Онлайн книга «Россия во тьме»
|
* * * – Я думала, ты меня на свидание позвал… Алена села в машину – Воробьев ждал ее у высотки Генпрокуратуры. От нее пахло духами… тягучий такой, осенний аромат. – Ален… – Да ладно, пошутила. Что у тебя? Он выложил заявление Оконникова и диктофон. Пока Алена разбиралась со всем с этим, Вор мрачно подумал, что всё у него в жизни – кверх тормашками. И виноват в этом – исключительно он сам. Просто как то не умел он жить по-другому… Алена – прочитала заявление. Прослушала пленку. – Как ты получил эту пленку? – Добровольное раскаяние. – Он, по крайней мере, жив? – Ты меня за кого принимаешь? Алена закрыла папку. – Ты понимаешь, что завтра – Синицын откажется от своих слов. И его поддержат в это все, в том числе и мое начальство – потому что лишняя головная боль не нужна никому. – Ален, а как же… – … справедливость? – подхватила она – не смеши, а? Я думала, ты повзрослел. Они долго молчали. – Ладно… – подвел итог он. – Не ладно. Что ты предлагаешь? – Возбуди дело против Синицына. – Шеф такое никогда не подпишет. У нас пока с вами – тишь да гладь. Вор понял, что она права. – Тогда не закрывай дело Кацмана. – Шеф дал команду представить ему обвинительное завтра. – Ты процессуально независимое лицо. – Шутишь что ли? Вор ничего не ответил. – Я семь лет работала как проклятая для того, чтобы добиться того, чего добилась – сказала Брагар – ради чего я должна теперь поставить все это на кон? Вор снова не ответил. Они просто сидели в машине. – Ты… – Ален, знаешь… – сказал Вор – я иногда думал, почему все так мерзко. Мерзко… … – Там, в Ростове. В Краснодаре… в Гудермесе – везде. Я иногда думал, что с нами со всеми не так? Мы как будто… живем в чужой стране. Прожить бы сегодня… день… потом ещё день. Наша задача – прожить день. Проснуться – а потом лечь спать. Вот и все. Мы живем одним днем. Почему… – Черт бы тебя побрал – сказала Брагар. Вместо ответа – Вор включил двигатель. – Ты чего? – Помнишь, ту забегаловку на рынке? Она ещё работает… Алена засмеялась. – И там всё ещё подают настоящие хинкали? – Да. Там всё ещё подают настоящие хинкали. * * * Утром – Алена позвонила, как они договаривались – отзвонила пять раз и отбила. Он не отвечал – это был код, о котором они договорились ночью. Теперь – у него была официальная возможность работать. В Бутырку – Вор прилетел с самого утра. Но было уже поздно – два шныря из хозчасти – грузили носилки в труповозку в предбаннике. Вор сразу понял, подлетел, откинул клеенку – так и есть… * * * Кум, подполковник внутренней службы со смешной фамилией Беленький – был настроен благодушно, проблемы в произошедшем не видел. – Не колотись, майор… – сказал он, поливая цветы из поливалки, сделанной из полторашки – здесь все тип-топ. Повели в баню… он где-то осколок стекла раздобыл и вскрылся. – И никто не видел? – Ну, а если и видел то что? Это дело каждого – жить или умирать. Сам приговорил, сам привел в исполнение… – Подполковник… Что-то в тоне вора – заставило начальника оперчасти повернуться. – Этот задержанный числился за Генеральной прокуратурой. – Ну так и чего? Особо важный – так везли бы в Лефортово. Ты мне не кипеши, майор. Хочешь, чтобы я рапорт написал, что он после свиданки с тобой вскрылся? Вор скрипнул зубами. – Смотрящий тут кто? – Тебе какая разница? – Есть… есть разница. * * * Смотрящим был Комок… не вор, всего лишь стремящийся. Но уже в авторитете. Старые воры практическим вымерли, им на смену шла новая формация – молодые, наглые, не видящие берегов. По старым меркам – беспредельщики. Чтобы поговорить – вора вывели в шлюз, это такое громадное, отделанное плиткой помещение, где запросто помещается несколько автозаков. Здесь проводится приемка и отправка этапов… но сейчас никого не было, шаги гулко отдавались в пустоте. Вор зло посмотрел на сопровождающих. – Свободны. Те приценились… как не крути, за зэка отвечали они, а теперь между ним и свободой только внешние ворота. Но что-то заставило их кивнуть и отойти… Вор умел внушить уважение. С биографией на лице – так иногда говорили. Комок присел у кафельной стены. Вор – присел на корточки, копируя его, не торопясь достал пачку, посмотрел на нее, потом протянул визави – целиком. Тот – презрительно посмотрел на Мальборо. – Думаешь, правильного человека за пачку сигарет ссучить? Взгляд Вора – был не менее выразительным. – Не хочешь – не бери. Не хочешь говорить – не говори. Комок подумал – и пачку взял. Сунул в губы сигарету, Вор поднес огоньку. – Кайф… – проговорил Комок – ещё бы бабу, а, начальничек. Устроишь? – Без баб тебе ещё лет десять куковать, Комок… – Не пугай, начальник. – Я и не пугаю. Я спросить хочу. … – Ты закон знаешь? – Какой закон? – опешил Комок. – Ваш. Воровской. Как там – арестантский уклад един? – Ты о чем, начальник, что-то не разберу. – О том, как первоходов встречать. Первохода надо встретить, место дать, предупредить, чего нельзя делать. А вы его – стеклом по венам. Нехорошо… – Предъявляешь? А кто ты такой, чтобы предъявлять? Вор покачал головой. – Не мельтеши, Комок. Вы и мы – две стороны одной медали, и ты это знаешь. Ты этого пацана замочил – по беспределу. А это дело – с шпионажем связано. И если у общины проблемы из-за этого будут, как думаешь, спросят с тебя? … – Спросят. А что ты им ответишь? Комок вскочил. – Да какой шпионаж, он сам на себя руки наложил! – Сядь! Комок помялся – но сел обратно на корточки. – Про – сам на себя руки наложил – это ты куму рассказывай, мне не надо. Мне надо знать, кто его заказал. И всё. Подумай, хорошо, прежде чем ответить, Комок – жизнь, она не только на воле разная. Она и на зоне отличается… |