Онлайн книга «Острова и капитаны: Граната»
|
Егор даже забыл про хворь. Замигал. И хотел спросить ехидно, а получилось глупо: — А… чему обязан? Часто дыша от ненависти, Редактор объяснил: — Раньше я думал, что ты просто сволочь. А ты еще и трусливая сволочь… Врезать Редактору — это было проще всего. Кажется, Венька того и ждал. Сам нарывался. А Егор опять ощутил вялость и тупую боль в голове. Он отвел глаза от Венькиных зрачков, посмотрел ему в лоб и сказал пренебрежительно: — Люблю узнавать про себя что-то новое. Подробности будут? Насчет трусости. — Думаешь, я не знаю, что это ты Копчика с его шестерками на меня вчера натравил? А сам — в укрытие? Чтобы характеристику не испортить! — Я?! — изумился Егор. Помолчал, соображая. И себе уже, а не Веньке сказал: — А… Заметил, значит… — Да, Кошак. Ты увлекся зрелищем и неосторожно высунул свою трусливую морду. — Было бы на что смотреть… — хмыкнул Егор, и вдруг стало неловко. Сам этому удивился. И чтобы задавить глупую стыдливость, обстоятельно разъяснил: — Да, сделалось интересно, как ты начал махаться на Копчика. Просто цирк. — Трое на одного — всегда цирк, — сипло сказал Венька. И Егор ощутил его ненависть, как ощущают кожей холод или жар. «А ведь есть от чего…» — вдруг подумал он. Без сочувствия Редактору, конечно, без смущения уже, а так, аналитически. Себя и Веньку переставил в уме, как шахматные фигуры. Будто его, Кошака, трое прижимают к березе, а Редактор, ухмыляясь, глядит из развалин. Тут, пожалуй, заведешься… — Ну, и чего ты хочешь? — спросил Егор. — Хочу выяснить. Ты стопроцентная падаль, или что-то от человека осталось? — Любопытно… — Егору в самом деле стало любопытно. — А как? — Если ты меня за что-то не терпишь, можешь один на один? Или вы там привыкли только сворой, по-шакальи? — Стыкнуться, что ли? — удивился Егор. — Хоть прямо здесь, хоть за гаражами на дворе! Боишься? Конечно, ни Копчика рядом не будет, никого другого… Кошаку не нужен был Копчик, если такое дело. Кошак, даже кислый и вареный, как сейчас, мог срезать Редактора одним приемом, раскатать в блин, сложить вдвое и вчетверо и законопатить им любую щель. Но… а потом-то что? Венька утрет кровь, залечит ссадины и останется в своей прежней непобедимой ненависти. И все равно будет думать, что Егор — наводчик. — Измордую я тебя, а какой смысл-то? — спросил Егор. — Боишься, — искренне сказал Венька. В гневном своем запале он, видимо, ощущал силу совладать с Кошаком. — Ну, давай… — вздохнул Егор и отступил в кабинет. — Давай уж здесь, пока никого нет. Это быстро… А на дворе холодрыга… — Его передернул озноб. Венька сжал губы и шагнул следом. Абсолютно бесстрашный, он был сейчас даже симпатичен. Егор сделал еще шаг назад и сел за ближний стол. Подпер щеку. — Подожди, Редактор. Одно слово… Ты сейчас, возможно, мне даже и навешаешь по ушам. Я сегодня полудохлый, а ты в таком… яростном вдохновении. Как Спартак, который с двумя мечами на римлян… — Он заметил, как у Веньки удивленно обмякли и разомкнулись губы, приподнялись брови. — Я только хочу, чтобы ты знал… Это я честно говорю: Копчика с ребятами я не наводил. Я его сам там подкарауливал, чтобы выпрыгнуть и шмон устроить. А тут тебя черт принес… — Заврался, Кошачок… — презрительно сказал Венька. — Да нет же! — Егор сам удивился, как ему хочется, чтобы Редактор поверил. А зачем? Не все ли равно… — А впрочем, твое дело, не верь… — Он вытолкнул себя из-за стола. — Айда к доске, там просторнее… Только потом бочку на меня не кати, не я начал. — Не бойся, скажу, что я… Начать они, конечно, не успели. Ворвалась в кабинет орава из восьмого «Б». — Ну вот… — сказал Егор Веньке. — Выкрутился, — бросил ему Редактор. Брезгливо, но, кажется, и с тайным облегчением. Оба вышли в коридор. Венька на прощание смерил Егора взглядом — будто плюнул. — Можно ведь и за гаражами, — сказал Егор. — Только уж на другой перемене, сейчас звонок будет… — Ага! А ты сбеги с урока и позови свою кодлу! — Не позову, обойдусь и так… Хотя дурак ты, Редактор. В двадцатом веке живешь, а все в рыцарей играешь… — А ты в кого? — А я — в себя… — отозвался Егор. Потер лоб и удивленно сказал: — Вот черт… Мне почему-то хочется тебе доказать, что не звал я вчера Копчика. Глупо, конечно… — Не глупо, а бесполезно, — глядя в сторону, ответил Венька. Без прежней злости, утомленно. — Ну ладно, я поверю. А что с того? Все равно ты подонок и я тебя терпеть не могу. — Закономерно, — усмехнулся Егор. — За что тебе меня любить? Им бы разойтись, а они шли по коридору как приятели. Со стороны казалось — одноклассники беседуют о привычных делах. — Я не про «любить», — глядя под ноги, разъяснил Венька. — Я ненавижу… таких, как ты. — Каких? — Таких вот… которые не живут, а приспосабливаются. — Я? Приспосабливаюсь? — по-настоящему удивился Егор. — А разве нет? Везде. На улице тебя бандюги из «таверны» берегут. А в других случаях важный товарищ Петров за сыночка заступится. Один звонок по телефону — и все в порядке… — Много ты знаешь, — тяжело сказал Егор. — А что, не так? — Ну… пускай так. А тебе завидно? — Вот еще. Без дружков да без папаши ты чего стоишь-то? — А ты? — огрызнулся Егор. Без злости, автоматически. — А при чем тут я? Мне и не надо, чтобы кто-то мне завидовал. И другим я жизнь не отравляю… — Как знать… — А вот так и знай! Если я с кем спорю, то честно. На глухих дорожках, да еще с помощниками, никого не караулил. Егор кивнул: — Да, в спорах ты сильней, чем в драках… — Ну, ты со мной еще не дрался! — опять взвинтился Венька. — Ты все чужими руками. — Опять ты прав, Ямщиков, — согласился Егор. Даже с каким-то удовольствием. И добавил неожиданно: — В одном только не прав. Но ты не знаешь… — Чего такого не знаю? — сказал Венька агрессивно. — Про отца… Не отец он мне. Венька сбил шаг и удивленно глянул сбоку на Егора. — Ага, — кивнул Егор. — Он отчим, я недавно узнал. Отец был инженер-подводник, его убили бандиты. Давно… Венька шевельнул плечом — и удивленно, и смущенно, и непримиримо. И слова его были такие же: — Ну а… какая разница, в конце концов? Что это меняет? — Сам пока не пойму… — Ну а… мне-то что? Зачем ты мне это говоришь? |