Онлайн книга «По прихоти судьбы»
|
Надо бы быть с ней поласковее, решаю про себя. И куда-нибудь съездить перед школой. Мне тоже не помешает отвлечься, а то совсем… Мои размышления прерывает телефонный звонок. Протягиваю к аппарату руку и замираю. Вдруг это Дэниел? — дребезжит в голове тревожная мысль. Что я ему скажу? Может, лучше вообще не отвечать? Телефон упорно трезвонит. Опускаю руку, снова подношу ее к трубке, вновь опускаю. Звонки прекращаются. И хорошо, думаю я, глядя на телефон, как на живое существо. Не о чем нам больше беседовать, словами тут не поможешь. До меня вдруг доносится голос Лауры. Разговаривает она явно не с игрушками — слишком уж складно и взволнованно льется ее речь. Приостанавливаюсь в дверном проеме. — Я знала, знала, что ты позвонишь! — торжествующе говорит Лаура. У меня падает сердце. Она спустилась в прихожую и ответила на звонок! Выхожу и становлюсь прямо перед ней. Лаура, не обращая на меня внимания, слушает, что ей говорят. Как пить дать, это Дэниел. — Но ты же сказал, что мы друзья! — округляя глазенки, восклицает она. — А как же школа? Ты пообещал, что обязательно придешь, когда я пойду в школу… Протягиваю руку. — Кутик, дай я с ним поговорю. Лаура отходит на шаг назад, прикрывая трубку, и качает головой. — Он не тебе звонит, а мне. — Лаура, — чуть строже произношу я. У Лауры напрягается лицо и вздрагивают нижние веки. По-видимому, ей что-то говорит Дэниел. Она поджимает губы и нехотя протягивает мне трубку. Я не тороплюсь поднести ее к уху, сначала обращаюсь к дочери: — Пожалуйста, поднимись к себе, заправь кровать и умойся. — Мне даже постоять здесь нельзя? — испепеляя меня взглядом, спрашивает она. — Сейчас — нельзя, — стараясь говорить твердо и ласково одновременно, отвечаю я. — Я должна серьезно поговорить с Дэниелом. — Скажешь ему, чтобы он больше никогда-никогда не приезжал ко мне? — Лаура резко разворачивается и убегает прочь, а я чувствую себя виноватой и не понимаю почему. Несчастная девочка! Столько потерь в столь юном возрасте. Несправедливостям в жизни несть числа… Зажмуриваюсь, собираюсь с духом, чтобы голос звучал спокойно, и лишь после этого подставляю трубку к уху. Дэниел еще на линии. — Алло? — Трейси… — выдыхает он. — Нам надо поговорить. Судя по голосу, он совершенно уничтожен. Но мне не лучше. — Да, поговорить нам надо, — жестко произношу я, уважая себя за это и ненавидя. — На одну-единственную тему. Только я возьму другую трубку, она в гостиной. Подождешь? — Конечно, — говорит Дэниел, и я чувствую, что он уже знает, о чем пойдет речь. Неторопливо прохожу в гостиную, беру с базы радиотелефон, нажимаю на кнопку приема, возвращаюсь в прихожую, кладу трубку, снова иду в комнату, закрываю за собой дверь, сажусь на диван и закидываю на столик ноги. — Алло? — Я слушаю, — отзывается Дэниел. — Ты соображаешь, что ты делаешь?! — требовательно спрашиваю я. — Да, — говорит Дэниел негромким и уставшим, но уверенным голосом. — Я делаю это лишь для того, чтобы самые дорогие мне люди… — Самые дорогие? — перебиваю его я. — По-видимому, ты о тех, кого оставил без мужа и отца? — Трейси, не говори так! Ты же не… — Забудь про нас! — приказываю я. — И, умоляю, не мучай Лауру! Пусть она привыкает к тому, что никакого Дэна больше нет. Не звони, не показывайся ей на глаза! Пройдет время, и она выбросит тебя из головы. — А если не выбросит? — упрямо спрашивает Дэниел. — Если лишь сделает вид? А сама замкнется в себе, будет надеяться или затаит злобу? — На кого? — насмешливо спрашиваю я. — На жизнь, на меня и на тебя тоже. Ведь достойного объяснения ей никто не даст, а она смышленая, наверняка понимает, что этого расставания могло и не быть. Подумай, Трейси, не совершаешь ли ты ошибку? Позволь мне все рассказать, может тогда поймешь, как все случилось… Его проникновенные слова заставляют меня на миг усомниться в своей правоте, но мой взгляд падает на изображение улыбающегося мужа и в голове вновь свербит: если бы не Дэниел, Ричард был бы жив… — Не о чем мне думать, нечего понимать! — в отчаянии кричу я. — Если будешь надоедать нам звонками, тем более бередить душу Лауре, я обращусь в полицию, так и знай! — Нажимаю на кнопку, прерывая связь, и швыряю трубку на диван. В горле опять стоит ком, но сейчас не время плакать. Собственные раны я залижу после. Главное теперь дочь. Взбегаю по лестнице и раскрываю дверь в детскую. Лаура до сих пор в пижаме, свернувшись калачиком, лежит поверх неубранной постели ко мне спиной. Подхожу, присаживаюсь на край и кладу руку на ее плечико. — Дочь… Лаура отдергивается и не смотрит на меня. — Умоляю, прекрати… — прошу я. — Так получается… Я пока не могу объяснить почему. Лаура молчит. — Когда ты подрастешь, обещаю: я все расскажу, — говорю я. — И ты убедишься в том, что по-другому было нельзя… Молчание. — Ты случайно не спишь? — спрашиваю я, хоть и прекрасно знаю, что Лаура бодрствует и все слышит. Она качает головой. Тут до меня доходит, что лучшим способом достучаться до ее сердечка будет искренность. Надо показать, что мне тоже больно, попробовать объединиться в нашем страдании. — Думаешь, я не скучаю по Дэниелу? — спрашиваю я, тяжко вздыхая и чуть не плача. — По-твоему, мне легко? Лаура медленно поворачивает голову. Я кусаю губы и еле удерживаюсь, чтобы не грызть ногти. — Он ведь и мне стал очень дорогим другом… Ты даже не представляешь, насколько дорогим… Перед моими глазами оживают сцены нашей с Дэниелом близости, и на миг визит Джойнера кажется выдумкой, скверной шуткой. От желания вернуться в проклятый вчерашний вечер и прикинуться, что я не слышу, как подъезжает его машина, перехватывает дыхание. — Не плачь, мамочка, — бормочет Лаура, обвивая мою шею ручками и прижимаясь к моей груди. Шмыгаю носом. Я и не заметила, что снова лью слезы. — Постараюсь, — обещаю я. Некоторое время мы обе молчим, мать и дочь, две игрушки в руках недоброй судьбы. Потом Лаура отстраняется, садится на край дивана и свешивает ноги. — Значит, никак-никак нельзя его вернуть? — обреченно спрашивает она. Качаю головой. — К сожалению, никак. Лаура кивает. — Тогда я буду расти. Чтобы потом ты мне все объяснила. А ты больше не плачь. Стараюсь улыбнуться. — Ладно. Хочешь, чуть попозже мы куда-нибудь съездим? Например, во Флориду? Ты всегда хотела увидеть настоящие пальмы, помнишь? |