Онлайн книга «Летняя гроза»
|
– Куда вам, папочка! Вот если бы вы вставали в шесть часов и делали гимнастику… – Молчи, а то прибью! – Ну хорошо. Спасибо вам, не надо. У вас хватает забот. Я справлюсь. Главное – Салли, вы ее спасли. – Зачем ее спасать, она с ритма сбивается! – Все равно, дело сделано. Пока. – Не убегай, а? – Надо. Ронни ждет. Поедем куда-то пить чай. Кажется, на реку. Только подумайте – деревья, вода… – Дал бы тебе линейкой, – сказал Мейсон. – Но я ведь и сам вылезу из этой турецкой бани. Еду в Блэкпул. Вода, песок… – …и вы с совочком. Пришлите мне фотографию! Ну, бегу, Ронни там запечется. 2
Запекаться, да еще ждать девушку, которую ты не видел полтора месяца, не так уж приятно, и молодой человек ярко-розового цвета вышел из машины, чтобы постоять хотя бы в относительной тени. Стоял он у входа, под козырьком, читал афиши, печально думая о том, что сегодня едет в Бландинг. Привратник Мак вылез из своего логова, дыша тем предчувствием радости, которое испытывают верблюды, завидевшие оазис, и театральные швейцары, которые скоро смогут заглянуть за угол, в пивную. Чувством своим он поделился с Ронни. – Уже скоро, мистер Фиш. – Э? – Скоро, говорю. – А!.. Заметив мрачность собеседника, добрый Мак угадал причину. – Жарко-то как, мистер Фиш! – Э? – Как услышал, так и сказал: «Ну, жуть!» – О чем? – Да о вашем кабачке. Это же надо! Прогорели. – А… – коротко откликнулся Ронни. У Мака было много хороших свойств, но не деликатность. Он подбадривал бы Наполеона беседой о зимнем спорте в Москве. – Как вы это затеяли, я и сказал: «Два месяца, не меньше». А тут – полтора!.. – Семь недель. – Ну, семь. Я пожарному сказал: «Это тебе не кот начхал, тут мозги нужны». А уж у вас с мистером Кармоди… Вы его не видели? – Нет. Я был в Биаррице, он – в Шропшире. У моего дяди секретарем. – А я вот его видал, – сообщил Мак. Авангард труппы вышел из дверей – жаждущие флейты, две-три скрипки и сердитый гобой. Гобои в неволе дичают. – Да уж, я его навидался. Все к нам ходил, к мисс Браун. Большие друзья. – О! – сказал Ронни. – Как их увижу, так и смеюсь. – Почему? – Он-то во-о-он какой, а она – одно слово, фитюлька. Оно всегда так. Вот я – шесть футов, а супруга – чистый кролик. Живем хорошо. – А! – снова сказал Ронни. – Цветы-то ваши пришли. – Э? – Ну, цветы для мисс Браун. – Мак ткнул пальцем в сторону полки, где стоял большой букет. – Я еще не передал. Букет был красивый, но Ронни он не понравился. Щеки его стали еще розовей, глаза – остекленели. – Дайте-ка их мне, Мак, – выговорил он. – Нате, сэр. Прямо жених! Нет, прямо… Мысль эта посетила и Ронни. Мимо прошли две девушки, они хихикнули. – Когда мисс Браун выйдет, скажите, что я – в машине. – Хорошо, сэр. Скоро нас навестите? – Вряд ли. Еду в Шропшир. – Надолго? – Да. – Жалко, сэр. Ну, доброго вам пути. Спасибо. Вцепившись в букет, Ронни подошел к машине. К цветам была привязана карточка. Он прочитал и швырнул цветы на сиденье. Девушки шли теперь стайками, и Ронни понять не мог, почему в газетах пишут о «красотках из шоу». Наконец появилась та, из-за которой сердце его запрыгало; когда же она побежала к нему – чуть не выскочило изо рта. – Ронни, миленький! – Сью! – Прости, что задержала! Ронни забыл все, даже то, что ей шлет букеты какой-то мерзавец по имени П. Фробишер Пилбем. – Понимаешь, заходила к мистеру Мейсону. – Зачем? Ронни видел много фильмов и знал, каковы антрепренеры. – Так, по делу. – Он тебя звал в ресторан? – Нет. Он меня уволил. – Тебя? – Да, я безработная, – весело сказала Сью. – Я ему сверну шею! – Не надо, он не виноват. – Она увидела цветы и радостно взвизгнула: – Это мне? – Вероятно. – То есть как? – Да, тебе. – Спасибо! – Ну, садись. Когда пробка задержала машину, он приступил к делу. – Да, насчет цветов. – Прелесть какая! – Возможно. Я их не посылал. – Ты их принес, это еще лучше. – Они вообще не от меня. Какой-то гад, П. Фробишер Пилбем. Улыбка померкла. Сью знала, как ревнив ее Ронни. – Да? – растерянно сказала она. Кожура прохладной сдержанности, годами слагавшаяся в Итоне и Кембридже, с треском лопнула, и миру явился истинный Роналд Овербери Фиш. – Это еще кто такой? – взревел он. – Не знаю! – А чего же он шлет цветы? – Да, все время шлет и пишет… Ронни заскрежетал зубами. – И ты его не знаешь? – Одна наша девочка сказала, он издавал газету «Светские сплетни». Раньше, не сейчас. – Сейчас он посылает цветы! – Что я могу поделать? – Да ты и не хочешь. Глаза у нее сверкнули. Но, сообразив, что ее Ронни снова уподобился шестилетнему ребенку, она попыталась его отвлечь. – Ну я же актриса! – сказала она. – Ты же не обвиняешь Лилиан Гиш [7], что ей поклоняются. Ронни не сдался. – Иногда я думаю, – сказал он, – любишь ли ты меня. – О, Ронни! – Думаю. Кто я такой? Вот, прогорел. Мозгов нет. – Ты такой красивый! – Слишком розовый. Почему я не похож на… А, да! Мак говорит, вы с Хьюго не расставались. Сью вздохнула. – Да это раньше было, – терпеливо объяснила она. – Я люблю с ним танцевать. Неужели ты думаешь, что я могу в него влюбиться! |