Онлайн книга «Благородный Дом. Роман о Гонконге. Книга 2. Рискованная игра»
|
– К тому времени давно уже никого не останется в живых. – Ты-то останешься. Будешь править любой областью или страной, какой захочешь. Англией, например. – Извините, но там ужасная погода. Кроме одного-двух дней в году, когда это самое прекрасное место на земле. – Эх, видел бы ты мой дом в Грузии и окрестности Тифлиса. – Глаза Суслева засверкали. – Райский уголок. Пока они говорили, Кросс постоянно оглядывался по сторонам. Он знал, что подслушать их нельзя. Полусонный Брайан Квок сидел, ожидая его, на трибуне. Роузмонт и остальные исподтишка бросали на главу Эс-ай изучающие взгляды. Вдалеке, у круга почета, Жак де Вилль спокойно прогуливался с Джейсоном Пламмом. – Ты уже разговаривал с Джейсоном? – Конечно, когда мы с ним были на трибуне. – Хорошо. – Что он сказал про де Вилля? – Он также сомневается, что Жака когда-нибудь выберут тайбанем. После вчерашней встречи я тоже так считаю: очевидно, что де Вилль слишком слаб или у него уже нет той уверенности. – Потом Суслев добавил: – Так часто происходит с агентами, когда они глубоко законспирированы и не предпринимают активных действий, а только ждут. Это труднее всего. – Да. – Человек он неплохой, но, боюсь, не выполнит своего предназначения. – Что ты планируешь в отношении его? – Еще не решил. – Превратить его из «внутреннего шпиона» в «шпиона обреченного»? – Если только возникнет угроза тебе или остальным в «Севрине». – Для тех, кто наблюдал за ними, Суслев поднес к губам флягу и предложил Кроссу, который отрицательно покачал головой. Оба знали, что во фляжке простая вода. Суслев понизил голос. – Я вот что думаю. Мы активизируем деятельность в Канаде. Понятно, что французское сепаратистское движение там – замечательная возможность для нас. Если Квебек отколется от Канады, на всем североамериканском континенте сложится совершенно новая расстановка сил. Я подумал, что будет отлично, если де Вилль возглавит отделение «Струанз» в Канаде. А? – Очень хорошо, – улыбнулся Кросс. – Очень, очень хорошо. Мне Жак тоже нравится. Жалко было бы терять его просто так. Да, это был бы весьма умный ход. – Больше того, Роджер. У него еще со времен послевоенной жизни в Париже есть влиятельные друзья среди канадских французов. Все они открыто выражают сепаратистские настроения, все примыкают к левому крылу. Кое-кто из их числа уже становится заметной политической силой в масштабах страны. – Ему придется отказаться от глубокой конспирации? – Нет. Жак сможет дать новый толчок делу сепаратизма, не подвергая себя опасности. Как глава важного филиала «Струанз»… и если один из его закадычных друзей станет министром иностранных дел или премьер-министром, а? – А это возможно? – Возможно. Кросс присвистнул: – Если Канада отойдет от США, это будет переворот из переворотов. – Да. Помолчав, Кросс сказал: – Жил-был когда-то китайский мудрец. Приятель попросил его благословить новорожденного сына. Благословение было следующим: «Давайте помолимся за то, чтобы он жил в интересные времена» [9]. Так вот, Григорий Петрович Суслев, чье настоящее имя – Петр Олегович Мзытрык, мы-то уж точно живем в интересные времена. Не правда ли? Суслев в изумлении уставился на него. – Кто тебе сказал, как меня зовут? – Твое начальство. – Кросс внимательно следил за ним. Взгляд его вдруг стал безжалостным. – Ты знаешь, кто я, я знаю, кто ты. Это только справедливо, так ведь? – Да… конечно. Я… – Суслев делано засмеялся. – Я так долго не пользовался этим именем, что… что почти забыл его. – Он снова встретил жесткий взгляд, пытаясь вернуть себе контроль за ситуацией. – В чем дело? С чего ты стал такой раздражительный, а? – Из-за АМГ. Считаю, сейчас нам пора заканчивать встречу. Легенда: я пытался завербовать тебя, ты отказался. Встретимся завтра в семь. – Это был код квартиры в Монкоке рядом с тем местом, где жила Джинни Фу. – Поздно. В одиннадцать. – Лучше в десять. Кросс осторожно указал в сторону Роузмонта и остальных: – Прежде чем мы расстанемся, мне нужно от тебя что-нибудь для них. – Хорошо. Завтра у меня бу… – Нет, сейчас. – Кросс заговорил жестче. – Что-нибудь необычное – если я не смогу просмотреть копию Синдерса, мне придется торговаться с ними! – Источник сведений не должен быть разглашен никому. Повторяю: никому. – Хорошо. – И никогда. – Никогда. Суслев подумал, взвешивая все возможности. – Сегодня вечером одному из наших агентов передадут некий совершенно секретный материал с авианосца. А? Лицо англичанина просияло. – Замечательно! Именно поэтому ты и пришел? – Это одна из причин. – Когда и где будет происходить передача? Суслев сказал, а потом добавил: – Но мне по-прежнему нужны все копии. – Конечно. Хорошо, это как раз то, что надо. Роузмонт действительно будет моим должником. Твой агент уже давно в составе экипажа? – Два года. По крайней мере, столько прошло со времени вербовки. – И от него поступают хорошие сведения? – Все, что поступает с этой шлюхи [10], имеет ценность. – А сколько вы ему платите? – За это? Две тысячи долларов. Он берет немного. Много мы никому из агентов не платим, кроме тебя. Кросс улыбнулся так же невесело: – Ах, но я же лучший из всех, кто у вас есть в Азии. Я полсотни раз подтвердил это. До последнего времени я работал на вас практически даром, старина. – Расходы на тебя, старик, у нас самые высокие! Мы каждый год платим за все военные планы НАТО, коды и все остальное меньше восьми тысяч долларов. – Эти ублюдки-непрофессионалы только губят наш бизнес. Это ведь бизнес, верно? – Для нас нет. – Ерунда! У вас, кагэбэшников, вознаграждение более чем приличное. Дачи, местечки в Тифлисе, спецмагазины, где вы отовариваетесь. Любовницы. Но я должен отметить, что выжимать деньги из вашей компании год от года становится все труднее. Я рассчитываю на довольно серьезную прибавку за «Учебный заход» и за дело АМГ, когда оно будет закончено. |