Онлайн книга «Герман»
|
– Нет у меня в ногах никаких муравьев. Это вы меня просто обзываете и дразните, потому что я хожу очень странно. – Я и не верил про муравьев. – У меня пляска святого Витта. – Так это вы пляшете? – задумчиво и тихо сказал Герман. – Это болезнь такая. А вот раньше я плясала, да. Я была актрисой. Киноактрисой. У нее сделалось что-то странное с лицом, она подняла руку – кажется, через боль – и сумела показать на фотографию. Герман подошел ближе, чтобы рассмотреть. Девушка в узкой юбке, маленьких теплых наушниках, стриженная под мальчика и с длинной сигаретой во рту сидит на капоте машины, скрестив ноги. – Это вы? – Я. Примерно тогда я стала знаменитой. Это задолго до начала болезни. Но вниманием Германа уже завладела другая фотография. Он долго ее рассматривал. Мужчина без волос. На всей его голове нет ни одного волоска и шапки тоже нет. И он стоит себе в черной рубашке и смотрит в объектив как ни в чем не бывало. – Юл Бриннер, – сказала Хюльда Хансен. – А кто он такой? – Знаменитый актер. Я играла с ним в одном фильме – «Король и я». – Вы играли королеву? – Да, играла. – Но в то время у короля небось еще были волосы на голове? – Он был точно как на снимке. – А вам он, что ли, нравился? – Он был мой кумир. Лучший из всех, с кем я играла. Герман еще поизучал лицо Юла Бриннера, а потом повернулся к Хюльде Хансен. – А вы играли вместе со звонарем собора Парижской Богоматери? Она отвернулась в сторону и засунула в рот конфету. – Мне не надо было об этом спрашивать? – тихо сказал Герман. Он поставил стакан и медленно пошел к двери. – Я не хочу вас жалеть, Хюльда Хансен! – внезапно произнес он очень громко. Она сразу же повернулась к нему и улыбнулась всем лицом. – Ты еще придешь? – Скорее всего, – ответил Герман. Дома его ждала мама. Она сидела на кухне с неизменным кофе и очень хотела поговорить. – Ты где был, Герман? – Не у школы, – ответил он быстро, и мама посмотрела на него поверх чашки. – Ужинать будешь? – Я пойду к себе, уроков много. – Хороший план. Кстати, ваш Боров рассказал, как ты сдал зачет за полугодие. Герман повозил ногами, пряча их под столом. – Мне не понравилась твоя история, – сказала мама. – Она не моя, так и было. А Боров сам не то прочитал. Мама молча подлила себе кофе. – Папа где? – спросил Герман. – Празднует с ребятами. Они сегодня объект закончили. – Ну здорово. – Герман, так нельзя. Зачем ты стал вычитать в примерах на сложение? Представь себе, что я буду так делать в магазине. Чем все кончится? – Якобсен-младший разорится и пойдет кормиться в Армию спасения. – Вот именно. Ты снова достал старую шапку? – Угу. Мама вздохнула. Потом вспомнила еще что-то: – Кто-то разбил окно во время собрания. Герман поджал пальцы в мокром носке. – Разбил целое окно? – Бросил большой камень. – Камень? – Герман задумался. – Вы их видели? – А их много было? Мама отставила чашку и пристально посмотрела на него. Герман сполз на стуле, у него отчаянно чесалась нога, вся, от бедра и донизу, он не мог сидеть спокойно. – А что у тебя с брюками? – вдруг спросила мама. Герман сразу взбодрился. – Сейчас расскажу. На Балдерсгатен за мной погналась овчарка. Огромная, больше верблюда. – Она тебя не укусила? – Послушай дальше. Она на меня пописала, потому что столбов рядом не было. – Давай свои брюки, постираю. Герман немедленно стянул мокрые штаны, побежал в ванную и сполоснулся с шампунем. Больше его не трогали, и он спокойно сидел в своей комнате с глобусом. И думал о королеве, как она доплясалась до такой болезни, и о лысом короле, и о стороже в королевском дворце, у него еще мозги набекрень съехали. Эх, забыл он спросить, знакома ли Хюльда Хансен с Бутылей. И про дедушку тоже надо было спросить. Внезапно Германа пронзила страшная мысль. Он вдохнул, а выдохнуть уже не получалось. Не опозорил ли он имя Зорро? Впрочем, он ведь был не в плаще и маске. А значит, никто не подумает, что это Зорро разбил стекло и завязал дверь старушке Хюльде Хансен. Двойник здесь ни при чем. Все натворил Герман Фюлькт собственной персоной. Раздался звонок в дверь. Понятное дело, папа потерял ключ, пока гулял с Бяшей и Вяшей. Но на пороге возникла мама. – К тебе гость, – сказала она. И улыбнулась так хитро, что это ничего хорошего не сулило. – Скажи, у меня на кухне что-то пригорает, – прошептал Герман. Мама отступила на шаг, и в комнату вошла Руби. Прикрыла за собой дверь и взглянула на Германа. – Ты уже ложишься? – Еще не вставал. Руби села на единственный стул и осмотрелась. – Хорошая у тебя комната. – Папа сам все сделал. Минут пять они молчали. Герман подумывал, не надеть ли ему костюм Зорро поверх пижамы, но не стал. – На коньках больше не бегаешь? – Сезон кончился. У него перед глазами оказались ее волосы. Рыжина сияла ярче, чем обычно. Долго смотреть невозможно. Руби мотнула головой, Герман отвернулся к окну. И увидел в стекле отражение Руби. – У меня пятое место, – сказала Руби. На это Герману нечего было ответить. – Но ты хорошо бежал. – Думаешь? – Почти победил меня. – Я забыл наточить коньки. – И у тебя травма была. Герман задумался, вспоминая. – Ну да. Левое колено. Или правое. – И на внутренней дорожке был плохой лед. – Точно. Пришлось два отрезка идти по внешней. Несколько минут им не удавалось ничего сказать. Потом это прошло, и Руби заговорила первая: – Герман, у тебя все волосы выпали? – Не совсем еще. Он крутанул глобус, мимо проплыла Америка. Руби подошла ближе. |