Онлайн книга «Такой чудесный день»
|
Пришлось ко многому привыкать: жаркому климату, тонким и светлым комбинезонам, старому, медленному, вечно ломающемуся монорельсу, солоноватым и каким-то невкусным макси-кейкам в зеленоватой фольге. Новой наставницей Скола и его семьи стала Мэри СЗ14Л 8584. Она была на год старше матери, хотя выглядела моложе. Приноровившись к жизни в 71680 – школа, по крайней мере, ничуть не отличалась, – Скол возобновил развлечение хотением. Теперь он понимал, что профессии сильно разнятся, и гадал, что же выберет для него Уни, когда придет время. Уни, с его двумя этажами холодных стальных блоков и пустыми отдающими эхом коридорами… Жаль, что дедушка Ян не сводил его ниже, к людям. Было бы спокойнее думать, что профессию тебе выбирает не только компьютер, а и несколько товарищей; если что-то не нравится, можно попробовать объяснить… Дедушка звонил дважды в год – запрашивал чаще, но не получал разрешения. Он постарел, в улыбке пряталась усталость. Часть США60607 перестраивали, и он руководил проектом. Скол с радостью сказал бы ему, что тренируется хотеть, однако рядом перед экраном стояли родители с Мирой. Однажды, в самом конце, он произнес: «Я стараюсь», – и дедушка Ян улыбнулся, совсем как раньше, и ответил: «Молодчина!» После звонка отец спросил: – Стараешься что? – Ничего. – Нет, ты на что-то намекал. Скол передернул плечами. Мэри СЗ во время следующей встречи тоже завела разговор. – Что ты имел в виду, когда сказал дедушке, что стараешься? – Ничего. – Ли, – укоризненно поглядела Мэри, – стараешься что? – Не скучать по нему. Когда его перевели в Сша, он просил меня не скучать, потому что все товарищи одинаковые и он в любом случае будет звонить при первой возможности. – Ясно. – Она продолжала с сомнением смотреть на Скола. – Почему же ты сразу не объяснил? Он пожал плечами. – Ты по нему скучаешь? – Немного. Стараюсь не скучать. Начался секс, и думать о нем было еще круче, чем упражняться в хотении. Скол и раньше слышал, что оргазм – штука крайне приятная, но не ожидал такой почти невыносимой сладости собирания всех чувств в одно, восторга кульминации и следующей за ним блаженной бессильной истомы. И не он один – всему классу это было в новинку. Они ни о чем другом не говорили и с удовольствием посвятили бы сексу все свое время. Скол с трудом сосредоточивался на электронике и астрономии, не говоря уже о различиях между профессиями. Несколько месяцев спустя, однако, они успокоились, привыкли и отвели новому наслаждению в недельной рутине его законный субботний вечер. В одну из таких суббот, когда Сколу исполнилось четырнадцать, он с друзьями поехал на великах на красивый белый пляж в нескольких километрах к северу от АФР71680. Солнце тонуло в океане. Они прыгали, толкали друг друга и брызгались в розоватых пенных волнах, а потом сидели вокруг костра на песке и угощались кейками, колой и ломкими сладкими кусочками разбитого тут же кокоса. Слушали блокфлейту, на которой пытался играть один из ребят. А когда пламя распалось на угли, разошлись по парам, каждая на свое одеяло. Девушку Скола звали Анна ВФ, и после оргазма – как показалось, самого лучшего в жизни – накатила нежность и захотелось ей за это наслаждение что-то дать. Карл ГГ подарил Йин АП красивую ракушку, Ли ОС своей спутнице – музыку, тихо наигрывая сейчас на флейте. У Скола для Анны не было ни ракушки, ни песни – совсем ничего, кроме разве что мыслей. – Давай думать о чем-нибудь интересном, – предложил он, лежа навзничь и обнимая ее одной рукой. – Ага. – Она прижалась теснее, положила голову ему на плечо, а руку – на грудь. Он чмокнул ее в лоб. – Например, о разных профессиях… – М-м? – Какую бы ты выбрала, если бы пришлось выбирать? – Выбирать? – Да. – Как это? – Выбирать. Иметь. Заниматься. Что тебе больше нравится? Врач, инженер, наставник… Она подперла голову рукой и прищурилась. – То есть? Он вздохнул. – Нам назначат профессию, так? – Так. – А если бы нет? Если бы пришлось выбирать самим? – Дребедень какая-то, – отозвалась она, рисуя пальцем у него на груди. – Интересно же. – Давай опять трахаться. – Погоди. Представляешь, всякие профессии. И нам решать… – Не хочу. – Она перестала водить пальцем. – Это бред. А ты чокнулся. За нас выбирают, и думать тут не о чем. Уни знает, какие у нас… – Да пошел он в драку! Притворись на минуту, что мы живем в… Анна перевернулась на живот, затылком к нему, и напряженно застыла. – Извини, – сказал он. – Мне тебя жалко. Ты болен. – Нет. Она молчала. Скол сел и в отчаянии поглядел на ее непреклонную спину. – Нечаянно вырвалось. Прости. Тишина. – Это же всего-навсего слово, Анна. – Ты болен. – О, злость возьми! – Вот видишь! – Слушай. Забудь. Забудь все, а? Просто забудь. – Он погладил ее между бедрами, но она сомкнула их, не пуская его руку. – Ладно тебе! Что ты дуешься! Я же извинился. Давай трахаться. Хочешь, полижу? Через некоторое время она расслабила ноги и позволила себя пощекотать. Потом села. – Ли, ты больной? – Нет. – Он выдавил смешок. – Вовсе нет. – Выбирать профессию!.. Сказанул! Да каким образом? Мы не можем все учесть! – Просто думаю об этом. Нечасто. Почти никогда. – Чудные у тебя мысли. Звучит… прямо до-У. – Больше не буду, обещаю. – Он поднял правую руку, и браслет съехал. – Клянусь любовью к Семье! Иди сюда, я тебя полижу. Она с озабоченным видом опустилась на одеяло. На следующее утро без пяти десять позвонила Мэри СЗ. Попросила зайти. – Когда? – Прямо сейчас. – Хорошо. Иду. – Зачем ты понадобился ей в воскресенье? – удивилась мать. – Не знаю. Скол знал. Анна ВФ позвонила наставнику. Он ехал на эскалаторе, все вниз и вниз, гадая, много ли рассказала Анна и как ему теперь выкручиваться; неожиданно к горлу подступили слезы и захотелось признаться Мэри, что он больной и эгоистичный лгун. На соседних эскалаторах товарищи безмятежно улыбались и с удовольствием слушали бодрую музыку из динамиков; один он чувствовал себя виноватым и несчастным. |