Онлайн книга «Сливовый пирог»
|
– А, Великий Альф? – Да, такой псевдоним. Значит, видели? – Доводилось. – До чего же они похожи! Даже я с трудом различаю. Фигура, лицо, походка, глаза, волосы – один к одному. Вы просто удивитесь. – Жду встречи! – Альфред, наверное, сюда зайдет, читал же он, что я – среди гостей. А, вот и он! Здравствуй, Альфред. – Здравствуй, дядя. – Нашел нас? – Как видишь. – Мой хозяин, мистер Шнелленхаммер. – Как поживаете? – И сержант Бришу из монакской полиции. – Очень рад. Я хотел вас видеть, мистер Шнелленхаммер. Большая честь. Я гордился Джорджем. Спокоен, тверд, ни капли тревоги. Говорит с магнатом как ни в чем не бывало. – Хотел вам предложить в связи с вашим эпосом, ну, про царицу Савскую. Вы, наверное, замечали, что этим историческим фильмам не хватает смеха. Битвы, дворы, тысячи полуголых девиц, а посмеяться нечему. Возьмем «Клеопатру». Можно там засмеяться? Нет и нет. Так вот, прочитал я про Соломона и понял, кто вам нужен: фокусник. Вряд ли нужно объяснять, как он уместен. Кто развлекает монарха зимними вечерами? Словом, он там был. Теперь – так. Прибывает эта царица. Удивляется: «Какая роскошь!» Царь польщен: «Да, ничего домик, но вы подождите, это не все. Где великий Альф?» Я вхожу, говорю: «Занятная случилась штука…» и даю гэг-другой, из самых сильных. Потом приступаю к фокусам… Я замер. Еще на половине речи я понял, что передо мною – не Джордж. Сквозь туман волнения я видел настоящего Альфреда и горько корил себя за то, что рассказал о магнате. Надо было знать, что он не упустит случая. А Джордж вот-вот появится! Словом, я качался от горя, хватаясь за швартовы, если они так называются. – Для первого фокуса, – говорил Альфред, – мне нужны фунт масла, два банана и аквариум. Простите, на минутку отлучусь. Он отлучился, и тут пришел Джордж. * * * В нем не было той спокойной твердости, которая пленила меня в Альфреде. Он трепетал, как новичок на сцене. Ноги тряслись, кадык дергался, словно им кто-то управлял. Напоминал мой племянник и оратора на банкете, который внезапно забыл ирландский анекдот. Я его не винил, поскольку сержант Бришу вынул наручники, подышал на них и обтер их рукавом, а Шнелленхаммер смотрел тем взглядом, от которого его служащие убегали подкрепиться солодовым молоком. Было в этом взгляде грозное спокойствие вулкана перед извержением или квартирной хозяйки перед скандалом. Магнат явственно сдерживался, решив поиздеваться сперва над моим несчастным родичем. Когда Джордж пролепетал: «А…альфред Муллинер», – я не увидел на лицах сержанта и магната того недоверия, на которое постоянно сетуют театральные критики. – Здравствуйте, – сказал Шнелленхаммер. – Какая погода! – Д-да, мссс Шлннхымр… – К урожаю. – З-золотые слова, мсср… – А вот продавцам зонтиков – убыток. – К…как в-верно, мсссс… – Что ж, идите к нам. Если не ошибаюсь, Альфред Муллинер? – Д-д-ды… – Ложь! – вскричал Шнелленхаммер, сбрасывая маску. – Альфред он, ха-ха! Вы Джордж Муллинер, и вас будут судить за убийство. Вызовите полицейских, – приказал он сержанту. – Я полицейский, – сухо заметил Бришу. – Ах ты, забыл! Тогда арестуйте его. – Сию минуту. Сержант направился к Джорджу, но наручников надеть не успел. Как ни занят я был происходящим, я заметил, что человек средних лет, весь в бинтах, шел по набережной. В эту минуту он остановился и сказал Шнелленхаммеру: – Привет, Джекки. Собственная мать не узнала бы его, но мать – не магнат. – Сэм! – вскричал он. – А, ч-черт! Я думал, ты в больнице. – Выпустили. – Ты прямо Тутанхамон! – Хорош бы ты был на моем месте. Газеты читал? – Еще бы. Сенсация! – А что! Но я не в обиде, нет, не в обиде. Вся жизнь прошла передо мной… – Что ж тут хорошего? – Да, ничего, но… – Сэм, мы его схватили! – Где же он? – А вот. Рядом с сержантом. Джордж приподнял голову. – Вы! – вскрикнул Глутц. – Да, это он, Джордж Муллинер, – отвечал Шнелленхаммер. – Служил у меня, но я его, конечно, выгнал. Берите его, сержант. Каждый бинт заволновался, как рожь на ветру, и Сэм страшно закричал: – Через мой труп! Он меня спас! – Что?! – То. Этот гад меня совсем добил, а тут скачет он и раздраконивает гада. Счастлив знакомству, мистер Муллинер. Кажется, Джекки вас выгнал. Что ж, идите ко мне. Жалованье – любое. Будете, скажем так, вице-президентом в ранге деверя. Назначаю вне очереди. Я вышел вперед. Джордж еще не обрел дара речи. – Минуточку, мистер Глутц, – сказал я. – Кто вы такой? – Агент Джорджа. Меня волнует одно – не мала ли награда? Все-таки, он спас вам жизнь. Мистер Глутц растрогался. Из бинтов вытекла слеза. – Вы правы, – согласился он, – пусть будет в ранге зятя. А теперь закусим. И вы, и вы, – обратился он ко мне. Так мы и двинулись – Глутц, потом я, потом ошарашенный Джордж. Краем глаза я увидел, что на палубу выходит Альфред с маслом и бананами. Он явственно опечалился, вероятно – потому, что не мог поставить аквариум. © Перевод. Н.Л. Трауберг, наследники, 2011. Сигара – это вещь
Ланселот Бингли, входящий в моду художник, обручился с поэтессой по имени Гледис Уэзерби, которая, кроме таланта, обладала прекрасной фигурой, прелестным личиком и глазами, напоминавшими Средиземное море в хорошую погоду. Обручившись, он решил, что незачем откладывать свадьбу, и сказал об этом невесте, когда они ели poulet roti au cresson [7] в «Мятом нарциссе», известном своей духовностью. – Знаешь, – заметил он, – если ты не слишком занята на этой неделе, пойдем-ка в регистратуру и все проделаем. Я слышал, там люди шустрые, раз – и готово. Займет минут десять, зато можно будет больше об этом не думать. Как ни странно, Гледис не всплеснула ручками и не сказала: «Какой ты умный!», а покачала головой. – Не так все просто. – А в чем дело? – Понимаешь, дядя Франсис… – Чей это дядя? |