Онлайн книга «Семейные тайны Армстронгов»
|
— Безусловно. — Тогда заткнитесь! Пруденс с силой захлопнула за собой дверь. — Подозреваю, что на фронте немцы боялись бы ее намного больше, чем меня. Может, она отправится туда вместо меня? Она всегда такая агрессивная? — Да. — И как вам удается уживаться с ней под одной крышей? — Я стараюсь. Джонни отбросил перо в сторону и продолжил рисовать. Клара с любопытством смотрела на него. — А вас это не волнует? В смысле, что вам вручили белое перо? Это ведь означает, что она назвала вас трусом? — Не волнует нисколечко. Плевать я хотел. Война — пустая трата времени, она совершенно бессмысленна. Если кто-то хочет сложить голову где-то в грязи на чужбине, это его проблемы. Я этого делать не стану. Клара почувствовала, что снова начинает злиться. — Вы не можете называть войну бессмысленной, Джонни. Там сражается мой муж. И очень многие из моих друзей. Джонни замер и пристально посмотрел на нее. — Вот! Сохраните это выражение на лице! Эти слова рассердили ее еще больше. — Вы не смеете говорить мне что попало, лишь бы спровоцировать меня и правильно нарисовать эту вашу чертову картину! — О, так это уже моя чертова картина? — рассмеялся он. — До сих пор я думал, что это ваша чертова картина. Как бы там ни было, но я говорю это не для того, чтобы добиться от вас определенной реакции. Я на самом деле не верю в эту войну. — Но почему? — А почему она ведется? — Потому что немцы захватили Бельгию… — Нет, это уже следствие войны, а не ее причина. — Голос его вдруг стал скучным. — С моей точки зрения, войны связаны с хвастовством, с желанием людей постучать себя кулаком в грудь. Так было раньше, так оно есть и сейчас. Никто не ожидал, что дело зайдет в тупик и обернется такой бойней, и думаю, что никто уже толком не помнит, с чего там все началось. Так что — нет, я ни на йоту не согласен с войной. — И он продолжил рисовать. — Я думаю, что вы ведете себя крайне неуважительно — говорите такие вещи в доме офицера, который воюет на фронте. — Я вообще никогда не демонстрировал большого уважения ни к чему, так что не буду делать этого и впредь. А теперь помолчите немного — мне нужно сконцентрироваться. От такой наглости у Клары в буквальном смысле отвисла челюсть, и она уже хотела отругать его, но, взглянув на его лицо, увидела такое напряжение и сосредоточенность на работе, что тут же осеклась. 64 —Что вы делаете вечером в следующую субботу? — спросил Джонни. — Никаких планов пока у меня нет, — ответила Клара. — Уже есть. Ко мне из Дублина приезжает компания друзей, и у меня дома по этому поводу состоится небольшая вечеринка. Приезжайте не позже десяти. В четверг вечером, когда подавали ужин, Клара сидела напротив Пруденс на другом конце стола. — Снова эта курица! — раздраженно вырвалось у Клары. Она постоянно высказывала свое недовольство курятиной, но от этого ничего не менялось — ее продолжали готовить регулярно. — Идет война, Клара. И давай будем благодарны, что у нас есть хотя бы это, — ответила Пруденс, с жадностью принимаясь за еду. Клара вздохнула, но тоже начала есть, надеясь поднять настроение Пруденс, прежде чем выложить свою новость. Наконец она решила, что подходящий момент настал. — Кстати, в субботу вечером я еду к Джонни Сеймору на небольшое сборище. — Опять этот Джонни Сеймор! — Да. — Сборище! Сборище кого, собственно? — Ну, не знаю — думаю, там соберутся его друзья, разные художники, писатели… — А я думаю, что это сборище разношерстной команды богатых бездельников… Разъезжать по праздникам, когда твой муж сражается на фронте, — это дурной тон. По-своему, это даже неприлично. — Когда ты советовала мне ехать на званый ужин к Брамуэллам, который оказался просто розыгрышем, ты говорила совершенно другое. Тогда ты чуть ли не своими руками вытолкала меня за дверь. — Да… ну, я думала, что ты извлекла урок из того опыта. — Извлекла, не сомневайся. Теперь я научилась предварительно звонить по телефону, чтобы убедиться, что поняла все правильно. Я звонила, и ошибки не будет. — Могу себе представить, что сказал бы в этой связи Пирс. — Подозреваю, что очень немногое — как и по поводу всего остального, что я делаю. Почему бы тебе не проинформировать его, и тогда, если есть какие-то проблемы, он мог бы сам написать мне и высказаться об этом. Было бы хоть что-то новенькое. — Но… что ты наденешь? — спросила Пруденс. — С тех пор как ты поправилась, ты же не можешь влезть ни в одно из своих платьев. — Я уверена, что тебя очень обрадует тот факт, что моя диета сработала и теперь я снова влезаю во все свои наряды, — сообщила ей Клара. — И постоянная курятина за обедом в немалой степени способствовала действенности моей диеты. Пруденс внимательно посмотрела на Клару и только теперь поняла, что та действительно похудела, причем от этого она стала еще более красивой. — Похоже, ты стала совсем худой, — в итоге прокомментировала ее заявление Пруденс. — Если Пирс и ненавидит что-то, так это тощих женщин. Пруденс стояла рядом с одним из конюхов, который, взяв ведро и кусок шланга, сливал бензин из топливного бака автомобиля. — Может, уже хватит, леди Пруденс? — Да, этого должно быть достаточно, — с улыбкой ответила та. Чуть позже Клара в своем шикарном платье и с шелковой шалью на плечах спустилась в гостиную. — Все, я поехала. До встречи, — сказала Клара. — Да, хорошо тебе повеселиться! — бросила Пруденс, не отрываясь от чтения. — Ты уверена, что не хочешь поехать со мной? — Нет, спасибо. Такие развлечения не в моем духе. — Поеду, я уже опаздываю. И Клара вышла из комнаты, думая о том, как приятно хоть на одну ночь уехать от этого дома и от Пруденс. 65 Проехав несколько миль до дома Джонни, она повернула и въехала в ворота имения. Сеймор-холл, хотя и был меньше Армстронг-хауса, все равно представлял собой очень внушительный особняк, расположившийся на холме у озера. Перед парадным крыльцом стояло несколько автомобилей, и она вдруг поймала себя на том, что нервничает, оставаясь сидеть в машине и не торопясь выходить из нее. «Да что с тобой происходит? — обругала она себя. — Ты же Клара Чартер, большой специалист по всем нюансам лондонского высшего общества — ты по определению готова к любому светскому мероприятию». |