Онлайн книга «Красные моря под красными небесами»
|
– Людям от них никакого вреда нет, а вот прочую живность они почему-то отпугивают, так что в заливе морских тварей не водится. Здесь ни одной рыбешки не сыщешь. Можно безбоязненно целый день в воде барахтаться, даже с открытыми ранами или порезами, никто на запах крови не приплывет. – Только купаться лучше подальше от причалов, – извиняющимся тоном пояснил Конар. – Там вода почище, а то у берега одни ссаки. – Надо же! – сказал Жан. – Неплохо устроились. – Ну это как посмотреть, – ответила Эзри. – Рыбакам трудно приходится. Они лодки выводят в Торговый проход, а там и без них кораблям не протолкнуться. Кстати, о кораблях… – Что? – Да «Красного гонца» пока не видать. – А, вот оно что! – Ну, он, вообще-то, тихоходный, как улитка, – улыбнулась Эзри. – Зато тут веселая компания собралась… – Кто именно? – Видишь корабли в первом ряду? Если считать от штирборта к бакборту, первой стоит «Скопа», люгер Пьерро Строцци. Корабль небольшой, людей на нем мало, но Строцци свое дело прекрасно знает, в шторм бочку по морю с закрытыми глазами проведет. Рядом с ним – «Королевская гончая», корабль Шевоны Ранс. Шевона – та еще стерва, и нрав у нее крутой. Дальше – «Дракония», бриг Жакелены Кольвард. Жакелена – женщина рассудительная, в капитанах давно, с ней легко иметь дело. А самый крайний корабль, трехмачтовый, – это «Грозный властелин» под командованием Эфрима Роданова. И сам капитан Роданов, и люди его – то еще счастье. «Грозному властелину» недавно днище чистили, но теперь, похоже, он к плаванию готов. Шестеро гребцов споро работали веслами, и вскоре шлюпка подошла к обшарпанной каменной пристани. Убирая весло, Жан заметил труп, колышущийся на волне у причала. – Ну вот, еще один бедолага весело провел ночь в Порт-Транжире, – вздохнула Эзри. Шлюпку пришвартовали в самом конце пристани, и небольшой отряд высадился на причал, будто на борт вражеского корабля, – настороженно, не выпуская оружия из рук. – О пресвятые боги! – воскликнул беззубый пьянчужка, в обнимку с бурдюком вина растянувшийся на мостках. – Дракеша, что ли?! – Она самая. А ты кто такой? – Я? Банжитал Во. – Что ж, Банжитал Во, будешь охранять нашу шлюпку, – приказала Дракеша. – Но я… – Если за время нашего отсутствия она никуда не денется, получишь серебряную монету. Веррарскую. А если шлюпка исчезнет, я тебя найду и глаза вырву. – Ох, я… Я буду за ней присматривать, как за своей! – Нет уж, лучше – как за моей, – пригрозила Дракеша. Капитан повела своих спутников по песчаной тропке, которая взбиралась на холм между парусиновыми палатками, деревянными срубами без крыш и полуразрушенными каменными домами. Отовсюду доносились раскатистый храп, негромкое блеяние коз, рычание собак и кудахтанье испуганных кур. Там и сям тлели угли догоревших костров, но здесь, на окраинах, не было ни фонарей, ни алхимических светильников. По правой стороне тропки к пристани стекал ручеек нечистот, перегороженный еще одним трупом. В тени закоулков прятались пьянчужки и какие-то укуренные типы, провожавшие небольшой отряд любопытными взглядами, но заговорить с Дракешей никто не осмеливался. На вершине холма песчаная тропка оборвалась, и путники ощутили под ногами каменные плиты. – Эй, Дракеша! С возвращением! – завопил какой-то здоровяк в кожаных доспехах, утыканных воронеными стальными бляхами. Он поднял повыше тусклый фонарь и поудобнее перехватил тяжелую дубину, стянутую бронзовыми обручами. Рядом со здоровяком стоял мужчина повыше, толстопузый и давно не мытый, с длинным дубовым посохом. – А, Красавчик Марк! – сказала Дракеша. – Да ты все хорошеешь, как я погляжу. Ну и рожа у тебя – чисто жопа. Ты новым дружком обзавелся? – Это Гутрин. Ему море надоело, легкой жизни захотелось, вот и решил к нам переметнуться. – Тоже дело. – Дракеша легонько тряхнула кулаком, позванивая зажатыми в руке монетками. – Слушай, я тут на тропинке кое-что нашла. Это не ты обронил? – Ха, пропажа в родной дом вернулась! Вот видишь, Гутрин, что такое обходительное обращение? Окажешь этой даме любезность, она в долгу не останется. Как плавание прошло, капитан? Удачно? – Трюмы набили под завязку. – А, значит, вам с Судоломом поговорить надобно? – Так ведь без надобности с этим жмотом и скаредой разговаривать никто не станет. А вот если он готов мошной тряхнуть, у меня есть ему что предложить. – Так и передам. Вы к нам надолго? – Это вряд ли. Так, флаг поднимем – и назад, в море. – И то хорошо, – вздохнул Марк, огляделся и негромко произнес: – Имейте в виду, Шевона сегодня в «Драном кумаче» за капитанским столом пирушку устроила. – Спасибо за предупреждение. Марк с Гутрином отправились к пристани. – Это местная стража? – спросил Жан у Эзри. – Ага, мы их блюстителями зовем, – кивнула она. – Их здесь целая шайка, человек семьдесят. Порядок в городе блюдут. Им полагается небольшая доля с добычи каждого корабля, а остальное они выколачивают из местных дебоширов. Впрочем, в Порт-Транжире закон никому не писан, главное – город не спалить, шум на всю округу не поднимать и трупы получше прятать, пока блюстители не заявятся порядок наводить. – А зачем нам флаг поднимать? – Это такое местное развлечение… – усмехнулась Эзри. – Чтобы все знали: мол, Замира с добычей вернулась и неуважительного обращения не потерпит – особенно от своих собратьев-капитанов. – Гм, понятно. Городские улицы отличались от окраин лишь тем, что здесь в домах горели огни. Каменные постройки – особняки и всевозможные лавки – некогда были вполне добротными, но время обошлось с ними немилосердно: разбитые окна были наспех заделаны досками или затянуты обрывками парусины, к стенам домов жались шаткие деревянные сарайчики, а крыши украшали кособокие надстройки-мазанки. От внезапно нахлынувшей тоски у Жана защемило сердце: в канавах валялись пьянчужки, в переулках прятались вороватые сорванцы, у перевернутой телеги блюстители избивали какого-то бедолагу, отовсюду доносились смех, проклятия и оскорбительные выкрики, а за углом кто-то звучно блевал… Порт-Транжир до боли напоминал Каморр – уж если не родные братья, то наверняка двоюродные. – Эй, «орхидеи»! – пьяно завопил кто-то со второго этажа. Замира на ходу приветственно помахала рукой и на перекрестке повернула направо. Из темного переулка неожиданно выступил какой-то громила в грязных подштанниках, сжимая длинный зазубренный нож; остекленелые глаза говорили о пристрастии к курению джеремского порошка. – Деньги или отсос! – завопил он, брызжа слюной. – Ну, гоните чего-нибудь! Сил нет терпеть… |