Онлайн книга «Дешевый роман»
– Габриэль, все, что я сейчас услышала – это захватывающе, невероятно, даже немного пугающе. Посмотри – у меня на руках мурашки. А Рита… Боже, как это страшно, у меня нет даже слов. Мы лежали на моем матрасе, она не видела моих звезд, а только слышала о них из моих уст. – Рита сейчас лежит возле нас. А вернее, на твоем месте. Андриана вскочила с матраса. – На моем месте? – вскрикнула она. – Немедленно убери ее. Я встал, взял ледяную руку и забросил ее себе на плечо. Тело Риты стало легче без моей души. Я подошел к стене и выбросил Риту в окно. Послышался грохот. – Она теперь за окном. – В этой комнате нет окна, Габриэль, – сказала Андриана шепотом. – Ты его не видишь, но это не значит, что его нет. Пойдем, я тебе покажу. Я подошел к Андриане, взял ее ладонь и повел к стеклу, солнечные лучи падали мне на лицо. – Видишь арку перед собой? А если ты подойдешь ближе и посмотришь вниз, то увидишь тело женщины. Она лежит в шелковом платье багрового оттенка. – Перед собой я вижу только стену. – Посмотри внимательнее, Андриана, закрой глаза, а когда откроешь их, то пусть стена исчезнет. Подойди к дневному свету, осторожно, ведь окно открыто – не упади. Она закрыла глаза, спустя несколько секунд открыла их снова. – Я ничего не вижу, Габриэль, кроме серой стены. Я не мог понять, почему она этого не видит. – Мне пора домой, прости. За сегодняшний день столько всего произошло, что я должна остаться наедине с собой и подумать. Спасибо, что показал мне свой мир, Габриэль, знай – ты самый необыкновенный человек из всех, с кем мне доводилось встретиться. Меня это притягивает и в то же время пугает, я пока не готова сделать шаг в неизвестность. Прощай! Мне не хотелось ее отпускать, и все, что я мог сделать – это ее проводить. – Не нужно, я сама, – и выбежала из комнаты. Что я сделал не так? Я подошел к окну и смотрел на мертвую Риту, мне больше не хотелось ее оживить. Тем же вечером я пришел в книжный и рассказал обо всем своему единственному другу. – О, Пресвятая Дева Мария, мать всех блаженных, дай мне терпения, а моему обделенному другу – ума! Габриэль, это же женщина, жен-щи-на, а не санитар из приюта для душевнобольных, работающий на полставки. Я же тебе говорил, что твое сумасшествие должно оставаться всегда при тебе, разве сложно было выбрать темой своего первого знакомства более романтичный предмет? – Мне просто хотелось показать ей свой мир, оголить перед ней свою душу. Разве не ты говорил, что врать женщине – это путь в никуда? Эн Ронни меня перебил: – А ты никогда не думал, что обнаженная часть может быть неприятна глазу? Ты меня снова не услышал, мой друг! Врать и скрывать – это вещи абсолютно разные, впрочем, последствия имеют схожий характер. Я не прошу тебя врать Андриане, но бывают случаи, когда стоит утаить правду до тех пор, пока человек к ней не будет готов. Это милейшее создание, чудеснейшая Марсель, в первую очередь обыкновенная женщина, для которой мужчина – это объект, разделяющий с ней ее собственное восхищение. Обожание! Разве ты не в восторге от нее, Габриэль? Почему же тогда темой вашего с ней диалога ты выбрал себя? Нарцисс пробуждается и затмевает весь мир своей красотой… Эн Ронни улыбнулся. – Эн, ты не прав, она не «обыкновенная женщина», Андриана самая… – Стоп! – Он меня перебил. – Кому сейчас помощь нужна, мне или тебе, Габриэль? – Мне. Мой собеседник посмотрел на часы. – Уже поздно, приводи ее завтра к обеду ко мне. Я постараюсь тебе помочь. У тебя же есть ее адрес, надеюсь? – Есть, – я облегченно вздохнул. – Спасибо, друг! – О, Габриэль, ты меня впервые называешь другом, а это дорогого стоит. До встречи! Я вышел из книжного и не спеша направился домой. Как приятна вечерняя прогулка, когда в твоих мыслях появляется кто-то еще. * * * – Разрешите представиться – Эн Ронни, ваш преданный поклонник. – Он поцеловал ее руку. – Андриана, мне доставляет неописуемое удовольствие познакомиться с вами лично. Не скрою, вы несколько удивили меня своей чудной работой, и я не стану разделять больше мнения, что автобиография, собственно, как и автопортрет, в современном мире считается низкопробным продуктом. Я ценитель вашего лица и ваша биография мне чрезвычайно интересна. Андриана благодарно поклонилась. – Благодарю вас, Эн, за эти лестные слова. Я вас признала, вы – известный писатель, автор любовных романов, и, наверное, каждый в этом городе слышал о вас. Я много раз видела афиши о выходе ваших новых книг. – Я даже не пытался от вас это утаить. Он улыбнулся очень странной улыбкой Андриане. Я испытал тревогу. – Но я надеюсь, вы не читаете мои книги? Не хотелось бы испортить ваш вкус. Вы ведь эстет, Андриана Марсель? Я по вашим глазам вижу, что да. Эту непреодолимую тягу к совершенству невозможно скрыть. Андриана покраснела. – Эн, а почему вы так низко оцениваете свой труд? – Потому что я не вкладываю в него души. А творение, написанное без особого чувства, не имеет ценности даже для автора. Она понимающе кивнула. – Верно. Я сама никогда не вкладываю в свои картины души. – В этом мы с вами похожи, Андриана. Мы оба ценители. Но собственный плод для нас слишком горький, а потому мы искушаем этим плодом остальных, одурманиваем, наполняя их чистейшие сердца своим присутствием, а сами в это время находимся далеко, в поисках своих истинных идеалов. Вопрос души нас касается только тогда, когда мы думаем – кому бы ее продать подороже. Разве не так? Я не сдержался. – Эн! Я больше не намерен… Она схватила меня за руку. – Габриэль, не нужно. Андриана не отводила взгляд от Эн Ронни, он был доволен собой, как всегда. – Никогда еще мне не доводилось слышать о себе столько правды из уст незнакомого мне человека. Расскажите еще обо мне, прошу вас! – С большим удовольствием, изумительная Андриана. Но я бы сначала хотел попросить вас об одном маленьком одолжении. Сущий пустяк! Подойдите, пожалуйста, ближе ко мне. Она сделала шаг, Эн Ронни прошептал ей что-то на ухо. – Хорошо, – ответила она. – О, Габриэль, я вижу ты сердишься на меня, а между тем эта просьба имеет прямое отношение к тебе. Он снова обратился к ней: – Попробуйте уберечь свою душу до тех пор, пока не будете готовы к тому, что тот, кто станет вами обладать, больше не пойдет на сделку. Вы готовы сейчас продать себя безвозвратно во имя чего-либо? |