Книга Нежное сердце, страница 22 – Кэрол Маринелли

И вот теперь Грейс сердится на него и думает лишь о том, как ей смотреть в лицо Рафаэлю.

Цезарь сделал глубокий вдох:

— Я сам поговорю с Рафаэлем…

— Сколько бы ты с ним ни говорил, он уже не забудет, свидетелем чего стал, — устало возразила Грейс, поправляя упавшие на лицо волосы.

Мягкие шелковистые волосы, к которым Цезарь прикасался совсем недавно. К которым его пальцы хотели прикоснуться снова. Вместо этого он заставил себя застегнуть пуговицы на рубашке.

— Может, обсудим это утром, когда улягутся эмоции? — предложил он.

Грейс усмехнулась:

— Чьи эмоции, Цезарь? Неужели твои?

— Ты можешь оскорблять меня сколько угодно, Грейс, это уже ничего не изменит.

— Нет, — со вздохом согласилась она. — Я закончу уборку.

— Мария сделает это утром.

Грейс грустно улыбнулась:

— Я заварила эту кашу — мне и расхлебывать.

— Ты устала.

— А ты думаешь, что я смогу уснуть после того, что произошло?

Цезарь тоже не смог бы заснуть. Хотя причины для этого у них были разные: Грейс была расстроена и смущена, а он был возбужден.

— Спокойной ночи, Цезарь.

— Спокойной ночи, Грейс.

В дверях она помедлила:

— Я бы хотела завтра погулять по городу. Мечтаю увидеть Буэнос-Айрес. — Грейс с вызовом встретила его взгляд. — Бет не одобрила мою поездку, но…

— Почему?

— Мне кажется, ей не понравилось, что я лечу с малознакомым мужчиной, пусть даже он мой работодатель. В конце концов, мы встретились совсем недавно.

— И сейчас ты получила подтверждение ее словам?

— Да. — Голос девушки звучал хрипло. — Но в любом случае она ни за что не простит меня, если я не привезу ей хотя бы фотографии.

Фотографии города, в который, Цезарь был уверен, Грейс решила больше не возвращаться.

— Посмотрю, что можно будет сделать, — сказал он. — И не расстраивайся из-за того, что произошло между нами, — попросил Цезарь, заметив, как ее губы упрямо сжались.

Грейс смотрела на настороженно глядевшего на нее мужчину и ощущала исходящее от него напряжение. Внешне сдержанный Цезарь кипел. Эмоции в нем, как и в ней, бурлили, грозя излиться на поверхность.

Но завтра она обязательно побродит по городу, и не важно, в каком настроении будет пребывать мистер Наварро. Она пойдет, и точка. Маловероятно, что ей когда-нибудь представится шанс снова увидеть Буэнос-Айрес.

Грейс кивнула:

— Я позабочусь, чтобы в кухне был наведен порядок, прежде чем я лягу в постель.

— Желаю сладких снов, Грейс.

Она повернулась:

— Что ты сказал?

Цезарь пожал плечами:

— Когда я был маленьким, моя мать всегда желала мне этого перед сном. Твоя мама не говорила тебе ничего подобного?

Ее брови приподнялись.

— Насколько я помню, нет. И я не советовала бы тебе говорить мне такие слова. Не после того, что случилось, — добавила она.

— Согласен. — Цезарь засунул руки в карманы брюк. — Тогда я просто желаю тебе спокойной ночи.

Грейс несколько секунд молча смотрела на него.

— Спокойной ночи, Цезарь. — Она вышла из гостиной и направилась в кухню.

После того как ушли родители, а затем и Грейс, гостиная неожиданно показалась ему пустой. Цезарь почувствовал себя одиноко, а ему не было свойственно это чувство.

Он взял графин с бренди, налил себе бокал и подошел к окну. Губы его скривила усмешка, когда он понял, что продолжает думать о Грейс и о том, что произошло между ними несколько минут назад. За окном сверкал ночными огнями Буэнос-Айрес. И завтра Грейс намеревается отправиться в город, если только…

— Цезарь…

Он медленно повернулся, услышав голос Рафаэля.

— Где сеньорита Блейк?

— Грейс отправилась спать, о чем ты, Рафаэль, я не сомневаюсь, прекрасно осведомлен. Присоединишься ко мне? — Цезарь поднял свой бокал.

— Спасибо. — Рафаэль налил себе бренди и остановился рядом с Цезарем.

Двое мужчин, как интуитивно догадывалась Грейс, были больше чем просто работодатель и наемный работник. За долгие годы знакомства их связали чуть ли не родственные узы. К тому же они знали друг друга еще со школьных времен. Цезарь с радостью предложил Рафаэлю пост руководителя своей службы безопасности, когда десять лет назад тот уволился из армии и сказал, что не сможет жить, как его семья, на виноградниках.

Рафаэль пригубил бренди:

— У мисс Блейк тот еще характер.

Цезарь усмехнулся.

— И не говори.

Рафаэль кивнул:

— Мне в ней это нравится.

— К несчастью, мне тоже. — Цезарь тяжело вздохнул.

Рафаэль вздернул брови:

— К несчастью?

Цезарь пожал плечами:

— Грейс не только обладает характером. Она еще и упряма. Завтра она желает посмотреть на Буэнос-Айрес.

— Тогда позволь ей.

— Одна, — подчеркнул Цезарь.

— Понятно, — кивнул Рафаэль. — Уверен, мы сможем выполнить ее просьбу.

— А я уверен, что Грейс сделает все возможное, лишь бы избежать присмотра.

Рафаэль поджал губы и задумался:

— Тогда мы должны сделать так, чтобы она сама попросила о сопровождении.

— Я уже придумал.

Рафаэль прочитал ответ в темных глазах Цезаря и нахмурился.

— Нет, Цезарь, я не могу позволить… — начал он.

— Все будет в порядке, дружище. — Цезарь ободряюще улыбнулся старому приятелю. — Грейс права. Я выстроил для себя башню и живу в ней. Она защищает меня, но одновременно мешает мне быть частью этого мира. — Он взглянул на огни Буэнос-Айреса. — Возможно, настало время это изменить.

— Не могу выразить, как сильно я не одобряю… — Рафаэль оборвал себя, услышав хмыканье Цезаря, и вопросительно уставился на него.

— Как думаешь, нам под силу одолеть Грейс, учитывая ее теперешнее настроение? — протянул Цезарь.

Рафаэль скорчил гримасу:

— Для этого, несомненно, нужен более храбрый мужчина, чем я.

— У нее есть младшая сестра. — Цезарь насмешливо вздернул темную бровь.

— Упаси меня бог от красивых упрямых женщин! — Рафаэль проглотил остатки бренди и поставил пустой бокал на кофейный столик. — Мы обсудим это завтра.

— Да. — Цезарь пожал плечами. — И, Рафаэль… — Он помолчал. — Сотри то, что произошло некоторое время назад, — мрачно распорядился он.