Онлайн книга «Солнечная богиня»
|
– Римма… – О деньгах не думай, я тебе в долг дам! Ты, конечно, можешь сказать, что уже отдохнула там, у себя в санатории, но пойми, в Подмосковье невозможно отдохнуть! – Римма, я никуда не поеду, – устало произнесла Оля. – То есть я пока не могу сказать тебе ничего определенного. – Но почему?!. Ты меня буквально убиваешь своим отказом! Я же все досконально продумала… Не одной же мне туда ехать! Оле уже расхотелось спать. – Римма, я всегда делала то, что ты хочешь, – сердито произнесла она. – А теперь я тебе говорю – нет. – Тогда ты мне больше не подруга! – Римма даже задохнулась от возмущения. – Ты пойми… – Оля села на кровати, спустив ноги вниз. – Нельзя так обращаться с друзьями! Ты же меня буквально шантажируешь… – А ты предательница, – мстительно произнесла Римма. – Я, может быть, переживаю душевную драму, и мне нужна поддержка… – Тебе тридцать четыре года – четвертый десяток, а ты ведешь себя, словно маленькая девочка! – с досадой произнесла Оля. – Нет, если ты хочешь со мной поссориться – пожалуйста, ссорься, только помни о том, что я осталась у тебя последней! Последней и единственной подругой! – Ничего, новых заведем… – Да, можно! Но сколько они тебя выдержат?.. – резонно возразила Оля. В первый раз ее почему-то не испугали угрозы Риммы. – Сколько надо! – Вот что, Римма… Мне это все надоело! – Оля рассердилась не на шутку. – Ты… ты просто невозможный человек! Тебя не интересуют другие – только ты. Ты даже не спросила о том, почему я не могу с тобой ехать… Тебе наплевать на меня. Ты эгоистка! – Я эгоистка? – Да, ты! И вообще это не ты со мной сейчас расстаешься, а я с тобой! Оля нажала на кнопку отбоя. Потом подумала и выключила телефон совсем. …Оля шла по коридору санаторной поликлиники. Дверь в кабинет заведующего была открыта. – Доброе утро, Пал Палыч! – крикнула она. – Журавлева… вот что, зайди ко мне. – Что, Пал Палыч?.. – Оля села на подоконник, напротив него. Конечно, это был несколько бесцеремонный жест, но она почему-то чувствовала, что Пал Палыч на нее не рассердится… – Ну ты даешь, Журавлева! – ошеломленно пробормотал он, дергая себя за косматую бровь. – Я тебя совершенно не узнаю… – Я сама себя не узнаю, Пал Палыч! – улыбнулась она, болтая ногами. – Ты ведь просила у меня три дня за свой счет в августе? – растерянно спросил он, глядя на ее колени, едва прикрытые коротким халатом. – Вроде бы как на свадьбу, да?.. – Миленький Пал Палыч, никакой свадьбы не будет! – засмеялась Оля. – Я уже замучилась всем объяснять! – Свадьбы не будет… – задумчиво повторил он. – А сама прямо вся так и сияешь… Как объяснить сей феномен?.. – А ну ее, эту свадьбу! – махнула Оля беспечно рукой. – Разве в этом счастье? – В феминистки решила идти? – грозно спросил начальник. – Я – человек патриархального склада, не позволю себе коллектив разлагать! Тем более что он на сто процентов из женщин состоит… – А про слесаря Жору не забыли? – Ну, на девяносто девять… – нехотя уточнил Пал Палыч. – Но сути это не меняет. – Пал Палыч, миленький, мы еще в начале лета говорили о том, что каждый человек должен быть самодостаточным и не зависеть от мнения других людей… Ну так вот, я долго над этим думала, и теперь я… теперь я совершенно свободна. И чувствую такую необыкновенную легкость, как будто у меня крылья за спиной выросли! Почти как в рекламе, – с усмешкой заключила она. Пал Палыч снова дернул себя за бровь. Потом встал из своего кресла и закрыл дверь в коридор. – Что случилось? – повернувшись, тихо спросил он. – Ты все вспомнила? – Представьте себе – да! – засмеялась она. – И это не самые плохие воспоминания. Я теперь только одного боюсь, как бы со мной такого еще раз не случилось. Он некоторое время пристально смотрел ей в глаза. – И не случится… – значительно произнес он, садясь на свой стол, почти вплотную к Оле. – Все, что не убивает, делает сильнее. Ничего не бойся. – То есть?.. – Ну, насколько я в этом разбираюсь, повторения не будет. У тебя, если так можно выразиться, нечто вроде ремиссии. – Вы уверены? – с надеждой спросила Оля. – Почти, но это постольку, поскольку ничего абсолютного в этой жизни нет… Ты ведь полностью пересмотрела свою жизнь? – Да, Пал Палыч, я теперь действительно другой человек. Я больше ничего не боюсь и ко всему отношусь с легкостью. Будь что будет… А в особо сложных ситуациях я говорю себе: «Да будет воля Твоя яко на небеси и на земли!..» Потому что знаю, что некоторые вещи уже не смогу изменить. – Ну да, если мы чего-то изменить не можем, то должны изменить свое отношение к этому… – задумчиво пробормотал Пал Палыч. – Все правильно. А если можешь? – вскинулся он. – Тогда я лбом стену пробью! Нет, пока у меня особо сложных ситуаций еще не возникало, но я думаю, что смогу понять, когда мне надо действовать, а когда сидеть сложа ручки… – пожала Оля плечами. – Милая моя… – улыбнулся Пал Палыч. – Да ты просто гений! Ты самая замечательная пациентка, которую я только видел… Пожалуй, тридцать лет назад, в бытность мою психиатром, я такие случаи полного выздоровления нечасто наблюдал! Ты знаешь, это касается и других болезней… Да ты сама врач, наблюдала подобное: когда человек делает некое душевное усилие, пересматривает свою жизнь, начинает верить в лучшее и избавляется от страха перед жизнью (именно перед жизнью, потому что она часто оказывается страшнее смерти!), болезнь сама отступает от него. – Знаю… – улыбнулась Оля. – Кстати, не далее как сегодня я поссорилась со своей лучшей подругой. Она, конечно, не подарок, но раньше бы я на это не пошла. – Ну и бог с ней, с подругой! – дернул себя за бровь Пал Палыч. – Ты наверняка должна была это сделать давно, а не терпеть ее выкрутасы… и получай удовольствие от сделанного. Кстати, я уверен, что эта твоя подруга вскорости прибежит к тебе мириться. – Пал Палыч, вы ее не знаете! – весело сказала Оля. – Зато я знаю людей! Оля распахнула рукой раму, посмотрела вниз. Ягоды на кустах боярышника уже потемнели, напоминая о близкой осени. Пал Палыч взял Олю за руку. – Что вы?.. – удивленно спросила она, повернувшись. – У меня две причины, чтобы сдерживать себя: во-первых, я твой начальник и намного старше тебя. Во-вторых, я тебя считаю своей пациенткой в некотором роде. Но… Оля осторожно убрала руку. Только сейчас она поняла все. – Молчите, Пал Палыч… – тихо произнесла она. – Зачем? Все равно от этого никакого толку… |