Онлайн книга «Природа зверя»
– Это то, чего у тебя нет, – ответила Клара. – Дверной звонок. – Дверной звонок? – переспросила Рут. – Я думала, звонки – миф, вроде Пегаса. – И вроде границ, – вставил Габри. Немного спустя Клара появилась с Мэри Фрейзер и Шоном Делормом. – Я думаю, кое с кем вы уже знакомы, – сказала Клара. Они кивнули Гамашу и Жану Ги, потом Клара представила их Рейн-Мари и Рут, которая сказала: – Они вовсе не похожи на шпионов. – А ты не похожа на приглашенную гостью, – поставила ее на место Клара. – И тем не менее ты здесь. – Мы не знали, что принести, – сказала Мэри Фрейзер. – Купили вот это в магазине. Клара взяла у них бутылку сидра. – Спасибо, – сказала она, ставя бутылку в холодильник, где уже стоял ряд других таких же бутылок, позвякивающих друг о друга. – Так чем вы сегодня занимались? – спросил Гамаш, когда они с Рейн-Мари и новоприбывшими вошли в гостиную Клары. – В деревне я вас не видел. – Ну, мы были тут неподалеку, – сказал Шон Делорм. Потом понизил голос: – Пришлось походить ножками, вы сами знаете, по какому поводу. – По поводу пушки? – спросила Рут. – Этой здоровенной хреновины в лесу, где убили Лорана? Вопрос Рут стал как аневризма головного мозга для собравшихся. Все в гостиной замерли, перестали разговаривать, дышать. – Да, – ответил Делорм. – Именно. Хорошая уточка. Роза на руках у Рут вытянула шею в сторону агента КСРБ, и он тут же отпрянул. – Что вам удалось узнать? – спросила Мирна. Она вернулась на диван и уселась рядом с профессором Розенблаттом. – Многого мы сказать не имеем права, – ответила Мэри Фрейзер, которой вообще ничего не хотелось говорить. Она посмотрела испепеляющим взглядом на Розенблатта, который никак не хотел испепеляться. Он сидел с довольным видом, держа стакан с виски, словно кроткий дедушка среди скороспелых детей. – Можете не волноваться, – заявил Делорм. – У нас все под контролем. – Не волноваться? – переспросила Рут. – У нас на заднем дворе оказалась какая-то сраная громадина для запуска ракет, и, судя по всему, от Армагеддона нас защищает только некий тип, который боится уток. Шон Делорм натянуто улыбнулся и чуть поежился. Но Гамашу показалось, что неловкость, которую тот испытывает, вызвана скорее окружающей обстановкой, чем ядовитым замечанием Рут. Делорму было проще общаться с людьми на бумаге, чем при личной встрече. А Мэри Фрейзер, хотя и чувствовала себя свободнее в обществе, явно искала место, где бы спрятаться. Или какое-нибудь досье, чтобы погрузиться в него. Она непринужденно продефилировала к книжному шкафу и принялась читать надписи на корешках. Зазвонил телефон, и Клара пошла ответить на звонок. – Не обращайте внимания на Рут, – сказал Оливье, хватая Делорма и Мэри Фрейзер под руки и направляя их к столику с выпивкой. – Она в одном чихе от психушки. – А мы уже там! – прокричала Рут. Как только старая поэтесса произнесла «Армагеддон», Гамаш навострил уши. Она сказала именно «Армагеддон». Не «катастрофа», не «бедствие», а именно то слово, которое ассоциировалось с пушкой. С гравировкой. С Вавилонской блудницей, спешащей к концу света. Но о гравировке никому не рассказывали. Случайно ли это, или ей что-то известно? Правда, словечко было из ее лексикона, а конец света она сама приближала как могла. – Кстати, о психушках, – сказал Бовуар, обращаясь к Рут. – Нет ли у вас дома проигрывателя? – Это какая-то логическая ошибка? – Нет. У меня есть запись Лепажа, и я хотел бы ее послушать, но она на виниле. – Если хочешь, приходи после обеда, – сказала она. – Где-то у меня завалялся проигрыватель. Более любезного приглашения от Рут не приходилось ждать. Мирна извинилась и отправилась в кухню узнать, не нужна ли ее помощь, а Арман и Рейн-Мари сели рядом с профессором Розенблаттом. Гамаш с утра не общался с ним – тогда пожилой физик покинул столик, спасаясь от звенящего в ушах вопроса, заданного Гамашем. Являлся ли Джеральд Булл создателем суперорудия или он был просто торговцем, а пушку сконструировал кто-то другой? Не имел ли доктор Булл молчаливого партнера, который пережил покушение, потому что Булл приписал себе все заслуги? И получил за это все пули. Гамаш не особо старался прижать Розенблатта к стенке и продолжить разговор. За годы следовательской работы он узнал, что иногда трудный вопрос лучше оставить в теле оппонента. Пусть беспокоит его, как колючка. Он подозревал, что профессор Розенблатт избегает его, и Гамаша это устраивало. Пусть вопрос зреет. Пока. – Профессор, – сказал Гамаш с приветливым кивком, – кажется, вы не знакомы с моей женой Рейн-Мари. – Мадам, – сказал профессор. – Мы с женой подумываем, не поступить ли на какие-нибудь курсы в Университете Макгилла. Или в Монреальском, – сказал Гамаш. – Я знаю, что Рейн-Мари горела желанием поговорить с вами об этом. – Правда? – повернулся к ней Розенблатт. Рейн-Мари перехватила инициативу и принялась болтать с Розенблаттом о Макгилле, а Арман направился к Жану Ги. – Занятная компания, – сказал Жан Ги, обводя взглядом собравшихся. – Это была ваша идея – пригласить всех? – Вовсе нет, – ответил Арман. – Я удивлен не меньше твоего. – Вот беда, – сказала Клара, которая вернулась в гостиную, поговорив по телефону. – Что случилось? – спросил Жан Ги. – Я пригласила Антуанетту и Брайана, но Брайан в Монреале на собрании членов «Геологического обозрения», а Антуанетта только что позвонила и извинилась, что не сможет прийти. Я думаю, она хочет провести тихий вечерок в одиночестве. Сегодня по телевизору «Les Filles de Caleb» [45]. – Да, я знаю, – сказал Арман. – Мы его записываем. Для Рейн-Мари, конечно. – Конечно, – сказала Клара. – Я его тоже записываю. Шел повтор старинной квебекской драмы, которая много лет назад покорила страну, а сегодня стала еще бóльшим хитом. Не многие отходили от телевизора по вечерам, когда шла очередная серия. – Время для Антуанетты настало нелегкое, – заметил Арман. – Ее труппа все еще выражает ей недовольство? – Не думаю, что они называют себя труппой, – со смехом сказала Клара. – Но ответ – да. Они все еще злятся на нее за то, что она выбрала пьесу Флеминга, а им ничего не сказала. Боюсь, они там попортят друг другу немало крови. |