Онлайн книга «Опущенная»
|
— Ты откуда такая, лахудра нарисованная! С «Интуриста» сняли? — ехидно спросила она, с пренебрежением глядя на нее. — Пасть закрой! — Настя резко шагнула к ней и подняла руку, растопырив пальцы. И это сработало. Женщина вжала голову в плечи и прикусила язык. Но и Настя вынуждена была держать взятую планку. А так вдруг захотелось расплакаться, разжалобить хоть кого-то. Ведь на самом деле она такая слабая и беззащитная. * * * И снова приходится бежать за Олесей. Ноги у нее длинные, мах от бедра усиленный — походка летящая, быстрая, но так и Сева не от черепахи произошел. — Стоять!.. Раз-два! Олеся остановилась, с наигранной радостью во взгляде улыбнулась Севе: — Привет!.. Она вдруг обвила руками его шею, прильнула к нему. — Я так рада, что ты меня сам нашел. От нее пахло французскими духами, но вместе с тем Сева уловил терпкий аромат хорошего мужского одеколона. Впрочем, ему могло и показаться. — Ты где была? — Дома! — Не ври, не было тебя дома! Я узнавал! — соврал Сева. И обманка сработала. — Ну, дом — понятие растяжимое… У тети я была… — У дяди. — Ну, тетя живет с дядей. — А ты живешь с ложью. — Ну ладно тебе! — Где Настя? — Настя?! А почему ты спрашиваешь? — Она пропала! И ты знаешь, кто ее похитил? — Кто ее похитил? Здесь она, в универе! — Олеся округляла глаза, оторопело глядя на него. — Я ее сегодня видела! — Где ты ее видела? — Утром видела. Она из машины выходила… Зачуханная какая-то. Как будто ее черти по городу возили… Черти с колотушками… — язвительно усмехнулась Олеся. — С колотушками? — Затрахали ее. — Заткнись! — Эй, я что-то не поняла! — вылупилась на него Олеся. — Ты почему со мной так разговариваешь? — Да потому что ты с Женей таскаешься! — А если таскаюсь, то что? Можно на меня гавкать? — Я не гавкаю… Это ты… — Сева осекся, не зная, что сказать. С Олесей у них странные отношения, она хочет быть с ним, но ее тянет и к другим. Клятву верности она ему не давала, невестой быть не обещала, поэтому какие могли к ней быть претензии? Да, ветреная она, блудная, но ведь это для него не открытие, так что действительно, нет у него права грубить ей. И предъявлять он не должен. — Козел ты, Сева! Я к тебе с открытой душой, а ты на меня из-за какой-то шлюхи наезжаешь! — Сама ты шлюха! — выпалил Сева. И ничуть не осудил себя за этот выпад. Олеся сама не имела права оскорблять Настю. — Эй, пацан! Ты чё на биксу отрываешься? — прилетело вдруг слева. Сева повернул голову и увидел чернявого парня с маленькими стеклянными глазами. Он смотрел на Севу не зло, но задиристо. И прицепился он к нему с явным желанием подраться. Матерчатая куртка нараспашку, под ней футболка с черепами. А рядом еще такой же хлопчик с хищным оскалом и золотой фиксой во рту. Этот в джинсовой куртке с белым отворотом. Судя по размеру, куртка эта была с чужого плеча. Может, на гоп-стоп где-то взял… — Мальчики, не надо! — мотнула головой Олеся. — Мальчики у нас в штанах, — не сводя с Севы глаз, сказал чернявый. — Забирай своего мальчика и вали отсюда! — Сева не собирался с ним церемониться. Он ловил и не прозевал опасный момент, и даже смог заслониться от удара. Но фиксатый сам поджидал его. И ударил Севу в тот момент, когда он собирался ответить чернявому. И ударил ногой в пах — заученно, со всей силы. А тут и чернявый подоспел — врезал ему кулаком в челюсть. Сева удержался на ногах и даже смог блокировать летящую в него ногу, но слишком неравными были силы. Гопники явно знали толк в уличной драке, они смогли свалить его наземь, а затем обрушили на него град ударов. Причем целили ногами в голову… Сева пришел в себя, когда все закончилось. Голова его лежала в клумбе, а ноги — на тротуаре. Олеся трясла его, пытаясь привести в чувство. Гопников не видно, не слышно. — Как ты? — спросила Олеся, с тревогой глядя на него. — Да все нормально… — Сева оттолкнул ее, решительно поднялся. Он смог встать на ноги, но едва удержал равновесие — так сильно закружилась голова. Он едва добрел до скамейки, сел, обхватил голову руками. — Вот Сволочи! Откуда они взялись? — стенала Олеся. Сева молчал. Отребья в городе как собак нерезаных, так что нарваться не проблема. А он сам повод подал — наорал на Олесю. Может, и прошли бы мимо, но нет, нашли причину… — Ты меня больше не обижай, ладно? Сева мрачно усмехнулся. Не в его положении что-то говорить на эту тему. Обделался — обтекай. — Тебе в больницу надо, — сказала Олеся. — Было бы из-за чего, — недовольно буркнул он. — Тогда пошли ко мне. Я тебе компресс сделаю… Сева качнул головой и снова поплыл куда-то в сторону. Олеся сидела рядом, он уперся в нее, и кружение остановилось. Надо же, подставила плечо. — Пошли! Сева ничего не сказал. И с места не тронулся. Но спустя время все же оказался у Олеси в комнате. Может, она и шлюха, но больше некому позаботиться о ней. А Настя… Настя где-то далеко. И если вернулась, то незачем ее искать… * * * Дверь открылась, в камеру зашел щеголеватого вида подтянутый старшина: — Солохина, на выход! Он поскреб у себя за ухом, с кислым видом глядя на Настю. Как же так, отец — известный в городе человек, а дочь — наркоманка, шастающая по чужим квартирам. Отец схватил ее за руку, едва она переступила порог камеры. — Живая? — Он обнял ее, прижал к себе. — Не так дочь воспитываете, Василий Лукьянович, — сказал стоящий у него за спиной офицер с майорскими погонами. — Ты, Алексей Никитич, много чего не знаешь. Настя уже знала, что не числится в розыске, не ищут ее как жертву похищения. — Ну так просветите. — Давай завтра. И я объясню тебе все очень подробно, — разглядывая дочь, сказал отец. Он пожал руку майору, поблагодарил его, и они с Настей вышли во двор. Он показал ей на переднее сиденье, сел за руль. Завел машину, трясущейся от волнения рукой включил первую скорость, но тут же вернул в нейтральное положение. Не в том он был состоянии, чтобы вести машину. — Так, давай рассказывай, — доставая из кармана склянку с таблетками, сказал отец. |