Онлайн книга «Дар смерти»
|
Но ежевика была удивительно крупной и вкусной… Бабушка, родная, что же случилось тогда на дороге? А если… Мысль ударила молнией. Заставила вздрогнуть, остановиться на месте. Если это — барон Артау? Подонок знал, что бабушка не в восторге от сватовства, знал, что она собирается просить денег у друзей, что свадьба наверняка сорвется, и… мог он? Или не мог? Раньше я бы о таком не подумала, но я повзрослела… надеюсь. Я многое видела, я живу своим трудом, я стала совсем иной. Какое отношение госпожа Ветана имеет к… не думать! Даже не вспоминать, и имени не произносить! Не было такой… Я купила у уличного торговца корзиночку с крупной ежевикой, и решительно зашагала домой. * * * Дома было тихо и спокойно, уютно и тепло. Пахло пирогами и травами. Я присела за стол, налила себе в большую чашку малинового киселя, бросила в рот ягоду. Уммм… Люблю ягоду. Гадальный пирог остывал на подоконнике, накрытый полотенцем. Что-то меня ждет в этом году? А, что бы ни случилось, это будут только мои решения! Мои решения, мой ответ… Я справлюсь. * * * До вечера у меня в гостях побывала госпожа Лимира, подарила роскошное вышитое шелком покрывало. Осенние листья в лесу. Огненный ковер раскинулся на моей кровати, я потерлась об него щекой и зажмурила глаза. Как живые… — Спасибо. — Тебе спасибо, Веточка, что ты у нас есть. — Это же ужасно дорого. — Сами шили. А самое дорогое у нас жизнь и здоровье. Остальное купим, выбросим, починим или вовсе забудем. Так-то… И я была с ней согласна. Отдарилась травяным сбором по своему рецепту, попила с гостьей взвара с пирогами, выслушала жалобы. Дети Таниль были невыносимы, дочка с ног сбивалась, зятю тоже было тяжко… Да еще эта курица с каторги письмо прислала, дескать, заболела и серьезно, если что — не оставьте деточек милостью. Зять весь взметался, ехать к ней хочет, помилования добиваться, а она, небось, Карису не помиловала, травила без жалости! Но не скажешь ведь такое в глаза зятю-то… Я согласилась, что мужчины иногда бывают очень глупыми. Прислушалась к себе. А ведь лечить Таниль мне вовсе не хочется. Почему? Потому что она — убийца? Наверное, да. Она приняла решение убить человека, хладнокровно и безжалостно, она травила жену и мать, и знала, что дети Карисы останутся сиротами… она просто мразь. А самое печальное то, что появись она на моем пороге — и я буду лечить ее. Это моя судьба. Хочется, не хочется, а надо. Есть дар, но есть и обязанности. И одного без другого не бывает. * * * Бертен постучался ко незадолго до заката. Пришел, принес букет цветов и маленький шелковый шарфик, как раз на грани приличия. Что-то более серьезное я принять бы уже не смогла, но цветы, сладости, те же перчатки — спокойно. Так что я поблагодарила. Шарфик был красивым, голубым… — С ним твои глаза становятся небесными, — коряво выразился Бертен. Я мило улыбнулась в ответ. Назвать мои глаза небесными — это было сильное преувеличение. Они ведь самые обычные, серые. Иногда чуть светлее, иногда темнее, но голубого оттенка в них точно не было. За мной ухаживают, и это приятно. Мы как раз пили взвар и обсуждали интересного больного со странными болями в желудке, когда в дверь постучали. Я развела руками, и отправилась открывать. Ох, зря я в окно не посмотрела, а так — застыла на пороге дура дурой, и смотрела круглыми глазами. А в мой дом входил один из самых опасных людей королевства. Герцог Моринар. Белесый палач. — И как-то так у него ловко получилось, что я и не поняла, когда оказалась за столом, а герцог уже дружески (этак вежливо-гадючьи) улыбался Бертену. — Работаете вместе с госпожой? И навещаете ее в свободное время? Похвально, очень похвально… И так это прозвучало, словно мы тут оргии устраивали. Я стиснула зубы, но помогло откровенно плохо. — Ваша светлость, счастлива видеть вас… что-то случилось? — Что вы, госпожа Ветана. Разве к такой очаровательной женщине приходят с проблемами? С-сволочь. — К женщине сюда не приходят, — скрежетнула я голосом. — Только к лекарю. Герцог одарил меня еще одной наглой улыбочкой, за которую захотелось ему в глаза вцепиться. Да что ж такое!? Если я не маркиза, то и не человек уже!? — Госпожа Ветана, к лекарю я не прихожу. Его ко мне приводят. А лично я пришел поздравить вас с днем рождения. У вас ведь он сегодня? На стол мягко опустился футляр для драгоценностей. Дорогой, из черного дерева, с инкрустацией перламутром. Посмотреть очень захотелось, но я даже руки за спину спрятала, чтобы не поддаться искушению. — Благодарю за внимание, ваша светлость. К сожалению, мы не настолько хорошо знакомы, чтобы я могла принять от вас подарок. — Разве это подарок? Так, безделушка… Серебро, хризолиты… думаю, даже господин лекарь может подарить нечто подобное. Герцог усмехнулся, протянул руку, и нажал на одну из завитушек. Крышка футляра откинулась. Браслет, лежащий на черном бархате, мог бы показаться безделушкой. Мог бы — но кому-то другому. А я отлично разбиралась. Это не серебро, это платина. И камни не самые простые. Лиственный изумруд редкого оттенка, я знаю. У меня мать отлично в этом разбирается, еще и других поучить может. Ювелирам до нее далеко, может, тоже дар? — Ваша светлость, за эту скромную безделушку можно купить несколько лечебниц. Это впору носить королеве. Герцог подвинул ко мне футляр. — У нас разные представления о дорогом, госпожа Ветана. Королева такое не наденет. Бертен посмотрел на меня. Браслет действительно выглядел безыскусным. Простое плетение, скромная застежка… не только купить несколько лечебниц, но и безбедно содержать их лет так десять. — Ваша светлость, прошу вас не оскорблять меня подобными подарками, — сухо произнесла я. — И что же тут оскорбительного? Сказать все напрямую? Ах, как бы это было соблазнительно. Ваша светлость, ваш подарок стоит, как треть Желтого города. Если я возьму его, на мне повиснет долг перед вами, а чем его отдавать — я не знаю. И мне это не нравится… |