Книга Дело о пеликанах, страница 74 – Джон Гришэм

— Отвечай на вопрос, — сказал Фельдман. — Подумай, где мы окажемся, если ее убьют, когда она будет тебе помогать. Это слишком рискованно. Отвечай, где она находится и что вы с ней на пару задумали?

— Я не буду рассказывать, где она. Она — источник, а я всегда забочусь о безопасности моих информаторов. Нет, она не помогает мне в расследовании. Она — просто источник, о’кей?

Они уставились на него с недоверием, затем переглянулись, и наконец Кин пожал плечами.

— Тебе нужна помощь? — спросил Фельдман.

— Нет. Она настаивает, чтобы я один занимался этим. Она очень напугана, и не ее в том вина.

— Мне было страшно даже читать эту дьявольщину, — сказал Кин.

Фельдман откинулся в кресле и сложил ноги на столе, демонстрируя сорок пятый размер ботинок. Он в первый раз улыбнулся.

— Ты должен начать с Гарсиа. Если он не найдется, ты можешь копать под Маттиса месяцами и не найти ничего, что можно было бы сложить в единую картину. И прежде чем ты начнешь это делать, давай как следует все обговорим. Ты в некоторых отношениях мне нравишься, и даже это дело не должно стоить тебе головы.

— Я прослежу за каждым написанным тобой словом, о’кей? — сказал Кин.

— А я хочу, чтобы ты ежедневно являлся ко мне с отчетом, — потребовал Фельдман.

— Никаких проблем.

Кин подошел к прозрачной перегородке и наблюдал за сумасшествием в отделе новостей. В ходе каждого дня ажиотаж поднимался и проходил с полдюжины раз. Но настоящее безумие наступало в пять тридцать. Сводка новостей подписывалась, и начиналась подготовка ко второму редакционному совещанию в шесть тридцать.

Фельдман наблюдал за происходящим из-за стола.

— Это могло бы положить конец падению интереса к нам, — сказал он Грэю, глядя на него. — Вот если бы это случилось лет пять или шесть назад.

— Берите уж все семь, — сказал Кин.

— У меня было несколько неплохих статей, — сказал обиженно Грантэм.

— Да, конечно, — ответил Фельдман, все еще не отрывая взгляда от перегородки. — Но ты бил по вторым и третьим лицам. Последняя оплеуха первому была нанесена совсем давно.

— Выпадов было достаточно, — добавил с надеждой Кин.

— Такое случается со всеми нами, — заметил Грэй. — Но эта оплеуха первому будет нанесена в решающем финале. — Он открыл дверь.

Фельдман смотрел на него не мигая.

— Смотри не обожгись и не допускай, чтобы пострадала она. Понимаешь?

Грэй улыбнулся и вышел из кабинета.

Он был уже почти у площади Томаса, когда заметил за собой синие огни. Полицейский не обгонял, а все время висел у него на хвосте. Он забыл об ограничении скорости и о своем спидометре. Это будет уже третий штраф за шестнадцать месяцев.

Он остановился на небольшой стоянке возле многоквартирного дома. Было темно, синие огни сверкали в его зеркале. Он потер виски.

— Выходи, — потребовал сзади полицейский.

Грэй открыл дверцу и вышел из машины. Полицейский оказался черным и неожиданно заулыбался. Это был Клив. Он указал на патрульную машину:

— Садись.

Они сели в машину с синей мигалкой.

— Зачем ты со мной это проделал? — спросил Грэй.

— У нас квоты, Грантэм. Мы должны остановить столько-то белых водителей и задать им трепку. Шеф хочет сквитаться. Белые полицейские цепляются к невинным неграм, поэтому мы, чернокожие полицейские, вынуждены задерживать невинных белых богачей.

— Я предполагаю, что ты собираешься надеть на меня наручники и задать мне трепку.

— Только если ты попросишь меня об этом. Серж больше не может встречаться с тобой для разговоров и будет делать это через меня.

— Я слушаю.

— Он что-то почуял вокруг себя. Поймал несколько странных взглядов на себе, услышал одну-две фразы.

— Как, например?

— Например, они говорят о тебе и о том, как им важно знать, насколько ты осведомлен. Он считает, что они могут прослушивать твои телефоны.

— Да что ты, Клив. Он это серьезно?

— Он слышал, как они говорили о тебе и о том, что ты задаешь вопросы о каких-то пеликанах или о чем-то таком. Ты переполошил их.

— Что он слышал об этой истории с пеликанами?

— Только то, что ты охотишься за ней, и это серьезно беспокоит их. Они очень подлые и свихнутые люди. Серж говорит, чтобы ты был осторожен, когда куда-то ходишь и с кем-то разговариваешь.

— И мы больше не сможем встречаться?

— Пока нет. Он хочет отлежаться на дне и передавать информацию через меня.

— Это меня устроит. Мне нужна его помощь, но скажи ему, чтобы и он был осторожен. Это очень серьезно.

— Что это за история с пеликанами?

— Я не могу сказать. Но предупреди сержа, что он может поплатиться за нее жизнью.

— Только не серж. Он умнее всех их, вместе взятых.

Грэй открыл дверцу и вышел.

— Спасибо, Клив.

— Я буду поблизости. Следующие полгода у меня ночные дежурства, так что я попробую не выпускать тебя из поля зрения.

— Спасибо.

Руперт взял рулет с корицей и устроился у стойки бара, откуда просматривался тротуар. Время подошло к полуночи, и Джорджтаун заканчивал свою бурную деятельность. Несколько автомобилей пронеслось по М-стрит, и загулявшие пешеходы спешили домой. Кофейный бар не пустовал, но и не был переполнен. Он потягивал черный кофе.

Руперт узнал его в лицо еще на тротуаре, и через несколько мгновений этот человек уже сидел на соседнем стуле у стойки. В некотором смысле он был неудачник. Они встречались с ним несколькими днями раньше в Новом Орлеане.

— Итак, какой счет? — спросил Руперт.

— Мы не можем найти ее. Это беспокоит нас потому, что мы получили плохие новости сегодня.

— Какие?