Книга Прекрасная художница, страница 31 – Мэри Николс

– А тебе ее жалко…

– Нисколько, – отрезал Маркус, – она вполне способна позаботиться о себе. Остра как бритва и холодна как лед. – Он немного помолчал. – Но при виде ребенка тает точно масло на сковороде. Пасынок, падчерица, дети падчерицы ее просто обожают, обращаются с ней запросто. Да и Винни…

Доналд посмотрел на него долгим взглядом.

– Понятно, она сыплет тебе соль на рану.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Брось, старик, ты годами сражался со своей дочерью. И если графиня нашла подходы к Лавинии, тебе лучше прислушаться к ней, даже если для этого придется признать свою неправоту.

– Она не хочет пойти навстречу.

– Это ты не хочешь. Я же знаю, Стенмор, ты бываешь упрям как осел.

Маркус усмехнулся.

– Если б это сказал не ты, а кто-то другой, я бы дал ему в нос.

– Так дай, если тебе от этого полегчает. Можем к Джексону заехать и подраться на ринге.

– Нет, мне надо домой, выпить чаю с дочерью. Она там учится танцам, а у учителя нет такого терпения, как у Фэ… у графини.

– Ага, значит, ты признаешь, что она обладает терпением.

– Я этого и не отрицал.

– Сдается мне, ты ее любишь.

– Чушь! Мы с ней и получаса не можем провести вместе, чтобы не поругаться.

– Ну и что? Кстати, это первейший признак любви. Из нее получилась бы прекрасная герцогиня.

– Нет уж, я не намерен снова жениться, с меня достаточно и одного раза. К тому же она вполне довольна своей жизнью…

– Она сама тебе сказала?

– Вроде того. Все, хватит читать мне мораль. – Маркус пришпорил коня.

Проскакав через парк, всадники придержали коней и дальше поехали медленным шагом, почти не разговаривая. Маркус напряженно размышлял о том, что ему сказал Доналд.

Да, он действительно все время думает о Френсис Коррингам, ее образ преследует его днем и в ночных сновидениях, из-за нее он ведет себя по-дурацки. Его дочь поцеловала Фэнни. А ведь его она никогда не целовала. Ни разу в жизни.

Это что-то значит, отметила про себя Френсис: привозя Лавинию позировать, Маркус теперь не уезжал, а с задумчивым видом сидел в дальнем конце мастерской. Набравшись смелости, Френсис предложила ему вместе с ней и Лавинией прокатиться по городу, осмотреть его архитектурные достопримечательности. Он с готовностью согласился. Быть может, не хотел оставлять дочь наедине с ней, испугался, что Лавиния расскажет лишнее о своей семье. Но не исключено и другое – Маркус признал верными ее упреки и старается исправиться.

Как бы то ни было, Лавиния вся светилась. При знакомстве с новыми людьми она больше не дичилась, с Френсис вела оживленные разговоры. С отцом девушка все еще была скованной, но уже не такой замкнутой, как прежде. Френсис обращалась с Лавинией как со взрослой, на равных, как с подругой.

У Маркуса щемило сердце при мысли, что он мог бы жениться на Френсис и тогда матерью его детей была бы она, что она сама бы воспитала их достойным образом и не было бы нынешних трудностей. Почему он не нашел в себе сил воспротивиться родителям и настоять на браке с Френсис?

Впрочем, он знал почему – он боялся пойти против воли отца. Ему сумели внушить, что его неповиновение убьет больную мать. Это был шантаж чистой воды, мать пережила и отца, и жену Маркуса и мирно скончалась лишь в прошлом году. Хочет ли он, чтобы дочь испытывала такие же чувства к нему, своему отцу? Ему нестерпима была сама мысль о том, что в таком случае она будет столь же несчастна, как он. Но ей же нужна направляющая отцовская рука. О господи! Скорее бы приехала сестра, чтобы заняться Лавинией. Но как бы из-за этого ему не пришлось реже видеться с Френсис Коррингам.

Ранним утром Маркус и Лавиния, проезжая по Ротен-Роу, встретили Френсис, сопровождаемую пасынком. Френсис, как обычно, была сама учтивость, и ничего более, но в глазах у нее зажглась радость, когда она повернулась к Лавинии.

– Вы прелестно выглядите, Лавиния. Кажется, надо было рисовать вас верхом на коне.

– Можете и нарисовать, почему бы нет? – со смехом ответила Лавиния. Она посмотрела на Джеймса, который не отрывал от нее глаз. – Милорд, как поживаете?

– Замечательно, потому что встретил вас, миледи.

Маркус хмуро взглянул на Френсис, та стойко выдержала его взгляд. Джеймс говорит комплименты девушке, что в этом такого? Мальчик заверил ее, что ничего дурного не замышляет.

– Папа, может, поедем вместе? – предложила Лавиния. – Конечно, если вы не против, миледи, – добавила она, глядя на Френсис.

– Я с удовольствием. – Джеймс аккуратно оттеснил Френсис от Лавинии, так что она оказалась бок о бок с насупившимся Маркусом.

– Граф живет у вас, миледи? – вполголоса спросил он. Понятно, подумала Френсис, боится, как бы Лавиния не увлеклась Джеймсом. Глупо.

– Нет, ваша светлость, у него квартира в Олбани.

– Но он бывает у вас?

– Естественно. Я была бы огорчена, если б было иначе. Но если вы беспокоитесь за Лавинию, то напрасно, я не оставляю ее одну.

– Приятно слышать. Она слишком молода, чтобы противостоять такому ловеласу.

– Никакой он не ловелас. А вы не думаете, что лучше было бы позволить ей видеться с молодыми людьми, чтобы набраться опыта?

– На следующий год у нее будет достаточно возможностей.

– На следующий год она окажется среди множества мужчин, молодых и старых, достойных ее и недостойных, среди которых ей придется выбрать себе мужа. А для семнадцатилетней девушки совсем не легко отличить порядочного от непорядочного. Она по своей неопытности может купиться на красивые комплименты. – Мгновение помедлив, Френсис добавила: – Уж поверьте мне, я знаю, что говорю.

– А вот это, миледи, коварный удар ниже пояса.

Френсис невольно улыбнулась.

– Прошу прощения, в следующий раз буду метить выше.

Маркус вздохнул.

– Дело в том, что Винни убеждена: она все сама знает…

– Это вообще свойственно молодежи. Наверное, помните, каким вы были в молодости?

– Слишком хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы мои дети повторяли мои ошибки.

Френсис засмеялась.

– Ну, ваши ошибки – это ваши ошибки, сэр, а молодые люди будут совершать свои собственные и учиться на них, как учились мы.

– Вряд ли я соглашусь с вами, миледи. Лавинии дай только волю. Требует, например, чтобы я пустил ее на костюмированный бал к леди Уиллоуби. Это вы ее надоумили?

– Нет, не я. Бал-маскарад не самое подходящее место для шестнадцатилетней девушки. Сомневаюсь, чтобы леди Уиллоуби пригласила ее.

– Нет, но она пригласила меня, а Винни хочет, чтобы я выпросил у нее еще одно приглашение. Естественно, я этого не сделаю.