Книга Пропавшая девушка, страница 24 – Роберт Лоуренс Стайн

— Зачем я только с тобой общаюсь?

Он пожал широченными плечами:

— Потому что я прикольный?

Я толкнул его обеими руками.

— Потому что я не умею выбирать друзей. — Продолжая растирать больное плечо, я зашагал к дому.

Лиззи по-прежнему была в куртке. Она стояла перед дверью.

— Ну что? Видел его?

— Он, видно, сбежал, как только мы появились, — сказал я.

Мама снова сидела за обеденным столом.

— Зачем вы побежали на улицу? — воскликнула она.

Мы втроем переглянулись.

— Мне… э… показалось, что я забыл кое-что в машине, — быстро нашелся Гейб.

Мама подняла взгляд с браслета, который полировала.

— И вам понадобилось бежать за этим втроем?

Гейб смешался.

— Ну… трудно найти что-нибудь в темноте, — выдал он наконец.

Мама уставилась на него.

— Что именно ты забыл?

— Не знаю, — брякнул Гейб. — Мы не нашли.

Тут уж и я захохотал, стараясь отвлечь мамино внимание от этого наитупейшего ответа.

Сузив глаза, она долго изучала нас. Потом принюхалась.

— Вы же не курить ходили, надеюсь?

Я закатил глаза.

— А то как же, мама. Вот нравится нам курить на морозе без курток. Лично я успел высмолить целую пачку.

Мама скривилась:

— Сарказм — худшая форма остроумия. Тебе это кто-нибудь говорил?

— Ты говорила, — сказал я. — Но всего сотню раз.

Покачав головой, она снова занялась украшениями. Мы с Гейбом и Диего уселись на противоположном конце стола перед рисунком Гейба.

— Вернемся к «Макбету», — сказал я. — Мы дошли до убийства, помните?

По моей спине пробежал холодок. Я поглядел в оно. Оттуда за нами никто не следил.

Неужели я теперь каждый день буду проживать в страхе?

Лиззи бросила пуховик на диван в гостиной и вернулась в столовую, обеими руками приглаживая волосы. Она подошла к моей маме и поглядела на украшения, разложенные на столе.

— Могу я вам помочь?

— Конечно, — сказала мама. — Давай я схожу за новой тряпочкой, и ты сможешь тоже почистить их.

Как только мама вышла из комнаты, Лиззи повернулась к нам.

— Я сегодня еще видела Энджела, — призналась она, понизив голос. — Он стоял через дорогу от школы. Прислонившись к дереву. Так и стоял в этом своем длинном черном пальто, следил за всеми, кто выходил. Я даже слышала, как он ругался себе под нос. Меня он не видел. Я повернулась и поспешила в другую сторону.

— В полицию звонить надо, — заявил Гейб. — Я вам твержу это снова и снова, и хоть бы кто послушал.

— Теперь я согласен с Гейбом, — сказал Диего. — Я передумал. Этот шизик уже отделал Лиззи. Он…

— Нужно подумать о нашем будущем, — перебил его я. — Я боюсь этого парня не меньше вашего. Но не хотим же мы, чтобы полиция узнала… — Я умолк, потому что в столовую вернулась мама.

Лиззи села на стул рядом с ней и стала полировать серебряную брошь. Мы с ребятами попытались вернуться к нашим раскадровкам, но безо всякого толку. Настроения не было. Да и сама идея была, наверное, не так уж и хороша.

— А если сделать кроссовер «Макбета» с чем-то еще? — предложил Диего. — Ну, как «Мстители». Игра получилась бы лучше. Больше действия.

— Мисс Кёрди любит Шекспира, — сказал я. — Сомневаюсь, что ей нравятся «Мстители».

— В «Макбете» и так много действия, — сказала мама, разглядывая крупную брошь на просвет. — А вы, между прочим, могли бы сделать игру «Помой руки». — К ее огорчению, эта идея была встречена мрачной тишиной. — Все-все. Умолкаю.

Через некоторое время Гейб с Диего ушли, огорченные и подавленные. Мы так и не закончили наши раскадровки. И даже не поняли, хорошая это была идея или все-таки нет.

Мама поблагодарила Лиззи за помощь. Собрав свои украшения, она осторожно сложила их обратно в коробочку, после чего отнесла наверх. Вскоре начинался «Закон и порядок», который они с папой смотрели каждый вечер.

Мы с Лиззи перебрались в гостиную. Я думал, она хочет взять куртку, но она вместо этого повернулась ко мне и прижала свой указательный палец к моему.

— Мы с тобой связаны кровью, помнишь? — тихо сказала она.

А потом обвила меня руками за шею, привлекла к себе и прижалась губами к моим губам. Ошеломленный, я не сразу смог ответить на поцелуй. Ее губы скользили по моим, все сильнее прижимаясь в долгом, настойчивом поцелуе, таком долгом, что мне стало трудно дышать. Но когда я попытался отстраниться, она удержала мою голову обеими руками, и мы продолжали наш поцелуй, пока оба не начали задыхаться.

Наконец, она отпустила мою голову. Сердце мое колотилось, и я все еще чувствовал вкус ее губ. Она не сказала ни слова. Только наклонилась над диваном и взяла свою куртку.

— Давай я подвезу тебя до дома, — сказал я.

— Нет, со мной все будет хорошо.

— Нет. Правда, — настаивал я.

— Мне недалеко, Майкл.

Я понял, что так и не узнаю, где она живет.

Она снова сомкнула наши пальцы. У меня возник порыв схватить ее и повторить этот восхитительный, нескончаемый поцелуй. Но она отвернулась и, не сказав больше ни слова, выбежала за дверь.

Я смотрел, как она бежит по дорожке к тротуару через заснеженные участки. Она ни разу не оглянулась.

Пять минут спустя, находясь у себя в комнате, я получил еще один звонок от Энджела.

26

— Здорово, Майкл. Небось, думал обо мне?

— Энджел? Ты шастал возле моего дома? Ты был здесь? — Мой голос прозвучал громче, чем я ожидал. Я не хотел говорить так испуганно, но во рту вдруг ужасно пересохло, словно его набили ватой.

— Значит, все-таки думал, — хрипло прошептал он.

— Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, — произнес я сквозь зубы. — Я хочу, чтобы ты также оставил в покое моих друзей.

— Так же, как ты оставил в покое меня, лежащего на снегу? — отвечал он. — Так же, как ты бросил меня, а сам умчал вдаль, после того, как убил?

— Во-первых, я тебя не убивал… — начал я.

— Слушай сюда, ты, мразь. — Он начал терять самообладание. Шепот перешел в рычание. — Ты убил меня. С чего бы мне лгать? И потом, разве ты своими дружками не являлся домой ко мне, на кладбище?

— Это бред, — сказал я. — Я видел тебя там, но…

— Заткнись и слушай. Теперь мой черед. Вы все должны заплатить за содеянное. Один за другим… один за другим…