Онлайн книга «Колыбельная для жертвы»
– О всякой нечисти забудь, ей нас не запугать… Я еще перемотал. Каннингем вернулась в кадр, совершенно голая, за исключением пары черных кожаных перчаток. – Мы «Песню храбрую» споем, заставим их уйти… А потом она стала… Не выдержал, вырубил камеру. Отошел в сторону. – Эш? С тобой все в порядке? Ты весь красный. – «Храбрая песня», «Храбрая песня», ее поем, когда мы вместе… Я отвернулся, стал смотреть на закрытые жалюзи. – Давай ее сюда. Тащи сюда эту гнусную суку. Быстро. – И если петь ее всю ночь, тогда уходят страхи прочь. Гипсокартон завибрировал, когда я врезал по нему кулаком. – И скажи этой твари, ЧТОБЫ ЗАТКНУЛАСЬ, МАТЬ ЕЕ! Молчание. Элис шаркнула маленькими красными кедами и выскочила из комнаты. Приглушенный разговор в коридоре, потом загрохотал голос Бабз: – Так, все, хватит. Давай-ка одевайся. Быстро. Через пару минут Элис вернулась с Каннингем. Бабз прикрывала тылы, заблокировав дверной проем. Каннингем сменила халат на платье для беременных, темно-синее, в мелкий красный цветочек. Кроссовки. Белый кардиган. Села на диван, сжала руки в кулаки, потом разжала, как будто пытаясь избавиться от судорог. – Я ничего не сделала. Я схватил камеру вместе с треногой и сунул ей под нос: – А ТЕПЕРЬ СКАЖИ ЕЩЕ РАЗ! Она отпрянула, вжимаясь в диванную обивку: – Вы ордер мне не предъявили. Это не может считаться уликой. – Улыбнулась. – Я свои права знаю. Мне нужен адвокат. – О, я знаю, что тебе нужно… – Поставил видеокамеру на телевизор. – Кто это? Соседский мальчик? Готов поспорить, что так и есть. Чудесная доверчивая семья, которая не знает, что ты любишь развлекаться с маленькими мальчиками. И как ты думаешь, что они сделают, когда я покажу им этот фильм? Пригласят тебя на выпивку с легкими закусками? – Я знаю свои права. Я улыбнулся ей. Это потребовало кое-каких усилий, но я справился. Успокоился, закрепил улыбку: – Ты, кажется, спутала нас с офицерами полиции. Нам наплевать на возню с уликами, мы это делать не обязаны. – Наклонился к ней: – Видишь мою подругу у дверей? У нее обрез в багажнике. Уверяю тебя, она очень позабавится, когда отстрелит тебе коленные чашечки. – Вы что, не полицейские? – Каннингем отвела взгляд от меня, взглянула на Бабз. – Вы не имеете права прикасаться ко мне. Я бере… – Вообще-то, – Бабз подвигала плечами, сжала-разжала кулаки, – я и не собираюсь патроны тратить. С ломом поработаю. Ломом такое можно натворить. – Я вам не верю. – Вздернула подбородок. – Вы пытаетесь меня напугать, но у вас ничего не получится. – Оскалилась. – Беременная я. Хочешь коленную чашечку отстрелить беременной женщине? Не. Не получится. Пошли вон из моего дома. Элис села на краешек дивана. Сплела пальцы, положив их на колени: – Вирджиния, вы правы. Они ничего вам не сделают. Как они могут? Но, понимаете, мы преследуем одного очень плохого человека, который вспарывает женщинам животы и зашивает внутрь разные штуки. Нам кажется, что вы знаете, кто он. Может быть, поможете нам в этот раз? – Я хочу, чтобы вы убрались из моего дома. Элис взглянула на меня: – Эш, когда был звонок? Быстро взглянул на письмо от Сабира: – В прошлую среду, пять дней назад. В половине пятого. Звонок длился пятнадцать минут. Каннингем скрестила руки под оплывшими грудями: – Заканчивайте, или я закричу. – Вирджиния, вы не виноваты в том, что общество не понимает вашей любви, не правда ли? Вы любите этих мальчиков, а они конечно же любят вас. Но этот человек – он очень плохой. И все, что происходит, в этом только его вина. Мы бы не пришли к вам, это все из-за него. Он вынудил нас обратиться к вам. – Я… – Снова закрыла рот. Вздернула вверх плечо, почти к уху. – Я ничего не сделала. – Я знаю, что вы ничего не сделали, Вирджиния, но мы хотим, чтобы вы стали героем и помогли нам поймать его. Вы ведь хотите стать героем, не так ли? Чтобы люди посмотрели на вас по-другому? Сейчас ведь они все понимают вас неправильно, да? Думают, что вы чудовище, а вы совсем не такая. Будет здорово доказать им это. С вами ничего плохого не случится, я вам обещаю. – Я… – Вздох. Посмотрела вверх, на угол комнаты, как будто там был написан ответ. – Они меня не знают. Настоящую. – Так что, вам позвонили в прошлую среду, в половине пятого. Это был кто-то, кого вы знаете? – Я… Я не помню. На прошлой неделе часто звонили. Ну, это насчет подготовки к рождению ребенка, вы понимаете? Хотела приготовиться, чтобы в порядке было все. – Вспомните, пожалуйста, прошлую среду. Половина пятого, днем, что вы тогда делали? Бросила взгляд на видеокамеру: – Я это… пирог пекла. Шоколадный. Шоколад все любят. – Это было, когда зазвонил телефон, да, Вирджиния? Нахмурилась: – Это вроде какой-то опрос был. Ну, знаете, типа «по шкале от одного до пяти дайте оценку назначенной вам акушерке». Они все спрашивают и спрашивают. Элис положила руку на колено Каннингем: – Может быть, еще что-то было? Еще кто-нибудь звонил? Покачала головой: – Нет, только этот дурацкий опрос, я точно помню, я как раз… пирог пекла. – Вы уверены? – Сказала же. – Хорошо, я вам верю. – Элис похлопала ее по колену. Потом посмотрела на меня: – Вот и все. – Вирджиния Каннингем, вы арестованы за изготовление и хранение непристойных изображений детей и по меньшей мере за одно сексуальное посягательство на малолетнего, в соответствии с законом о сексуальных преступлениях от 2009 года. Она повернулась, уставилась на Элис: – Ты сказала, что ничего не будет. Я тебе поверила! – Отхаркнулась и плюнула. Шлепок пенистой слизи расплылся по щеке Элис. – Сука! – Все в порядке, миссис Каннингем. – Бабз подошла к ней, схватила за плечи и рывком подняла с дивана. Повернулась ко мне: – Ее в машину? – Руки убери! – Глаза расширены, в углу рта пузырится слюна. – Я вас засужу за нападение, вы у меня… – Да заткнись ты. Это называется применение силы в разумных пределах. Закрою ее на кухне. Если мы выведем ее из помещения, скажут, что похитили. Пусть все будет легально. – Пригласите мне адвоката! – Будет тебе адвокат. – Бабз крутанула ее и вывела через дверь в гостиную. Захлопнула дверь за собой. |