Онлайн книга «Сцены страсти»
|
– Я отнесу тебя в комнату Ады. – Не… в нашу? – тихо спросила она. – «Нашей» не будет, Миранда. До тех пор, пока ты не станешь взрослой. Его лицо было таким строгим, что она не решилась протестовать. Тщательно скрывая ее лицо, он пронес ее через вестибюль с гордым видом Макбета, короля Шотландии. На верхней площадке лестницы он помедлил и посмотрел ей в лицо. – Как твое настоящее имя? – Миранда. – Миранда… а дальше? – Просто Миранда. Я не буду носить другого имени, пока не сделаю то, что должна сделать. Шрив грозно нахмурился. – Что именно? – Пока не знаю. – Ее лицо было усталым. Глаза закрывались. Она прижала голову к его плечу. – Я действительно не знаю. Сцена двенадцатая
Это была отличная пьеса. [23] – Бедняжка моя. – Наклонившись над ванной, Ада начала намыливать Миранде голову. – Сколько же тебе пришлось всего вынести. Миранда не ответила. За столом она смогла проглотить лишь несколько кусочков бифштекса с картошкой, которые Джордж самолично принес ей из столовой. Даже сейчас ее измученный желудок угрожал исторгнуть все обратно. Миранду бросало то в жар, то в холод. В ушах у нее гудело, виски страшно ломило. Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться. Шрив ждал, что вечером она выйдет на сцену. Он повторил это несколько раз. Они решили сбрить ей брови и нарисовать их по-другому, ярче накрасить губы, наложить более густой грим и с помощью накладок увеличить грудь и бедра. На случай если кто-нибудь решит зайти за кулисы, чтобы навести о ней справки, они наняли девушку с длинными белокурыми волосами, слегка похожую на Миранду, которая должна была находиться в ее гримерной. Ее собирались одеть в такой же костюм, как у Миранды, и представлять всем как Миранду. Когда Ада поведала Миранде об этом плане, девушка начала нервничать, опасаясь, что из этого ничего не получится. Теперь она должна взять себя в руки. Просто обязана. Она не может подвести своих друзей. Они так заботились о ней, спасали ее. Она не сомневалась, что обязана им своей жизнью. – …тебе повезло, что ты работаешь у Шриви. Ты, может быть, так не думаешь, потому что он кажется тебе таким эгоистичным. Кричит как демон и капризен как принц, когда дело касается театра, но его эгоизм вполне понятен и идет только на пользу дела. Чтобы получить то, что он хочет, он готов драться как тигр… Под бормотание Ады Миранда почти задремала. А потом, когда Ада вытирала ее тело полотенцем и надевала на нее ночную сорочку, она молча стояла перед ней как беспомощный ребенок. – Сейчас забирайся в кровать и постарайся заснуть, детка. – А утренний спектакль… – Ты не можешь в нем участвовать. Миранда протестующе замотала головой. Боль заставила ее пошатнуться и прижать руки к вискам. – Видишь. Что я тебе говорила? – Я должна выступать. Шрив… – Он сам велел мне уложить тебя в постель. Я разбужу тебя перед вечерним спектаклем. Тогда вы с ним все и обсудите. – Нежные руки подвели ее к постели. Миранда опустилась на мягкий матрас, и Ада укрыла ее одеялом до самого подбородка. Не успела Ада вернуться к ванне, чтобы вылить воду и все убрать, как девушка уже заснула. – Вот ваши деньги, Бледсоу. И рекомендательное письмо на случай, если оно вам потребуется. Вы отлично поработали. – Уэстфолл протянул ему конверт. Паркер Бледсоу спокойно посмотрел на него и покачал головой. – Видите ли, сэр, я не могу взять эти деньги. Полковник удивленно взглянул на него. – Не можете взять? – Не могу, сэр. По правилам нашего бюро я не могу брать деньги за расследование, которое привело к преступным действиям. Уэстфолл нахмурил брови и спрятал конверт. – Что вы хотите этим сказать? Бледсоу поднял крышку коробки для сигар на письменном столе Уэстфолла и выбрал себе одну. Зажав сигару между указательным и средним пальцами, он смерил взглядом своего клиента. – Полковник Уэстфолл, вы прекрасно знаете, что я имел в виду. Вы забрали девушку и упрятали ее в исправительный дом без суда и следствия. Она не получила никакого решения суда. Это незаконно. У полковника нервно задергалась щека. – Вы ошибаетесь, мистер Бледсоу. Я ее законный опекун. Она вела распутный образ жизни. Вы сами видели ее на сцене. Пресса могла пронюхать о слушании дела в суде. Это могло причинить семье большие неприятности. – Он посмотрел на Бледсоу, стараясь понять, какое действие возымели его слова. Выражение лица сыщика оставалось невозмутимым. – Я просто определил ее в исправительный дом для ее же собственного блага. – Он опять достал конверт. – В этом нет ничего незаконного. Возьмите это, и вы свободны. Паркер Бледсоу не двинулся с места. – Нет, есть, сэр. Это ведь был не частный санаторий. Только в этом случае вы имели бы право поступить так, как вы поступили. Но здесь случай совершенно другой. Это исправительное заведение принадлежит городу и подчиняется муниципальным законам. Чтобы кого-то направить туда, должно состояться судебное разбирательство. – Но те девушки, которые там находились, не были… – Этого я не знаю, сэр. Я знаю только то, что требует закон. А вы его нарушили. – Но послушайте… – Если мне придется давать отчет своему начальству, я буду вынужден рассказать правду. Правила нашего бюро предписывают, что я не только должен отказаться от гонорара, но еще и обязан поставить в известность представителей закона. Мы проведем совместное расследование… – Расследование? – Лицо Уэстфолла не выдало его страха, но внутри у него появился неприятный холодок. Когда же все это кончится? – Верно. Таков закон. Уэстфолл откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. Его мысли метались как мыши в мышеловке. Он лихорадочно искал выход. В комнате громко тикали часы. – Но с другой стороны, – продолжал Бледсоу с чуть заметным волнением в голосе, – поработав дополнительно, я мог бы составить отчет, который удовлетворил бы мое начальство. Уэстфолл расслабился. Холод в груди исчез. Проклятый шантажист. – Сколько времени займет ваша дополнительная работа? – Дней десять, я думаю, будет вполне достаточно. – Понимаю. – Я буду работать сверхурочно, так что оплата должна быть в двойном размере. |