Книга Тайны Французской революции, страница 88 – Эжен Шаветт

– Любит он меня? – спрашивала она себя.

До полудня время тянулось для Елены мучительно.

– Скоро мы получим наши товары, рынок закрывается к двенадцати, и разносчик придет с моим свертком, – сказала вдова, глядя на крестьянские телеги, проезжавшие мимо ее окон.

Мадемуазель Валеран не могла отвести глаз от двери, которая должна была вот-вот отвориться под рукой страшного для нее посетителя. Она видела, что бесполезно было поверять свои тревоги торговке, доброй женщине, но неспособной ни понять ее беспокойства, ни поддержать при встрече с опасностью.

«Я не оставлю ее ни на секунду, – думала Елена. – Ее присутствие стеснит моего проводника».

И в эту минуту дверь отворилась.

Вместо разносчика на пороге показался другой человек, увидев которого, Елена невольно вскрикнула.

Это был гигант Барассен. Зайдя в лавку, он, казалось, не узнал девушку, с которой провел немного времени в хижине Генюка.

– Здесь ждут пакета с рынка? – спросил он с глупым выражением.

– Да, – ответила вдова, – вы его не принесли?

– А! Да вот хозяин столько напродавал сегодня, что не помнит уже, куда что нести.

– Так что ж? – спросила Елена, угадывая ловушку.

– Не потрудитесь ли сойти посмотреть, который сверток принадлежит вам, – и я тотчас снесу его за вами.

– Хорошо, иду! – ответила вдова.

– Это минутное дело. Вы только укажите, а я взвалю его на спину да вернусь с ним сюда, – прибавил Барассен.

– Вы служите у этого купца? – спросила Елена, удивляясь, что гигант был на посылках у того, кого так бесстыдно обворовал.

– Да, гражданка, времена тяжелые и надо всякими средствами добывать свой хлеб. Мне предложили место возить тележку, и я согласился.

– Разве у вашего хозяина нет для этого лошади или вола? – спросила вдова.

– Как же! У него есть лошадь, но животное надсадилось недавно, так он перевел его на подножный корм, а меня просил… занять место лошаденки в повозке, – отвечал со вздохом гигант.

– Ну, так идем! – сказала вдова.

Елена хорошо поняла, что торговку старались увести под хитрым предлогом из дома, чтоб она не была свидетельницей встречи девушки с Шарлем. Елена легко могла бы остановить вдову, но, не робкого десятка, она предпочла лучше встретить опасность лицом к лицу, чем постоянно трепетать в неизвестности. Поэтому она не удерживала лавочницу.

Через две минуты, как она и предвидела, явился разносчик с товарами.

Бросив взгляд вокруг и уверившись что мадемуазель Валеран одна, он подошел к ней.

– Как вы вышли из подземелья Генюка? – грубо спросил он.

– Нам удалось найти подземный ход через поля, и в ту минуту, как мы выбрались, мы увидели, как вы бежали от синих.

– Через полчаса я вернулся в избу, чтоб вас освободить, но нашел погреб пустым. Вы ушли с молодым человеком.

И Шарль прибавил после короткого молчания:

– Ведь это был молодой человек, не правда ли?

Елена, опасаясь за Ивона, равнодушно произнесла:

– Молодой человек? О! Право, я не могу утверждать: в погребе была кромешная тьма.

– Но, выйдя на свободу, вы могли рассмотреть своего спутника?

– Была еще ночь.

– Ночь, однако, довольно светлая. Вы сами только что сказали, что меня узнали, когда я бежал от синих.

– Да, возможно, но мне не пришло в голову разглядывать этого молодого человека… вы же настаиваете на том, что он молод.

– При вас Генюк сказал мне, что ему двадцать четыре года.

– Я, конечно, не обратила на это внимания.

Шарль понял, что девушка хитрила, но не выказал ни малейшего нетерпения. Он продолжал тем же тоном: – Пусть так! Но во время длинной дороги вы и днем видели его лицо.

Она с удивлением посмотрела на Шарля.

– С чего вы взяли, что мы путешествовали вместе целый день? Напротив, мы расстались сразку, как…

Разносчик резко прервал ее:

– Постарайтесь не лгать. Я знаю, что по дороге вы заходили отдохнуть к Рифоэлю. Сегодня утром я видел Порника, который проводил вас в Ренн.

Елена поняла, что отговорки теперь были бесполезны, и сухо возразила:

– Хорошо, сознаюсь, это был молодой человек. Что же дальше?

– Как его имя?

– Не знаю.

Шарль пристально взглянул на нее, чтоб понять: не лукавит ли она снова.

– Повторяю снова: не знаю, – подтвердила Елена.

Он пожал плечами, говоря:

– Нет нужды в имени. Я сам узнаю его, когда захочу узнать. Но тут есть один вопрос, который можете разрешить лишь вы.

– Какой?

– Любите ли вы его? – медленно выговорил Шарль.

– О! – воскликнула Елена. – Подобный вопрос…

– Да или нет, отвечайте. Вы любите его? – повторил молодой человек отрывисто.

Елена подумала об опасности, которую могла навлечь на голову Ивона.

– Нет, – твердо ответила она.

Этот тон, казалось, успокоил разносчика, потому что он тотчас же прибавил: – Тем лучше!

И продолжал более мягким голосом:

– Мадемуазель, когда ваш дедушка поручал вас мне перед взятием Савенея, я поклялся охранять вас. Я спас вас от гусар, убивавших ваших товарищей на Монтуарской дороге. Целую ночь я нес вас на руках, когда вы были в обмороке. Когда вы спали, я защищал вас от нападок одного мятежника, Жана Шуана, советовавшего мне бросить вас. У Генюка я успел спасти вас, спустив в погреб, и это рискуя собственной жизнью, ведь ничто не мешало мне спрятаться вместе с вами. Но я предпочел навлечь на себя опасность – лишь бы охранить вас… а платой за это, вы знаете, могла бы стать – смерть… которую синие показали мне очень близко. Как только я спасся, первая моя мысль была о вас, и я вернулся, чтоб освободить вас.

После минутного молчания Шарль продолжал:

– Правильно ли я поступил, мадемуазель?

– Да, – откровенно ответила Елена, в тайне сознававшая, что этот человек не раз доказывал ей свою преданность.

Но все-таки она чувствовала к нему какое-то инстинктивное отвращение.

– Как вы думаете: заслуживает ли мое поведение награды? – сказал он.

– Жаль, что теперь у меня нет богатства, отнятого у меня войной, я бы…

Разносчик улыбнулся.

– О! – сказал он. – Не золота мне надо. Я желаю другой награды.

«Он сейчас заговорит о любви», – подумала Елена.

– То, что я от вас потребую, покажется вам весьма странным.