Онлайн книга «Город Лестниц»
|
– Только этого мне не хватало! – И Бородкин выскакивает и машет руками: – Нет! Нет! Говорю тебе, нет! Ты что творишь? А машина так и едет на него! И катится, и катится! Бородкин кричит: – Подъезжать только по вызову! Ты понял? Я тебя ж еще не вызывал! И плевать мне, что тебе хозяин сказал, подъедешь, когда вызову, понял? Машина останавливается прямо перед ним. Краем глаза Бородкин успевает заметить движение на стене: от нее отделяется темная фигура и что-то направляет на последнего стражника. Раздается щелчок, стражник цепенеет и заваливается на спину, а каска его слетает и с жестяным звоном катится по улице. Из окна машины на Бородкина смотрит, поблескивая, арбалетный болт. А голос произносит: – Не волнуйся. Нас – вызывали. Сухой щелчок – и в глазах Бородкина все заваливается куда-то набок. * * * Сигруд глядит в огонь и вспоминает, вспоминает… Красная от крови вода, в руках алебарда. А в глубине – чудовищная тень, колотится, стонет, разбрызгивая слизь и кровь. Он тогда думал, что прошел через ад. Оказалось, что он просто не знал, что это такое – настоящий ад… Кожа перчатки скрипит, когда он сжимает пальцы. – Все хорошо? – осторожно спрашивает его спутница. И внимательно оглядывает его. – Может, еще вина? И делает знак лакею. И тут Сигруд слышит это. Слабый, очень слабый, но отчетливый щелчок. Тихий щелчок у самых дверей дома. Он очень хорошо знает, что это за звук. Ну наконец-то. Хоть какое-то развлечение. – Вот, – говорит женщина. И поворачивается с полным бокалом. – Вот твое… И изумленно смотрит на опустевшее место рядом с ней. * * * – Главный враг старого Мирграда, – говорит Воханнес, – не Сайпур. И не я. И даже не движение «За Новый Мирград». Его главный враг – время. Они сидят на кровати в одной из гостевых комнат. Как и все покои на этом этаже, она отделана красным – теплых, глубоких тонов – и позолотой. Территория усадьбы заканчивается как раз под ее окном, внизу плавно изгибается внешняя стена. – В Мирграде создался чудовищный разрыв в возрасте: после Мига и Великой Войны жизнь очень не скоро вошла в нормальное русло. Малая – и сокращающаяся часть населения все еще помнит, как оно было в старину, и цепляется за эти традиции. А есть другая, причем растущая часть населения, которая ничего про это не знает и знать не хочет. Они знают только, что бедны и что это неправильно. – Движение «За Новый Мирград», – тихо повторяет Шара. Воханнес отмахивается: – Это просто название. Речь идет не только о политике. Все дело в смене поколений – а я к подобному, как понимаешь, руку не прикладывал. Так, просто волну оседлал. – И реставрационисты тебя за это ненавидят. – Я же говорю: они сражаются против истории. А у нее невозможно выиграть. – Они тебе угрожали, Во? – Что за чушь! – Тогда почему у тебя охрана периметр патрулирует? Он кривится: – Вот ты о чем. Что ж, я эту тему не люблю затрагивать… Но, думаю, ты меня поймешь. Прямых угроз не было. Никогда. Но город качает и часто заносит – люди много говорят о том, что своего надо добиваться силой. Особенно часто об этом заговаривает Эрнст Уиклов, по совместительству – надо же! – один из наиболее важных участников реставрационистской игры. Тоже Отец Города. Консерватор, догматик. Денег не жалеет. Ну да, ты могла бы сказать, что это мой политический оппонент. Я никогда не вступаю с ним в конфликт – и мне это совершенно не нужно, – но он рисует меня не как политического оппонента, а как сущего демона из ада. – Какой милый человек… – Не пытайся говорить иносказаниями, у тебя все равно не получится. – А этот Уиклов, – задумчиво говорит Шара, – он, случайно, не… – Хочешь спросить, не он ли стоит за протестами против деятельности Панъюя? – Улыбка Воханнеса становится неожиданно свирепой, и лицо перекашивает уродливая гримаса. – А как же! Он и стоит. Уверен, Уиклов по уши увяз в этом деле, и, если ты науськаешь на него ваших псов, я плакать не стану. Это не человек – это мешок козлиного дерьма с бородой. – Движение «За Новый Мирград» поддерживают еще двое Отцов Города, – говорит она. – Но их не ненавидят так, как тебя. – И вправду, – кивает Воханнес. – Пожалуй, я стал чем-то вроде, хм, символической фигуры. Плюс меня всегда отличал хороший вкус в архитектуре и искусстве, а это, как ты понимаешь, трудно простить… Ну и, конечно, мне нравится их эпатировать. Я декадентствую у всех на виду – и это воистину нестерпимо, это же такое оскорбление для всех этих ревнителей скромности и благочестия, привыкших подавлять все свои естественные желания… А их полные длиннот скучные инвективы привлекают мне новых избирателей. И он грациозным движением подносит к губам сигарету. – Беспроигрышный вариант – для меня. И, конечно, они недовольны моей биографией – ведь я же учился в Сайпуре, все равно что наполовину сайпурец. И тут он бросает на нее виноватый взгляд: – Впрочем… есть у меня пара… хм… спорных проектов. – Это каких же? – Ну… Сайпур, как известно, – самый главный покупатель на рынке оружия. Но его солдаты вооружены самострелами, а не винтовками. Только арбалетами, понимаешь? А почему? Наверняка ты знаешь, почему. Все дело в селитре. В Сайпуре и на территории его сателлитов селитру не добывают, а без нее пороха не сделаешь. А вот на Континенте как раз большие залежи селитры… – Ты что же… хочешь поставлять вооружение Сайпуру?! – ошеломленно спрашивает Шара. А ведь она хотела спросить совсем другое: почему я впервые об этом слышу?.. Он пожимает плечами: – Моя семья всегда владела кирпичными заводами. Добыча природных ископаемых – почти то же самое. – Но, Во… это же… Ты что – идиот?! – Идиот? – Ну да! Это гораздо, гораздо опаснее всех твоих политических кривляний вместе взятых! Даже обычная торговля с Сайпуром вызовет всеобщую вражду, что уж говорить о поставках оружия! Тебя давно убить должны были за такие эскапады! – Ну… я просто еще не делал никаких публичных заявлений… Плюс ваша страна не спешит с одобрением подобных сделок… – Ты действительно хочешь наживаться на войне? – Я тебе скажу, чего я хочу, – цедит Воханнес. – Я хочу превратить Мирград в индустриальный процветающий город. А какой вид промышленности больше всего нужен Сайпуру? Правильно, вас интересует только военная промышленность. Самая развитая индустрия в мире. А Мирград прозябает. Кроме Аханастана, у нас даже портов нормальных нет. А с верфей Галадеша каждый месяц сходит новенький дредноут. Так вот, у нас есть ресурсы, чтобы брать заказы не хуже! Мы тоже можем участвовать в производстве смерти и жути! Шара, я не могу изменить геополитический расклад. Зато я могу использовать его в своих целях. |