Онлайн книга «Переход»
|
«Значит, разведчик вернулся», – понял Юрка, стараясь не глядеть на фигурки. А в лагере каждый занимался своим делом. Женщина что-то ворошила около котелка. Мальчишка ловко втыкал распорки в палатку, придавая ей живой объемный вид. Третий участник внешне напоминал медведя. Он тащил сушину немалой величины и двигался при этом очень легко. Чувствовалась незаурядная физическая сила и подготовка. «Серьезный дядя! – думалось Юрке. – С таким врукопашную сложно». Отогнав тревожные мысли, он прикинул, с каких позиций лучше подбираться. Слушать мешала речка, а ближе четырех метров к огню не подойдешь.  «На разведку пойду, когда спать улягутся, – решил Юрка. – Послушаю, о чем перед сном говорить будут. Сейчас задачи другие: не прозевать троицу и не попасться, если кто „до ветру“ пойдет». «Вражеский» костер догорал. Юркино тело, лежащее на камнях без подстилки, остывало. Паренек же с женщиной раскатали спальники. Сунули их внутрь оранжевого домика. Мужчине досталось местечко на веранде палатки. Он не торопился. Сидел глядел на огонь и устало шевелил босыми ступнями возле костра. Вздохнул, поднялся, прихватил котелок, зашагал к речке. Набрал свежей воды, с чувством попил и выплеснул остатки. Зачерпнул еще раз и двинулся обратно. Дамочка уже забралась внутрь. Мальчишка взял предложенный котелок, попил и ловко нырнул в оранжевую пещерку. Мужчина на маленьком пространстве веранды стал особенно неловким. Он поставил котелок, расстелил внутри спальник и взгромоздился с кряхтением поверх. Вжикнул замок молнии, закрывая домик от надоедливого комарья. Юрка перевел дух – похоже, всё, угомонились. Аккуратно встал, стараясь не шуметь. Потянулся, насколько возможно. Хрустнули застоявшиеся суставы. Сидор оставил на месте и осторожно двинулся к палатке. «Аккуратней с тенями», – сказал он себе. Угасающий костер еще мог выдать его. Луна не лучше – полная коварства, мелькает-ухмыляется в разрывах облаков… Может, в другой раз все иначе сложилось бы, но сегодня «щербатая» хитрила, издеваясь и играя на руку врагу… Юрка замер на подходе и чуть не завалился на качнувшемся булыжнике. Но обошлось. Услышал тихий говор. Еще метр. Еще. Ага, есть! – На правом рукаве тропа звериная вдоль ручья идет. По стенке стланик кедровый, – разобрал Юрка слова мужчины. – Правильно! – ответил женский голос. – Верно! А что камней здесь не три, так сто лет прошло, как экспедиция была… – Куда ж они делись? – грубо «каркнул» мужчина с веранды. – Может, потоком унесло. Видели же кору ободранную. – А скорее, что-то третье, – заговорил мальчишка. – Нечисто здесь. Мне постоянно тени мерещатся. Мы когда на Иссык-Куль прошлый год ходили, так же было. Там территория есть, где люди пропадают. Говорили про «человека – нечеловека», что в горах живет, – так люди для него вроде скота, он ест их запросто. Но такого, как здесь, не ощущал: перекошено тут всё. – Ладно, спать пора, – зевнула женщина. – Что будем делать, если долины вблизи не окажется? – Тогда обряд на жертвеннике, – прогудел с веранды мужчина. – Что еще остается? – Запретили же! – возразил паренек. – Дважды прописали! – У нас столько техники, чего бояться? – Ну не знаю. Не нравится мне это! – настаивал мальчишка. – Давайте спать, завтра определимся, – подытожила женщина. – Дойти еще надо… Во сколько встанем? – Я на восемь тридцать часы поставил, позже не стоит… – ответил мужчина. – Ну, тем более спим. Всё! – прикрикнула на них женщина. Неожиданно вжикнула молния палатки. Юрка замер, затаив дыхание, но снаружи появилась лишь рука и забрала внутрь котелок с водой. Раздались хлюпающие звуки. «Во шумный-то! – удивился Юрка, разворачиваясь. Большего сегодня не услышать. Покачиваясь на камнях и подминая мох, он двинулся к оставленному сидору. Глава двадцать вторая
В пьяном стиле  Остров Ольхон, ночлег и мыс Рытый Мишку все-таки опять укачало. Единственным средством против тошноты оставалась твердая земля, и неплохо отвлекала какая-нибудь вкуснятина. Обследование остатков на столе кают-компании показало – еда есть! Четверть кастрюли сагудая могла порадовать ароматом даже вегетарианца. Посолил засохший кусок черного хлеба и придвинул к себе кастрюлю с рыбой. Получилось! Минут через десять тошнота прошла, и мир снова засиял голубым небом и водной гладью! Ольхон встретил путешественников сумерками, которые один из современных авторов назвал «часом собаки» – солнце уже зашло, а темнота еще не спустилась на землю. В такой хмари придорожные камни кажутся собаками, а кусты – людьми. Мишке это определение нравилось. Далекие огни на побережье и острове казались безопаснее очертания острова по курсу. Там в сгущающихся сумерках что-то все время шевелилось. – «Час собаки»! – раздался бас проснувшегося дядьки Ивана. Он незаметно подошел и оперся на борт. «Тьфу ты!» – вздрогнул Мишка и спросил осторожно: – А что это? – Что – что? – не понял тот вопроса. – Ну «час собаки»? – А-а, это когда солнце уже зашло. Перед полной темнотой – время такое… – А почему собаки? – Ну, наверное, кажется, собаки под автомобиль летят. – Забегают, – поправил Птахин. – Ну забегают… – машинально подтвердил дядька и повернулся к парню: – Умничаешь? – Слушай! – заискивающе заговорил Мишка. – Ты не знаешь, есть на берегу дом какой-нибудь заброшенный? А то меня во сне укачивает сильно, а я хочу быть завтра здоровым. – Есть. Мы в Узурах на Хобое [37] для себя пустой барак забрали, там сейчас парни ждут. Если хочешь, ночуй. – Здо́рово! – обрадовался Птахин. – Ты, дядя Ваня, за такую услугу что хочешь проси, – повторил он присказку отца. Тот глянул серьезно и гулко, как в бочку, ответил: – Ладно. – И неожиданно все испортил. – Тебя бы в гальюне наручниками приковать дней на десять – нет лучше лекарства от морской болезни. |