Онлайн книга «Квинтет времени. Книга 1. Излом времени»
|
– А где он сейчас? Мег напряглась. Но отвечать ей не пришлось, потому что тут хлопнула дверь лаборатории и в кухню вошла миссис Мёрри с горшком рагу. – Ну вот, – сказала она, – доведу его как полагается, на плите. Мег, ты уроки сделала? – Не совсем, – ответила Мег, вернувшись на кухню. – Ну тогда, думаю, Кальвин будет не против, если ты сделаешь их перед ужином? – Ну конечно! Кальвин выудил из кармана сложенную стопку бумаги: – На самом деле, мне тоже кое-какую ерундистику доделать надо. Математику. Вот математику я просто не тяну. Пока имею дело со словами – все нормально, а с цифрами у меня плохо. Миссис Мёрри улыбнулась: – Так, может, попросишь Мег тебя подтянуть? – Слушайте, я же на несколько классов старше! – А ты все-таки попробуй ее попросить помочь тебе с математикой, – посоветовала миссис Мёрри. – Ну хорошо, – сказал Кальвин. – Вот. Но там довольно сложно… Мег разгладила листы и посмотрела на примеры. – А тут все равно как решать или нет? – спросила она. – Ну, то есть надо решать каким-то определенным способом или можно решать как хочешь? – Можно как хочешь. Главное, чтобы я понял, что ты делаешь, и чтобы ответы сошлись. – А нас вот заставляют все делать так, как велено… Смотри сам, Кальвин: разве не видишь, насколько проще все становится, если сделать это вот так? Ее карандаш забегал по бумаге. – Ого! – воскликнул Кальвин. – Вот это да! Кажется, я понял… Покажи еще раз, на другом примере. Карандаш Мег снова пришел в движение. – Тут главное – запомнить, что любая обыкновенная дробь может быть преобразована в бесконечную периодическую десятичную дробь. Видишь? Так что 3/7 – это 0,428571 в периоде. – Вот же безумная семейка! – усмехнулся Кальвин. – Наверно, мне пора бы уже перестать удивляться, но ведь в школе считается, что ты тупица, тебя то и дело вызывают к директору. – Так я и есть тупица. – У Мег с математикой проблема в том, – вмешалась миссис Мёрри, – что Мег с папой постоянно играли в числа и Мег знает слишком много способов срезать путь. Так что, когда в школе от нее требуют решить задачу непременно длинным способом, она дуется, упирается и сама себя загоняет в угол. – А много еще у вас таких тупиц, как Мег с Чарльзом? – спросил Кальвин. – Я бы с ними охотно познакомился… – Если бы у Мег хотя бы почерк был поразборчивей! – вздохнула миссис Мёрри. – Я-то обычно могу расшифровать, что она там пишет, хотя и не без труда, а вот ее учителя вряд ли могут – или дают себе труд это делать. Пожалуй, на Рождество подарю ей пишущую машинку. Может, хоть это поможет. – Если я хоть что-то сделаю как следует, никто не поверит, что это я, – сказала Мег. – А что такое «мегапарсек»? – спросил Кальвин. – Это меня папа так называл, – сказала Мег. – А еще это три и двадцать шесть сотых миллиона световых лет. – А что такое E=mc2? – Формула Эйнштейна. – А что здесь означает Е? – Энергия. – А m? – Масса. – А c2? – Квадрат скорости света в сантиметрах в секунду. – С какими странами граничит Перу? – Понятия не имею. Перу – это где-то в Южной Америке? – Как называется столица Нью-Йорка? – Ну как же, Нью-Йорк-Сити! – А кто написал «Жизнь Сэмюэля Джонсона» Босуэлла? – Ой, Кальвин, ну вот в литературе я совсем не сильна! Кальвин застонал и обернулся к миссис Мёрри: – Да, я понимаю, что вы имеете в виду. Не хотел бы я ее учить! – Ну да, согласна, она у нас немного однобокая, – сказала миссис Мёрри. – Но я в этом виню ее отца и себя. И она до сих пор играет в свой кукольный домик. – Ну, мама! – возопила Мег. – Ой, радость моя, прости! – поспешно сказала миссис Мёрри. – Но я уверена, что Кальвин понимает, о чем речь. Кальвин внезапно раскинул руки, как будто желая обнять и Мег, и ее маму, и весь дом сразу: – Как же так получилось? Разве это не чудо? Я как будто заново родился! Я больше не одинок! Вы понимаете, что это для меня значит? – Но ты же хорошо играешь в баскетбол, и все такое, – возразила Мег. – И учишься хорошо. И все тебя любят. – Из-за всяких пустяков, – возразил Кальвин. – У меня раньше не было никого, никого на свете, с кем бы я мог поговорить! Нет, конечно, я могу существовать на общем уровне, как все, я могу опуститься до их уровня, но ведь это же не я! Мег достала из ящика пучок вилок и вертела их в руках, не сводя с них глаз: – Что-то я снова совсем запуталась… – И я тоже! – весело ответил Кальвин. – Но теперь я, по крайней мере, знаю, что нам есть куда идти. Узнав, что у них ужинает Кальвин, близнецы пришли в восторг. Мег это обрадовало и немного удивило. Они больше ее знали о его спортивных достижениях, и достижения эти восхищали их куда больше, чем ее. Кальвин умял пять тарелок рагу, три блюдца желе и десять печений, а потом Чарльз Уоллес потребовал, чтобы Кальвин отвел его спать и почитал на ночь. Близнецы управились с домашней работой, и им разрешили полчасика посмотреть телевизор. Мег помогла маме помыть посуду, а потом села за стол и принялась воевать с домашним заданием. Но никак не могла сосредоточиться. – Мам, ты расстроена? – внезапно спросила она. Миссис Мёрри подняла голову от английского научного журнала, который листала. Она помолчала, а потом ответила: – Да. – Почему? Миссис Мёрри снова ответила не сразу. Она подняла руки и посмотрела на них. Кисти у нее были длинные, сильные и красивые. Миссис Мёрри коснулась правой рукой широкого золотого кольца на безымянном пальце левой. – Понимаешь, – сказала она наконец, – я ведь еще довольно молодая. Хотя я догадываюсь, что вам, детям, это осознать непросто. И я до сих пор очень люблю вашего папу. Я по нему ужасно скучаю. – А ты думаешь, что все это имеет какое-то отношение к папе? – Думаю, да. – Но какое? – Этого я не знаю. Но это, похоже, единственное объяснение. – А ты думаешь, что у всего должно быть объяснение? – Да. Я верю в то, что все объяснимо. Но я думаю, что мы, люди, существа ограниченные и не всегда способны понять объяснения. Однако видишь ли, Мег, если мы чего-то не понимаем, это еще не значит, что объяснения не существует. |