Онлайн книга «Полночный прилив»
|
– Все одно спала ты не обычным сном. Давай, девочка, надо тебя поднять. У меня жена хворая. Уже третий колокол отзвонил, а я не люблю бросать ее одну. Но он мне заплатил… Странник меня возьми, честный человек столько и за год не заработает! Просто за то, чтобы посидеть с тобой, убедиться, что ты проснулась и можешь ходить. Она с трудом встала на ноги. Сморщенный горбатый старик поставил кружку и поднял соскользнувший плащ. – Поворотись-ка. Пряжка у меня. Сегодня студено – вон как тебя трясет. Повернись, вот так, умница. – Спасибо. Тяжелый плащ оттягивал плечи, в голове пульсировало. – У меня была дочь. Один богатый забрал ее за долги. Жива она, нет ли… У него девок не сосчитать. Это еще в Летерасе. После уж оставаться там мы не могли. Не ровен час – встретишься. Или тело найдешь. Знаешь, как оно… В общем, на тебя она была похожа, высокая такая же… Выпей! Сэрен взяла кружку, сделала три больших глотка. – Так-то лучше. – Мне пора. И вам тоже, к вашей жене. – Пора, девочка. Идти-то можешь? – Где мои вещи? – Он унес. Сказал, заберешь в сарае за его домом. Так и сказал: в сарае. И чтобы в дом не совалась. Несколько раз повторил… Она повернулась к лестнице. – Помогите. Грубые руки под мышками, на бедрах, ногах… Потом он уже не доставал. – Как могу, дочка, не взыщи, – раздалось снизу тяжелое дыхание. Сэрен вылезла на пирс. – Спасибо вам. В городе было тихо, если не считать собачьей свары где-то за углом. Сэрен спешила, то и дело спотыкалась. Как и обещал старик, эль притупил головную боль, а мысли сделал ясными, даже слишком. Показалось жилище Бурука Бледного, старый ухоженный дом посередине улицы недалеко от речных складов. За ставнями черным-черно. Сэрен взбежала по ступенькам и пнула дверь. Четыре удара, и замок поддался. Проснулись соседи, кто-то звал охрану. Вдалеке зазвонил колокол. Она прошла по рухнувшей двери в прихожую. Тихо, слуг не видать. По темному коридору, на второй этаж, снова по коридору к его спальне. Шаг, еще шаг… Туда, где в полумраке он висел с раздутым лицом. Опрокинутый стул. Узкая кровать. Сэрен яростно вскрикнула. На лестнице послышались тяжелые шаги. Она снова закричала. Вопль перешел в сиплый всхлип. Ты всегда владела моим сердцем. Дым сизым широким плащом поднимался к небу и окутывал северные земли. Затуманивая, но не пряча. Обветренное замкнутое лицо Ханради Халага, который смотрел на пепелище, ничего не выражало. Рядом с командиром мерудов молча стоял Трулл Сэнгар, гадая, почему Ханради не присоединился к солдатам, разбивающим лагерь на лесистых склонах. – Халл Беддикт не обманул, – скрипуче произнес Ханради. – Атакуют первыми. Деревни бенедов, хиротов и арапаи. Ночь красных огней. Четыре деревни, включая его, Трулла, родную, сровняли с землей. В окрестных холмах сновали воины, женщины, дети и старики эдур, их рабы. Дороги назад нет. Летерийские чары уничтожили наши дома… но дома пустые, деревни, где остались одни вороны. Да горстка несчастных нереков, превратившихся в пепел. – Трулл Сэнгар, – произнес Ханради Халаг, – вчера вечером прибыли три тысячи наших союзников. О тебе наслышаны. Знают всех сыновей Томада Сэнгара, но тебя особенно. Предводительствует ими доминант. Громаден даже среди своих. Космы серо-черные. Зовут Б’нагга… – Меня все равно, – прервал Трулл. – Их так же бесстыдно используют, как и нас, и конца этому не видно. С Б’наггой я не знаком. – А он, повторяю, тебя знает. И хочет поговорить. Трулл отвернулся. – Посмотри правде в глаза, Трулл Сэнгар… – Когда-нибудь я тебя разгадаю, Ханради Халаг. Твою сущность, которую ты так ловко прячешь. Сначала тебя подчинил Ханнан Мосаг. Теперь ты присягнул моему брату, императору-самозванцу. Неужели ради этого объединялись племена? О таком будущем ты мечтал? – Самозванец… За такие слова тебя могут убить или изгнать. – Рулад сейчас с западной армией… – огрызнулся Трулл. – А тени здесь. – Шпионы? Император не доверяет соплеменникам? Не терпит возражений? Кто-то должен говорить правду! – При мне больше ни слова, я с тобою не согласен. Ты дурак, Трулл Сэнгар, просто дурак. Злишься, потому что завидуешь. Он повернулся и зашагал вниз к узкой тропе, а Трулл остался один на гребне холма. Правда ли, что Ханради не отбрасывает тени? Забыл посмотреть… Внизу среди деревьев копошились тысячи его соплеменников. Три сухопутные армии и четыре флотилии – все население тисте эдур. Лагерь раскинулся на лигу в ширину и две в длину. Трулл впервые видел столько эдур в одном месте. Хироты, арапаи, солланты, бенеды… На краю армии Фира двигались приземистые существа в звериных шкурах. Трулл похолодел. Союзники… Дшеки, которые поклоняются мечу, а теперь пришли на помощь эдур, своим бывшим врагам… Закат и вся прошлая ночь ознаменовались чудовищной магией летери, ее немыслимой мощью и потрясающей жестокостью. В этой войне будут драться за каждую пядь, а для летерийцев завоевание и уничтожение – синонимы. Отплатит ли Рулад той же монетой? Возвращаться нам некуда, мы вынуждены оккупировать юг. Но мы не можем стереть их города… Или можем?.. Он тяжело вздохнул. Надо снова поговорить с Фиром. Брат вжился в роль командующего армией. Его передовые подразделения, опережающие основные силы на полдня, вот-вот выйдут к Высокому форту. Армия соединится с ними, перейдя реку Каттер у Узкой Стремнины, по старому каменному мосту, которому не одно столетие. И будет битва. Для Фира время вопросов прошло. Почему я так не могу? Труллу никак не удавалось ощутить уверенность или хотя бы обреченность. Его по-прежнему терзали мысли о том, что впереди. Он спустился по склону в толпу дшеков из армии Фира. Сказал себе, что не обязан с ними разговаривать… Воины эдур приводили в порядок оружие. Женщины читали заклинания, чтобы сделать лагерь невидимым. Среди деревьев мелькали тени, большинство из них устремлялись на юг. Там и сям на недавно протоптанных к вершинам тропах стояли огромные неподвижные демоны. Их бронзовые доспехи покрывала зеленая медянка, лица были спрятаны под тяжелыми шлемами с помятыми нащечниками ниже скул. Обоюдоострые топоры и булавы, разнообразное оружие для ближнего боя… Не так давно вызванные чарами демоны были редкостью. Ритуалы совершали женщины, используя задабривание и обман. Эти существа обречены участвовать в чужой войне, выйти из которой можно только мертвым. В армии Фира их несколько сотен. От этой мысли стало плохо. |