Онлайн книга «Город Лестниц»
|
– А может быть так, чтобы эти штуки разговаривали у тебя в голове? – интересуется наконец Мулагеш. – Здесь все может быть, – отвечает Шара. – Просто не обращайте на это внимания. Ведро, полное детской обуви. Трость из конского волоса. Шкаф, из которого вываливаются древние пергаменты. Маска из ткани в виде лица старика. Деревянная статуэтка мужчины с семью эрегированными членами разной длины. Она пытается сосредоточиться на поиске, но мозг лихорадочно перебирает все бережно сохраненные в памяти легенды, пытаясь пристроить увиденное здесь в тысячи старинных сюжетов. Неужели это – тот самый узел, в котором держали спутанной грозу? Когда его развязывали, шел бесконечный дождь… А это – уж не арфа ли это ховтарика из придворных Таалавраса? Музыканта, игра которого оживляла гобелены? А это? Батюшки, да ведь это же та самая алая стрела Вуртьи! Ей богиня пронзила брюхо приливной волны и обратила ту в спокойное течение! – Нет, – вдруг слышит она голос Сигруда. – Нет. Это не так. – Сигруд? – окликает его Шара. – Ты там как? В порядке? Ответом ей становится тихое гудение – источник звука находится всего в нескольких ярдах от нее. – Нет! – вскрикивает Сигруд. – Это ложь! Шара быстро идет по проходу – так, а вот и Сигруд. Стоит с противоположной стороны полки и пристально смотрит на черный полированный шарик в выстеленной бархатом шкатулке. – Сигруд? – Нет, – строго говорит он шарику. – Я ушел оттуда. И я… я больше не там. Не там, понял? – Что это с ним? – беспокоится Мулагеш. – Сигруд, послушай меня, – говорит Шара. – Они умерли… – он пытается подыскать объяснение, – …потому что хотели меня обидеть! – Сигруд… – Нет. Нет! Нет, я не стану этого делать! Черный полированный шарик слегка поворачивается на своем бархатном ложе – ни дать ни взять пес, склоняющий голову, словно спрашивая: а почему нет? – Потому что я, – с трудом выговаривает Сигруд, – не король! – Сигруд! – орет Шара. Он вздрагивает и удивленно моргает. Черный шарик опускается поглубже в шкатулку – ему явно жаль терять собеседника. Сигруд медленно разворачивается к ней: – Что… что это было? – Ты здесь, – говорит она. – Ты здесь, мы пришли на Запретный склад. Ты здесь, со мной. Дрейлинг потрясенно потирает висок. – Вещи, которые собраны здесь… они очень старые, – объясняет она. – И мне кажется, им тут скучно. И они… жрали друг друга в темноте. Как рыбы в высыхающем водоеме. – На полках все на месте, – ворчит он. – Они аж ломятся от всякой… всячины. – Я тоже не обнаружила недостач, – слышится из другого прохода голос Мулагеш. – Ты же не заставишь нас лезть на верхние полки по лестницам, правда? – Их двигали? Лестницы? Посмотри на пыль на полу. Молчание. Потом: – Нет. – Значит, это что-то с нижних полок. И Шара сосредотачивается на осмотре стеллажей. Ищем. Ищем. Четыре латунные масляные лампы. Полированная доска безо всяких надписей. Детские куклы. Прялка с медленно крутящимся колесом, хотя что тут прясть – неведомо, ведь нет ни кудели, ни пряхи… И тут, с самого края, буквально в шаге… Ничего. Возможно, что-то там и есть. Но Шара ничего не видит на этом участке полки. Неужели нашла? Неужели здесь что-то лежало, и это забрали? Она решительно направляется к пустующему месту. Глаза настолько привыкли к множеству разнообразных предметов на окоеме зрения, что она не особо обращает внимание на то, что у нее под ногами. Но, подходя к пустующей полке, она на мгновение задумывается: видела я или не видела что-то блестящее на полу? Неужели провод? И тут что-то захлестывает ее лодыжку, натягивается, рвется с тихим – дзынь! Из следующего прохода доносится тихий металлический звон – это скачет по доскам крохотный стальной ключик. Сигруд надсадно ревет: – На пол! Все на пол! И тут же расцветает оранжевое пламя, грохочет взрыв. Справа прокатывается жаркая волна, опаляя бок. Шару вздергивают на ноги, она влетает плечом в соседние полки, с них летят древние сокровища: кувыркается в воздухе кожаная сумка, извергая из себя бесконечный поток золотых монет, бледная лента на палочке падает на землю и обращается в листья. Вокруг нее все крутится, крутится – пыль, металл, старое дерево, она падает на пол, цепляется руками за полку, но подняться не может. Справа бушует пламя, под потолком сворачивается, как черная кошка в лучах солнца, дым. Слева обрушивается с полки статуя Таалавраса. Сигруд неуклюже подбирается поближе, опускается на колени. – Ты как? – спрашивает. И дотрагивается до головы: – У тебя тут волосы сгорели… – Что это было за чудо, разрази его гром? – выдыхает она. – Это было не чудо, – отзывается он и оборачивается к расползающемуся пламени. – Это была мина. Зажигательная, как мне кажется. А может, не взорвалась толком. – Что за хрень здесь творится? – слышится крик Мулагеш. Где-то в темноте пищат тоненькие голоски. Пламя бежит по пыльному полу, взлетает на полку и принимается поедать одеяло, в которое завернут труп. – Нам надо уходить, – говорит Сигруд. – Здесь много сухого дерева – сгорит за пару минут. Шара смотрит на разгорающийся пожар. Полка справа уже занялась и ярко пылает. – Здесь ничего не стояло, – бормочет она. – На той полке впереди – не было ничего. Что-то оттуда украли. Она пытается ткнуть пальцем в нужном направлении, палец пьяно утыкается в пол. – Нам нужно уходить, – настойчиво повторяет Сигруд. В темноте слышны резкие хлопки, словно что-то лопается. В огне кто-то истошно верещит. – Да что, мать его за ногу три раза, здесь происходит?! – свирепо орет Мулагеш. Шара смотрит на Сигруда. И кивает. Тот поднимает ее как перышко и без усилий перекидывает через плечо. – Мы уходим! – орет он Мулагеш. Сигруд бежит по проходу, поворачивает направо и кратчайшим путем мчится к каменному дверному проему. Через лес высоченных стеллажей сочится злой алый свет. Десятилетия. Века. Хотя нет. Больше. Все, все погибло. |