Онлайн книга «Ола»
|
Ан нет! Не пыточная – и не допросная. Большая такая комната, светлая, своды полукруглые под потолком сходятся. Окна, правда, камнем заложены да известкой забелены, зато свечей – дюжина целая, и не сальных, восковых. Потому и светло. Ну и стол с табуретом. А у стола – хмырь в окулярах. Молоденький такой, вежливый, ровно не из фратин. …А может быть, и не из них. Вместо ризы – балахон темный, какой сеньор Рохас, толстячок наш, носил. Уж не из Саламанки ли самой хмырь этот? Или не из Саламанки все же? Уж больно говор приметный. «Прошу-у!» Так ведь это сицилиец! Да-а-авно не виделись. Не зря я на них, мерзавцев, грешил. Они, они Супрему выдумали! – Вам удобно-о, сеньор Гевара? Ну, пристал! Подпрыгнул я на табурете, локтями в стол уперся. Кивнул – удобно, удобнее не бывает даже. – Все хартии на кастильско-ом, но иногда там плохой почерк, так что я рядом буду, подскажу-у. Но если хотите, я сам вам прочитаю… Поглядел я на хмыря, внимательно так. Заморгал сицилиец. – Но, насколько мне ведомо-о, вы грамоте изрядно обучены, сеньор Гевара… Не понимает. И я не понимаю – ну ничегошеньки. Хартии – это, ясное дело, бумажки, а вот все остальное… – Они в порядке разложены. Самые важные первыми иду-ут. Или новую пытку изобрели – хартии читать? Неужто гарроты хуже? Пододвинул я свечу, взял то, что сверху лежит, взглядом скользнул. «Иудеи Испании иудеям Константинополя…» Чего-о? Вначале не понял, а после увидел словно: собрались все наши иудеи разом – агромадной такой толпой. Собрались – письмо пишут. По очереди. А в Константинополе другая толпища сходится – читать чтобы. Ну, ладно… «Иудеи Испании иудеям Константинополя. Уважаемым братьям – здоровья и благополучия. Знайте, что Король и Королева Испании заставляют нас принять христианство, лишают нас имущества и самой жизни, разоряют наши синагоги и прочими способами притесняют нас, и мы уже не ведаем, что делать. А посему Законом Моисеевым заклинаем вас объединиться с нами, и помощь оказать, и совет дать нам верный. Исаак Абоаб, принц иудеев Кастилии и Арагона». Повертел я бумажку эту в руках, в сторону отложил. Ну и что такого? Ведь все правда – и христианство принимать заставляют, и синагоги прикрывают. И убивают даже. Я бы на месте этих иудеев не в Константинополь – прямиком Моисею написал! Покосился я на хмыря – кивает мне сицилиец. Дальше, мол, глаза стирай, Начо! А что там дальше? Никак ответ? Точно! Оттуда, из Константинополя. …А отчего это они Стамбул по-старому величают? Странно даже. «…Возлюбленные братья в Вере Моисеевой! Получили мы послание ваше, в котором сообщаете вы о муках и страданиях, что вам приходится сносить. Считаем мы, что ежели Король и Королева Испании желают сделать вас христианами, вам следует христианство принять. И в том все раввины наши единогласны…» Моргнул я даже, последние слова перечитывая. Это что же получается? Вроде бы если попы наши кастильцам Магомедову веру принять присоветовали? «…Если лишают вас добра и собственности, вы должны сделать ваших детей негоциантами, чтобы они могли отобрать все это обратно; если христиане лишают вас жизней, вам надлежит воспитать сыновей своих аптекарями и лекарями, чтобы они лишили жизни христиан; если они разрушают ваши синагоги, сделайте ваших детей клириками, чтобы они изнутри разрушали христианские храмы; если вам приходится сносить несправедливость, пошлите сыновей ваших на королевскую службу, чтобы они могли отплатить своим подчиненным – христианам. Веру же нашу Моисееву храните в тайне, и прочих обращайте, и ослабевших поддерживайте. Хусе, принц иудеев Константинополя». Перечитал я еще разок, подумал: «…Воспитать сыновей ваших аптекарями и лекарями, чтобы они лишили жизни христиан…» Ну, ничего себе! Хотя чему дивиться, в Стамбуле этом турки-сарацины правят, подсказали, видать! А хмырь уже тут как тут – следующую бумаженцию подкладывает. Хартию, в смысле. И что на этот раз? Мелкий такой почерк, и не разобрать даже. «…У иудеев мы, христиане, людьми отнюдь не считаемся. Детей наших называют они „нечистью“. Христианин, по их словам, не ест, а „жрет“, не спит, а „дрыхнет“, не умирает, а „издыхает“. Господа нашего Иисуса Христа именуют они, иудеи, „незаконнорожденным“, а ежели видят процессию с Иконами и Распятием, детям своим глаза прикрывают, приговаривая: „Чтобы глаза ваши чистые эту нечисть не видели“. Книги же душеполезные про Господа Христа и Деву Пресвятую называют „матери-патери“. Говорят они, иудеи эти, что души у христиан отнюдь нет, а есть только пар вонючий…» Не стал дальше читать – в сторонку отложил. Тоже мне, удивили! Посидели бы в таверне ближе к вечеру, послушали бы, чего там про иудеев говорят. Да и не про них только. Про португальцев тоже, про французов и про итальянцев… А ведь я и сам итальянцев «итальяшками» величаю. Фу-ты, даже стыдно стало! Встал я, потянулся, глаза потер… – Вам что-нибудь непонятно-о, сеньор Гевара? Вам помочь? Ах да, сицилиец. Ну, заботливый попался! Поглядел я на стол да на хартии-бумаженции (ох, и много же их!), головой покачал: – Зачем это? Растерялся хмырь, окуляры с носа снял, протирать принялся. – Но это важнейшие хартии, сеньор Гевара. Наиважнейшие! Во-от! Во-от! Подскочил к столу, зашелестел: – Вот! Гнусный заговор иудейский, приведший к разрушению Святого-о Распятия в Касар-де-Паломеро-о! И еще гнуснейший – попытка отравить принца Хуана, наследника Кастилии наше-ей. А вот – убийство ребенка в Ла-Гвардия: глумление-е, поругание-е, сердца вырывание-е… – Наслышан, – согласился я, – уже… Если там и все прочее такое! Ведь чего мне скучно стало? В Супреме я, не где-нибудь. Плеснут масла на пятки, огонек поднесут – сам себя раввином признаю – и Понтием Пилатом заодно. …Падре Рикардо у них тоже в заговорщиках иудейских числился. То ли распятие хулил, то ли Дары Святые ногами топтал. Не того читателя нашли! – А вот, во-от! О тайном иудействе маркиза де Кордова, о чернокнижии мерзко-ом, об инкубов и суккубов вызывании-и… Дернуло меня, ветром ледяным обдало. Как будто снова я в том подвале, где круги на полу светятся. – … И о големов мерзких творении-и, об убийстве христиан невинных… Оттолкнул я хмыря сицилийского плечом – аж в угол отлетел, бедолага. Где?! «… с тем же установлено достоверно, что бабушка означенного маркиза Федерико де Кордова хоть и из дворянского рода происходит, а именно Монтерубио Наварских, однако же род сей происхождения иудейского, верования свои тайно хранящего. Матушка же оного маркиза Федерико де Кордова…» |