Книга Армстронги. Загадка династии, страница 96 – Эндрю О'Коннор

Она подняла на него глаза.

– Как я могла такое забыть? Это был дебютный бал Гвинет.

«И к какому неожиданному результату все это привело», – мысленно добавил каждый из них.

– Ты совсем не изменилась, – сказал он.

– Ах, оставь это, Гаррисон! Двое детей, двенадцать лет жизни и замужество с Чарльзом! Я не могла не измениться.

Она замолчала, и какое-то время они танцевали молча.

– А что ты думаешь про Викторию?

– Она очень впечатляющая, Гаррисон, – во всех отношениях. Это постоянно говорят буквально все. Мои поздравления.

– Я надеюсь, что вы могли бы с ней подружиться, – добавил он.

– Ты действительно считаешь, что это возможно?

– А почему бы и нет?

– Перестань, Гаррисон. Любой другой, возможно, и в состоянии разыгрывать счастливые семейные сцены, но я всегда была слаба по части всех этих фарсов. То, что случилось много лет тому назад – с тобой, Чарльзом и мной, – неминуемо будет окутывать нас, словно густой туман.

– Ну, Чарльз, похоже, намерен отпустить прошлое.

– А как ты, Гаррисон? Сам-то ты в состоянии забыть прошлые обиды?

– Да, в состоянии. И если это смогу сделать я, то ты, конечно, сможешь тоже.

– Ты хорошо сыграл эту сцену, Гаррисон, однако ты забываешь, что я тебя знаю. Ты никогда не мог ничего утаить, и когда я смотрю на тебя, то вижу в твоих глазах презрение ко мне, которое сохранилось у тебя до сих пор.

Это вызвало у него раздражение.

– Ты не знаешь меня теперешнего, Арабелла. Я уже не тот юноша, который был обручен с тобой много лет назад. И то, что ты видишь в моих глазах, это не презрение, а перемены. Потому что я действительно изменился. После того как ты бросила меня ради Чарльза, сердце мое было разбито много лет. В Нью-Йорке я был затворником, я никуда не выходил из дому. Ходил только на работу, потом возвращался домой, ни с кем не общался. А затем я встретил Викторию, и она спасла меня от самого себя. Ты льстишь себе, если считаешь, что видишь в моих глазах презрение по отношению к тебе. Потому что ничего, связанного с тобой, там нет. Ты больше не важна для меня – и не важна уже давно. Сейчас единственный человек, имеющий для меня значение, – это Виктория. Мы все в настоящий момент пытаемся снова должным образом стать настоящей семьей, и вопрос состоит в том, пойдешь ли ты вместе с нами по этому пути?

Странно, но его слова причинили ей боль, его надежда – вызвала легкое раздражение, а любовь к Виктории – почему-то расстроила.

– Разумеется, мы будем друзьями и с тобой, и с Викторией. Если, как ты говоришь, ты сам можешь забыть прошлое, то кто я такая, чтобы держаться за него, если именно я стала причиной твоих страданий? Но хочу все же предупредить тебя, Гаррисон: ты, возможно, и изменился, но Чарльз – определенно нет.

Музыка умолкла. Гаррисон отпустил ее и улыбнулся.

– Благодарю за танец, Арабелла.

После этого он оставил ее и присоединился к Виктории.

На земле уже лежало толстое белое покрывало, а легкий снежок все еще продолжал идти. Арабелла ускользнула с бала и, пройдя через передний двор, остановилась наверху лестницы, глядя на сотни звезд, рассыпанных по ночному небу над озером.

– Я так и знала, что это ты, – сказал кто-то у нее за спиной.

Обернувшись, она увидела там Викторию, закутавшуюся в меховую шубу. Арабелла зябко запахнула на себе шаль поплотнее.

– О, так ты куришь! – удивилась Виктория, увидев в руке Арабеллы сигарету.

– На самом деле нет, не курю. Просто стащила одну штучку у Чарльза. Он не знает этого, и никто не знает.

– Твоя тайна останется тайной, я никому не скажу, – улыбнувшись, сказала Виктория, становясь с ней рядом. Теперь они вдвоем смотрели на раскинувшееся перед ними в темноте замерзшее озеро.

Виктория взглянула на часы.

– Полночь через пятнадцать минут. Уже очень скоро мы окажемся в новом столетии.

– Да, Чарльз распорядился открыть ящик шампанского, когда часы пробьют двенадцать.

– Я жду этого с нетерпением, – улыбнулась Виктория. – Очень хорошо, что отношения между Гаррисоном и Чарльзом улучшаются, правда? Ведь в детстве они были так близки. Если и можно найти что-то положительное в смерти Лоренса, то именно это.

Арабелла взглянула на Викторию.

– Думаю, да… Тебе очень повезло с Гаррисоном – он прекрасный человек.

– Конечно, повезло, я знаю.

– С Гаррисоном ты всегда знаешь, на каком ты свете находишься. Он никогда не подведет тебя, не обманет, не станет ничего делать у тебя за спиной.

– Я знаю, – сказала Виктория, изучающе глядя на Арабеллу и на то, как падает снег на ее мягкие темные волосы. – Я думаю, что Чарльз тоже замечательный.

– Чарльз рвется угодить всем одновременно. И от него все время жди каких-то неожиданностей.

– Ну, это тоже может быть захватывающим! Думаю, вам с ним очень весело!

– Порой даже чересчур.

– Почему ты так говоришь?

– Я всего лишь хочу сказать, что, хоть вы с Гаррисоном и проводите с Чарльзом много времени, полагаться на него все равно не стоит, ради вашего же благополучия, потому что он может подвести, как делал это уже неоднократно по отношению к разным людям.

Тон Виктории стал осторожным.

– Арабелла… это, конечно, не мое дело, но я думаю, тебе следовало бы дать Чарльзу небольшую передышку.

– Что, прости?

– Просто, живя столько времени в Армстронг-хаусе, я не могла не заметить, что вы с ним, похоже, очень много спорите.

– Не поняла, что?

– Мне просто кажется, что, если бы ты немного расслабилась, всем было бы лучше.

– Ты ничего об этом не знаешь, Виктория!

– Я и не утверждаю, что знаю! Но я понимаю людей. Чарльз – из того, что я вижу, – личность спонтанная и авантюрная. Это может выглядеть захватывающим, но также может вызывать и стресс у окружающих, как в прошлом было это у тебя. Однако, если ты будешь воспринимать его таким, какой он есть, ваша семейная жизнь может немного улучшиться.

– И уж тогда мы заживем по-настоящему, достигнув навеки большого семейного счастья, как у вас с Гаррисоном. – Горькие слова Арабеллы сочились сарказмом.

– Я этого не говорю. Но для того, что вы с ним сделали много лет тому назад, нужно было очень сильно любить друг друга. Я только хочу сказать, что такая любовь не умирает.

– О, такая любовь, Виктория, и вправду не умирает. И я, к твоему сведению, до сих пор безумно влюблена в Чарльза. Но жизнь с ним приносит мне одни проблемы.

– Ладно, если все так сложно, почему бы вам тогда просто не разойтись? – спросила Виктория, начиная раздражаться.