Онлайн книга «Город Лестниц»
|
– Видаши, Видаши… – что-то такое знакомое… – Подожди… Они же очисткой руды занимаются? – Ага, – подтверждает Питри. Машина закладывает широкий вираж – они поворачивают. – Похоже, Уиклов покупал у них крохотные партии стали. Каждый месяц, прям как часы. Причем странные цифры в накладных, каждый раз разные: то тысяча пятьсот фунтов, то тысяча девятьсот фунтов… Мы не очень по… Шара вскидывается на сиденье: – Это все из-за ограничений по весу. – Что? – Ограничения по весу – вот что! Министерство иностранных дел проверяет всех, кто приобретает большие партии товаров! Нефти, дерева, камня, металла… Мы хотим знать, кому продаем товар, особенно если они покупают много… А для стали проверке подлежат партии, превышающие… – Две тысячи фунтов, – ахает Питри. – И так он ни разу не привлек внимания Министерства! Тот мальчишка в тюремной камере на допросе бормотал в наркотическом бреду что-то про «металл», который они хотели получить от Воханнеса… И тогда это вдвойне странно: зачем пытаться похитить Вотрова, если сталь уже поступает к ним по совершенно законным каналам? И тут до нее доходит: а что, если она их просто-напросто спугнула? Она же хотела разворошить гнездо шершней – и вот нате, пожалуйста… Им не хватило купленной стали. Панъюя убили, в город прибыл оперативник, и они занервничали и пошли ва-банк. Она смотрит в окно, в голове лихорадочно бегут мысли: что же они строят, а? Зачем им так много стали? И она все думает и думает, и тут над крышами возникает высоченная черная башня – десятиэтажная эбонитовая громадина рассекает серое ночное небо. Сердце Шары сжимается. Только не это. Только не туда. Неужели они потащили Торскую туда… Она еще там не была. И даже странно, что оно еще существует, это проклятое место. Надо же, кадж столько всего разрушил и стер с лица земли, а это… это осталось стоять. * * * Питри паркуется в переулке. Между древних створок ворочается тьма, из теней выныривает Сигруд и идет к ней через улицу. – Только не говори мне, что они пошли туда, – стонет Шара, выбираясь из авто. – Куда – туда? – удивляется Сигруд. – В колокольню. Сигруд насмешливо фыркает: – А что тут такого? Шара вздыхает и поправляет очки: – Показывай. В кварталах, пострадавших от Мига, по ночам царит непроницаемая тьма: никто не смог провести сюда газ – под землей там тоже не пойми что творится. Одна строительная компания предприняла храбрую попытку проложить трубу – и что же, они наткнулись на лист железа толщиной в три фута, шириной в сорок и длиной – как они прикинули – не меньше четверти мили. Он просто лежал, зарытый в суглинок под улицами. Никто не смог объяснить, как он туда попал и что там делает: в конце концов, все списали – как это всегда и бывало – на необъяснимые и непреднамеренные последствия Мига. И хотя с листом железа вполне можно было разобраться, компания расторгла контракт на проведение работ. Наверное, там прикинули, что еще можно откопать в братской могиле под улицами Мирграда, и решили, что лучше туда не соваться. В центре этого изуродованного квартала – огромный пустой парк. Из влажной земли торчат молоденькие пихты – их недавно посадили, все растительность в Мирграде погибла после резкого изменения климата. За парком стоит длинное здание, над северным крылом которого торчит здоровенная башня – колокольня с весьма любопытной, скелетного вида конструкцией на вершине: плетенный из металлических прутьев шар, в котором, похоже, некогда размещались колокола. А теперь он пуст. Стены из глины ободраны и расползаются, плоскую крышу время и непогода тоже не пощадили – она бугристая и неровная, как тундра, по которой прополз ледник. – Они пошли внутрь? – спрашивает Шара. – Нет, – отвечает Сигруд. И показывает на какое-то жутко запущенное строение на краю парка. – Уиклов и тот человек повели ее туда. Это рядом. А почему ты так волнуешься? – Потому что это, – Шара кивает в сторону колокольни, – самая старая постройка в Мирграде. Не считая стен. Это был естественный центр Мирграда, хотя после Мига все перекосилось и от былой симметрии ничего не осталось. Это Средоточие Престола мира. Обычно его называли просто – Престол мира, хотя приезжие так называли сам Мирград. – Здесь был храм? – Что-то вроде того. Эдакий сайпурский парламент, но только для Божеств. Хотя я представляла нечто более грандиозное. Сейчас оно выглядит убого, а я читала, что здание славилось своими витражами. Однако я также читала, что Миг не пощадил и его. Похоже, прежде башня была гораздо, гораздо выше. У каждого Божества на ней висел свой колокол, и удар каждого колокола имел разные… последствия. – Например? Шара пожимает плечами: – Никто толком не знает. Вот почему мне здесь не по себе. Так, значит, Уиклов персонально явился за ней. – Уиклов и еще один. Они пришли и повели Торскую в это маленькое здание. А сорок минут назад Уиклов и его помощник оттуда вышли. Без Торской. Я ее не видел. – Однако как они расхрабрились – делают что хотят среди бела дня… И куда они направились после? Лицо Сигруда темнеет. – Дай-ка догадаюсь, – кивает Шара. – Они попетляли по улицам, а потом вдруг взяли и… – …исчезли, – мрачно подтверждает Сигруд. – Да. Уже в третий раз. А еще я запомнил… – и он стучит по голове, да так сильно, что слышно, как палец ударяется о кость, – …каждое место, где эти люди исчезали. Особой системы не видно, но исчезали они всегда либо в этом квартале, либо в соседнем западном. – То есть в местах, что более всего пострадали из-за Мига… – бормочет Шара. – А это подтверждает мою теорию. Я еще не совсем уверена, но… И она проводит ладонью по ободранной кирпичной стене: – Они воспользовались некоторыми последствиями – или длящимся воздействием – Мига. – Как ты можешь быть уверена? – Серебряная монетка, – говорит Шара, – превратилась в свинцовую не более часа назад. Я запустила ее по переулку, где исчез налетчик. Такие вещи случались сразу после Мига. – А почему ты уверена, что это не чудо? – Потому что я тестировала это место на чудо всеми доступными способами, – говорит Шара. – И ничего. Вообще никаких следов божественного воздействия. Значит, дело в Миге. Кстати, замечу, что до сих пор не существует никаких исчерпывающих исследований Мига. Континент носится со своими ранами, как злая старуха – с обидами. Я планирую этим заняться, когда выдастся свободная минутка. А сейчас давай посмотрим, что у нас тут… Они подходят к убогому строеньицу, Шара пропускает Сигруда вперед – тот должен осмотреть здание. Сигруд обходит дом, потом качает головой и кивает на вход. |