Онлайн книга «Медный всадник»
|
– Ради бога! Стокгольм! – завопил Александр, по-прежнему не глядя на Татьяну. – Километров пятьсот. По воде. Между ними – Балтийское море и Ботнический залив. – Да, море и залив. Но у меня еще один вопрос. – Какой? – раздраженно процедил он. – Где теперь проходит граница? Александр не ответил. – Финны отошли от Выборга на Лисий Нос, так? Именно туда ты в прошлом году послал Дмитрия на рекогносцировку. – Татьяна, чего ты добиваешься? – резко спросил он. – С меня хватит. Она села и, подвинувшись к краю лежанки, начала спускаться. Александр поймал ее за руку. – Ты куда? – Никуда. Говорить больше не о чем, верно? Пойду искупаюсь и стану готовить ужин. – Пойди сюда. – Нет, мне нужно… – Пойди сюда. Татьяна закрыла глаза. Что за голос! Голос, которому невозможно противиться. Что за руки… глаза… губы… перед которыми невозможно устоять… Она послушалась. – О чем ты думаешь? – спросил он, уложив ее рядом и принимаясь ласкать. – Откуда столько вопросов? – Ниоткуда. Я просто думала. – Ты спросила о медали. Я тебе рассказал. Спросила о границе. Я тебе рассказал. Спросила о Лисьем Носе. Я тебе рассказал. А теперь прекращай думать, – велел он, нежно перекатывая сосок между большим и указательным пальцами. А потом поцеловал. Оба еще не отошли с прошлого раза. Мокрые, разгоряченные, умирающие от жажды… – Еще есть вопросы? Или все кончились? – Не знаю. Он снова и снова целовал ее, на этот раз крепче, жарче, нежнее, неутомимее… – Наверное, кончились, – прошептала она. Так вот что он сделал с ней: целовал до тех пор, пока жидкое пламя не растопило плоть. И он знал это. Потому что неустанно трудился, пока не превращал ее в расплавленную лаву. Перед ним она была беспомощна. И он знал это. Не отрывая от нее губ, он развел ее ноги, проник внутрь двумя пальцами, отстранился, снова проник… – Совсем кончились, – выдохнула Татьяна. 17 Несколько дней спустя Татьяна снова нетерпеливо подпрыгивала. – Что ты делаешь сейчас? Ты уже сколотил скамейку. Прекрати свою бурную деятельность. Пойдем купаться. Купаться! Даже Кама успела прогреться до дна! Нырнем и посмотрим, кто сможет просидеть дольше под водой. Александр втащил в дом два бревна, которые отпилил раньше. Каждое было примерно с метр. Каждое доходило ему до бедер. – Позже. Нужно доделать это. – Да что это? – не унималась она. – Погоди и увидишь. – Почему бы тебе сразу не сказать? – Кухонный стол. – Зачем? Нам нужен обеденный. Мы ставим тарелки на колени. Почему бы не сделать стол? А еще лучше пойти поплавать со мной? – Может, позже. Попить нечего? Господи, ну и жара! Татьяна выбежала и немедленно вернулась с водой и нарезанным огурцом. – Папиросу дать? – Неплохо бы. Она принесла ему папиросу. – Ну, Шура, зачем нам кухонный стол? – Я сделаю высокий стол, который можно использовать как скамью. – Но почему не сделать ее ниже? – Погоди и увидишь, – повторил он. – Таня, тебе никто не говорил, что терпение есть добродетель? – Говорили, – досадливо отмахнулась она, – и не раз. Ну скажи, что ты задумал? Александр взял ее за руку и вывел за дверь: – Лучше пойди раздобудь хлеба. Я есть хочу. – Ладно. Только придется попросить у Наиры Михайловны. У нас ничего нет. – Вот и хорошо, иди к Наире. Да возвращайся поскорее. Татьяна ухитрилась достать хлеба, немного масла, яиц и капусты. – Шура! Я сегодня испеку пирог с капустой. – Жду не дождусь! Я уже голоден как волк! – Ты всегда голоден как волк! Мне тебя не прокормить, – хихикнула Татьяна. – Совсем запарился? Даже рубашку скинул. – Дышать нечем. Татьяна просияла: – Уже все? – Почти. Сейчас только обстругаю рубанком. – Ну зачем? – заныла Татьяна. – И так хорошо. – Сделаю немного поглаже. Мы же не хотим занозиться! – Занозиться? – удивилась она. – Как это? Шура, а знаешь, что сказала Дуся? – Нет, солнышко. Что же сказала Дуся? – Что такого жаркого лета не было семьдесят пять лет, с тысяча восемьсот шестьдесят седьмого. Тогда ей как раз исполнилось четыре года. – Неужели? – без особого интереса обронил Александр. Татьяна протянула ему флягу с водой. Он выпил и, попросив еще, оставил флягу рядом с собой и продолжал работу. Татьяна недоуменно нахмурилась: – Не понимаю. Эта штука мне выше пояса. Почему такая высокая? Александр, покачав головой, отложил рубанок и умылся в ведре с водой. – Иди ко мне. Я помогу тебе влезть. Он усадил ее на стол и встал перед ней. – Ну как? – Ужасно высоко, – пробурчала Татьяна, гадая, почему он выглядит таким счастливым. – Но я не боюсь высоты. И мое лицо почти на одном уровне с твоим. Кажется, мне это нравится. Подвинься ближе, солдатик. Александр раздвинул ей ноги и встал между ними. Они посмотрели друг другу в глаза и поцеловались. Он сунул руку под ее юбку и провел ладонью от талии до бедер. На ней не было трусиков. Довольно прищелкнув языком, он стал играть с ней. Когда голова Татьяны откинулась, Александр стащил с себя трусы. – Скажи, Татьяша, – пробормотал он, вторгаясь в нее, – я достаточно близко? – Наверное, – выдавила она, хватаясь за край столешницы. Подняв ее бедра, он стал двигаться. Она выгнулась, и он одним движением стащил сарафан до талии и припал к соскам. – Я хочу чувствовать прикосновение твоих влажных горошинок к моей груди, – потребовал он. – Хватайся за шею. Она не подняла рук. Не смогла. – Хватайся, – повторил он, увеличивая темп. – Ты все еще считаешь, что стол слишком высок? У нее не было сил ответить. – Я так и думал, – кивнул Александр, прижимая ее к себе. – Похоже, высота в самый раз… не правда ли, моя нетерпеливая жена? Не правда ли… После, когда он стоял перед ней, мокрый, задыхающийся, Татьяна, тоже мокрая и задыхающаяся, поцеловала его потную шею и спросила: |