Онлайн книга «Солнечная богиня»
|
Оля была так красива, что у Павла перехватило дыхание. Павел решительно направился к ней, громко стуча каблуками по деревянному настилу. – …может быть, вы все-таки передумаете, и мы тогда с вами отправимся… – егозил рядом с Олей какой-то тип в черных очках. – Куда отправимся? – строго спросил Павел. – Ой, пардон… – субъект, который был ровно на голову ниже Павла, моментально скрылся. – Паша, здравствуй! – засмеялась Оля. – Ты его напугал! – Кто такой? – Просто человек… Прохожий. – Здравствуй… – он смотрел на нее и не мог насмотреться. – Ты потрясающе выглядишь. – Спасибо… – продолжала она веселиться. – А куда… куда мы пойдем?.. На ней была узкая длинная юбка, светлая, чуть расклешенная книзу, и белая приталенная блузка с короткими рукавами, белые туфельки с круглыми мысами, без каблуков, а волосы она повязала сзади шелковой лентой цвета слоновой кости. – Куда хочешь… Я тебя не узнаю… то есть вру, наоборот – я тебя узнаю! Ты как тогда… – Пойдем туда, в то кафе, – она указала на противоположный берег. – Кто-то говорил, что там неплохое пиво, разливное. – Пиво? – Ну да, а что ты удивляешься? Мне так надоело это красное сухое вино, которым потчевали в твоем доме… Нет, вино прекрасное, слов нет, но иногда хочется чего-нибудь эдакого… вульгарного. – Никогда не считал пиво вульгарным напитком! – поклялся Павел. Они вдоль берега дошли до того самого моста, под которым проплывали когда-то на лодке. – Помнишь? – О да! У нее были необыкновенной красоты волосы – густые, вьющиеся, пушистые. Небрежно перевязанные лентой, они напоминали прическу из прошлого – так, наверное, ходили гимназистки лет сто назад. Невинный, обольстительный бант… Павел слегка коснулся ладонью шелковой ткани, ощутил ее тепло. – Ты бросила Викентия, да?.. – Да, – легко согласилась Оля. – А что такого? Только, пожалуйста, не думай, что я сделала это из-за тебя… – А из-за кого? – встревожился он. – Из-за себя в первую очередь! – улыбнулась Оля. – Ты даже это… не накрасилась? – улыбнулся и он. – Тебе так гораздо лучше, честное слово! Еще совсем недавно она выглядела совсем по-другому – женщина с резковатыми чертами лица, потому-то он и сомневался, она это или не она… Оля снова засмеялась и ничего не ответила. Они сели на открытой веранде, поднимавшейся над водой, официант принес им меню. – Только сейчас поняла, какая я голодная, – призналась Оля, наклонившись к Павлу. От нее нежно пахло липовым цветом. – У тебя замечательные духи… Я, в общем, тоже ничего не ел. – Почему? Ты на диете? – усмехнулась она. – Нет. Я забыл. – Забы-ыл!.. – передразнила она. – Нашего мальчика никто не кормит… Я хочу пиво и шашлык, а еще какой-нибудь салат, вроде «Цезаря». Павел сделал заказ. Оля сидела на деревянном стуле, положив ногу на ногу, вполоборота к реке и смотрела на воду. Уже темнело. Под потолком веранды мигали разноцветные гирлянды, перевитые искусственными цветами. На набережной зажгли фонари. Это было обычное кафе, каких миллион, и его единственным достоинством было только то, что оно располагалось в таком красивом месте… На Олю смотрели. Она действительно выглядела необычно – вся в белом, с перевитыми шелковой лентой волосами, с безмятежным и одновременно отчаянным лицом. Когда-то весной он, Павел, мечтал увидеть ее такой – с живым блеском в глазах, с улыбкой, полной интереса к происходящему… Не таинственная Дезире, не чопорная невеста Викентия, а Оля – его любовь. Конечно, у этой Оли тоже было много недостатков – она могла разозлить, вывести из себя, но она была живой. Настоящей. Как в его снах… Принесли заказ. Оля сразу же принялась уплетать шашлык, и Павел даже умилился ее аппетиту, этой полной, абсолютной естественности. – Что ты так смотришь? – деловито спросила Оля, придвинув к себе пузатую кружку с холодным пивом. – А говорил, что голодный! – Любуюсь тобой, – честно признался Павел. – Паша… – Да? – рассеянно спросил он, разламывая пополам хрустящую булочку, посыпанную кунжутными зернами. – О чем ты думаешь? – О том, что ты даже лучше, чем я мог предполагать… – Вот как?.. – усмехнулась Оля. – Нет, правда… – Павел наконец смог стряхнуть с себя оцепенение, вызванное ее чарами. – Ты меня спасла. – Тем, что убедила тебя помириться с отцом? – Нет. То есть не только… Сумерки сгущались – теплые, ласковые, они обещали счастье. Огни дрожали на водной глади, и даже надоевший шансон, несшийся из динамиков, и сизоватый дымок от мангала не могли нарушить благодать теплого летнего вечера. – После осени идет зима, после зимы идет весна. Каждый день похож на предыдущий… – негромко продолжил он. – Завтрак, обед, ужин. Работа. Хотя нет, работа – это то, что дает мне силы, что мне интересно. А остальное… Люди все одинаковые. Скажут пару слов – и ты уже видишь, какие они, о чем думают. Угадываешь почти каждый их поступок. Мужчины, женщины – все каким-то серым фоном… Каждый интересуется только собой, каждый стремится хоть чем-то выделиться, хотя выделиться, собственно, и нечем – только понты, понты вечные… И ничего уже не радует, ничего не удивляет! Если листопад, значит, осень пришла. Дождь – это циклон со Скандинавского полуострова приполз… А знаешь, что самое страшное? – шепотом спросил он. – Что? – Что все живут так, как будто смерти нет. И только потом спохватываются: как, неужели пришла пора гасить свет?.. И это – все?! Вот эта серая неразбериха, промчавшаяся стремительно мимо, это и была жизнь?.. – А чего ты хотел? – серьезно спросила Оля. – Меня обманули! Я совсем не того ждал! – Ну здрасте! – вдруг насмешливо произнесла она. – А тебе ничего и не обещали! Никому ничего не обещали, между прочим. Вот как хочешь, так и выбирайся из этого. – Но теперь у меня есть ты! – возразил Павел, откинувшись назад. – И все стало другим… В тебе весь смысл. Оля провела рукой ему по волосам. Павел поймал ее руку и поцеловал. – Я тебя люблю. – Разве ты раньше никого не любил? – спросила она удивленно. – Сколько тебе?.. – Сорок два. – Сорок два! Они замолчали. Оля глядела на воду, а Павел – на нее. – Жизнь больше, чем любовь, – тихо сказала она. – Я это поняла недавно. А что, если и я когда-нибудь покажусь тебе тоже серым фоном?.. |