понять, у них свое представление… Хтонические сущности, короче. Другая логика, все другое… Слушай, а ты этой старушке что-нибудь говорил? – Не помню. Я что, должен помнить, что я каждой старухе… Говорил вроде. Синцов вспомнил. – Точно ведь, говорил, – Синцов постучал себя пальцем по голове. – Я ей предложил на машине до города подвезти. – Что? – Старуха одна в лесу была, я ей предложил помощь – до города подбросить. А она мне ничего не сказала. Она вообще… Ненормальная была. Сильно так ненормальная. – Понятно, – покивал головой Грошев. – Что понятно? – Ты ей предложил помощь. – Да, предложил, и что? – Я же говорю – у них своя логика, свои правила, – Грошев скреб подбородок. – Ты ей предложил бескорыстную помощь, это не осталось без внимания. – То есть? – То есть реакция обычного человека на них несколько иная. – Страх, – опять припомнил Синцов. – Страх? Нет, не страх. Страх – это как раз нетипичная реакция, обычно человек ощущает… Грошев замолчал, стал чесать уже горло, точно щетина у него там пробивалась. – Отвращение, – наконец сказал он. – Настолько жгучее, что некоторых в прямом смысле тошнит. Рвотные позывы… Грошев плюнул. – Некоторых выворачивает просто, – повторил он. – Другие в панику впадают, третьи в агрессию. – Но я тоже испугался… – сказал Синцов. – Испугался и предложил подвезти на машине. Ты его удивил. Наверное, даже понравился. Короче, оно было к тебе благосклонно и… – Что «и»? – И теперь ты можешь в ручье найти сразу и гагаринский рубль, и жетон Гривской ГТС, – сказал Грошев с завистью. – Так, может, я и клады могу искать? – усмехнулся Синцов. Представил, как. Грошев помотал головой. |