Онлайн книга «Шкатулка Судного дня»
|
– Он гигантский, – сказал Куп. – И уродливый, – согласилась Жизель. – Вавилону принадлежит самый большой дом тут. Это удачно. – Почему ты так думаешь? – Ему не нужно выходить наружу и смотреть, как жутко он выглядит. Жизель достала из бардачка что-то вроде бинокля. Хотя скорее это были очки-гогглы с дополнительными цветными линзами, которые можно было надеть сверху на увеличительные. – Ты похожа на близорукую муху, – заметил Куп. – А ты просто завидуешь, что мне достаются все крутые игрушки. – Я завидую тому, что у тебя вообще есть игрушки. Где мое вино мариани? – Алкаш. – А ты коп. Куп прищурился, глядя на вершину холма, но та была слишком далеко, чтобы различить детали. – Ты их достала в Департаменте или купила в том торговом центре? – Они достаются хорошим маленьким агентам, которые много работают, не напиваются и не устраивают драк. – Я не напивался. Я был очень сосредоточен. Ты дашь мне посмотреть или мне придется лезть на крышу с лупой? – Расслабься. Придет и твоя очередь. Я просто пытаюсь все настроить. – Для чего? – А вот. Посмотри. Она протянула бинокль Купу. Когда он приложил его к глазам, особняк Вавилона осветился, как будто был белый день. Здания были выкрашены в дикие розовые, золотые и голубые тона, а местами их пересекали яркие, будто лазерные, лучи. Куп опустил бинокль и посмотрел на особняк. Никаких ярких цветов. Никаких лучей. – Ты уверена, что все правильно настроила? Это похоже на рейв для фанатов «Маленьких пони». Жизель забрала у него бинокль. – С ним все в порядке. Эти цвета и лучи – заклинания и чары, которыми Вавилон защитил свой дом. – Дай еще раз посмотреть, – попросил Куп и прижал бинокль к глазам, внимательно изучая здание, – оно все закрыто. Ни одного чистого места. – Да, залезть туда будет непросто, – кивнула Жизель. – Это в Белый дом непросто залезть, – возразил Куп, – а сюда невозможно. Если Вавилон не сошел с ума и не оставил заднюю дверь открытой, дело закончено. Жизель забрала у него бинокль. – Брось, Куп. Откуда столько негатива? Это снова твоя внутренняя бабка? – Это не бабка. Это я просто хочу жить. Даже если я пройду мимо всех проклятий, тут наверняка есть и обычные ловушки. Стволы. Ножи. Драконы. Драконы со стволами и ножами. Избавь меня от этого. – Зальцман не шутил, – сказала Жизель, – он снова посадит тебя в тюрьму. – Буду живым заключенным. Этот город пытается убить меня с тех пор, как я вернулся. Эта кража станет последней каплей. Жизель опустила бинокль на колени. – А я уже было подумала, что у тебя есть шанс. В Проклятом городе ты целых две секунды вел себя храбро. Не мог бы ты повторить? – Мне кажется, твоя проблема в том, что ты путаешь храбрость с глупостью. – Нет, глупым я тебя все еще считаю. – Понимаешь, подставиться под выстрел – это был рассчитанный риск. А это, – он указал на особняк, – будет самоубийство. Жизель задвинула на место линзы бинокля и сунула его в бардачок. – А я еще хотела тебя поцеловать потом. Ты все прощелкал и отправишься назад в тюрьму. Сегодня просто не твой день. – Погоди. Что ты сказала? – Ты про что? – Ты собиралась меня поцеловать? – Не понимаю, о чем ты. – Она поджала губы. Куп хотел сказать что-то еще. Ему хотелось верить, что она правда думала его поцеловать, но это не меняло того факта, что она оставалась его боссом. И она снова вырвала сердце у него из груди. Это была какая-то хрень, а он устал проигрывать. – Я не пытаюсь слиться или что-то в этом роде. Судя по тому, что я уже видел, мне кажется, что пролезть туда невозможно. Может быть, путь и есть, но его так просто не найти. Сколько времени мне дал Зальцман? – Несколько дней. Может, неделю. – Этого может не хватить. – Ты кое-что забыл. Теперь ты работаешь на Департамент. У начальства наверняка есть вся информация об этом месте. И я тебе помогу. Тебе не придется действовать в одиночку. – Не знаю, – сказал Куп после минутного молчания. – Просто не зацикливайся на этом сейчас. Давай подождем день-другой, посмотрим, что придумают умники. Куп устало покачал головой. Он уже устал от этих шпионских игр. – Отлично. А если я откажусь… – Никто не ждет от тебя самоубийства. Он мрачно посмотрел на нее. – Ну, разве что Зальцман, но он бы хотел, чтобы вообще все умерли. – Большое утешение. – А теперь давай просто действовать по обстановке. Ладно? – Ладно. Прямо сейчас я хочу выпить. Ты не хочешь? – Хочу, но завтра мне придется рано встать и написать отчет о сегодняшнем вечере. – Ты выдашь меня? Насчет вина мариани? Жизель скорчила гримасу. – Ни за что. За это нам обоим влетит. – Тогда вернемся немного назад. К тому моменту, когда ты хотела меня поцеловать. – Поцеловать тебя? Первый раз об этом слышу. Ты, наверное, фантазируешь о той вампирской цыпочке из Проклятого города. – Ты просто злишься, потому что она приняла тебя за мою маму. – На что тут злиться? Тебе нужна нянька, а то ты собственную задницу не найдешь. – Короче, ты хочешь сказать, что больше никаких мест для поцелуев. – В этой жизни точно. И в следующей. – Жаль. Я выучил пару новых движений, которые тебе бы понравились. Жизель завела машину. – А ты в тюрьме времени даром не терял. – Нет. Йога. От нее становишься гибким. Ты бы офигела, если бы увидела, что я теперь умею. Жизель искоса взглянула на него и выехала на дорогу. – Ты никогда в жизни не занимался йогой. – А тебе откуда знать? – Куп посмотрел в окно на особняк. – Ты врешь. – И кто теперь трусит? – Ты. Не забывай, что я твой босс. Ты будешь делать то, что я скажу. – Не слышу. Мне кажется, тебе нужны высокие сапоги и стек. – Разве что в твоих фантазиях. – Уж сегодня без них не обойдется. Жизель вдавила педаль в пол, и они поехали обратно в Голливуд. Спускаться по холмам оказалось быстрее, чем подниматься. Через полчаса они уже оказались у отеля «Рузвельт». |