Онлайн книга «Россия во тьме»
|
Груша печально улыбнулся. – Не подходи, сказал! – Ты чего, Вор, мертвых боишься? Напрасно. … – Бойся не мертвых, брат, бойся – живых… Вор – сделал шаг назад, потом – ещё один шаг. Потом – бросился бежать… Москва. 12 июня 2017 года. Вор
Сегодня – был день независимости. День России… Праздновали его шумно, намного шумнее, чем обычно – с надрывом каким-то. Концерты везде, главный – на Манежной площади, со звездами первой величины и лично президентом – он спел гимн России вместе с почему-то Машей Распутиной. Вечером – большой фейерверк. И – кругом и везде, на каждом шагу – триколор и Слава России! Слава России… Героям Слава. Понятно, что все спецслужбы были подняты на ноги, переведены на усиленный режим. Несмотря на стамбульские договоренности – далеко не все группировки боевиков признали их, и некоторые – поклялись утопить Россию в крови. А лучше дня для этого, чем день двенадцатого июня – не придумаешь… Опытные менты – спали примерно до одиннадцати, а потом – вышли работать до глубокой ночи, обеспечивать. К счастью – ничего такого не произошло, отпраздновали нормально. Да видно, звезды неудачно сегодня сложились для майора Юрия Воробьева со странной для мента кличкой «Вор». Его внимание – он возвращался домой за полночь – привлекла пронесшаяся с мигалкой машина Скорой. А потом… он жил недалеко от развязки… так называлась небольшая площадь на окраине, где можно было пересесть с электрички на автобус или маршрутку – раньше в таких местах были колхозные рынки. И, увидев огни сирен – он на свою беду решил свернуть… – Сюда нельзя! – вскинулся патрульный с автоматом. – Отвали! Воробьев продемонстрировал свое удостоверение и прошел за оцепление. Поднялся на платформу, по пролетам. Все было как обычно – труп на платформе, молодая следачка пишет на коленках протокол. Выделив среди разномастной толпы своего, опера – он двинулся вперед. – Отойдем? – Вы кто? Он показал удостоверение. – МУР – недоуменно спросил районный опер. – Он самый. Они отошли. Мимо, не останавливаясь – пронеслась электричка. – Будешь? – Вор предложил сигареты. – Не. – Чего так? – Не курю. – Опа… – недоуменно протянул Воробьев. В его понимании некурящий мент был оксюмороном… нервы иначе было не унять. – А как расслабляешься? – Да я и не напрягаюсь – шуткой ответил опер. – Чего тут? – Воробьев кивнул на труп. – Да вроде некриминальный. – Давай, давай, что из тебя тащить приходится? – Мужик сидел на лавочке, никто не подходил, по виду – пьяный. Потом уборщица решила его прогнать… а он мертвый оказался. – Здорово. А чего кипеш такой? – Да все по порядку делать надо. – Почему? – насторожился Вор. – Пойдемте, покажу… Они спустились вниз, к Волге местного райотдела. Опер – забрал с заднего сидения пакет. – Вот, посмотрите. Осторожнее только. Паспорт. Вор достал паспорт, вгляделся. – Твою мать… Дипломатический паспорт Украины. Вляпались… – Некриминальный, говоришь? – С виду да. А там – вскрытие покажет… Не обращая внимания на местного опера – Вор взбежал обратно наверх, бросился к трупу. – Вы кто такой? – возмутилась следачка – вас кто пустил?! – Свети сюда! – приказал он технику… Так… так… есть! Так и есть… – Что вы делаете… Воробьев поднялся на ноги, отряхнул руки. – Возбуждайтесь – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь – убийство это. – Ипать, тебе что больше делать было нечего?! – такими словами встретил его Латыпов, когда он вернулся на работу – кроме как глухое убийство дипработника нам на шею вешать?! Вор ничего не ответил, он без спроса взялся за графин. – В пьянстве замечен не был, но по утрам пил холодную воду – прокомментировал Латыпов – ты как вообще на месте-то оказался. – Живу я там… – хрипло сказал Вор. – Ах, да. И мимо проехать не мог. – Не мог. Знаете же. – Знаю. Садись, рассказывай. Что там? – Там все равно бы признаки насильственной смерти обнаружили – сказал Воробьев, присаживаясь за стол – я просто быстрее оказался. – Может бы обнаружили, а может и нет. Ты не хуже меня знаешь, как судмедэкспертиза работает. Как его убили то? – Мы так и не поняли – сказал Вор – технически это удар в затылок чем-то вроде гвоздя, но тоньше. Удар нацелен на то, чтобы перерезать спинной мозг. Смерть почти мгновенная. – Ничего себе. Ты с этим сталкивался что ли? – Да. Несколько убийств в Ростове. Все погибшие – чеченцы. Расследовала местная уголовка, мы другим занимались. И знаете, что объединяло все жертвы? … – Все были достаточно авторитетны в своих кругах – чеченских я имею в виду. Все занимались бизнесом или тем или иным путем имели деньги – короче, непростые люди. Все выступали резко против войны и ратовали за заключение мира на условиях устраивающих обе стороны. – Чеченская партия мира. – Она самая. Если ее так можно называть. – Сколько было дел? – Шесть. – И ни одно, я так понимаю, не раскрыто? – Да, не раскрыто. Более того – я разговаривал с опером из ростовской уголовки, который работает по этому делу. Он сказал, что чеченцы тоже не знают, кто это делает. По крайней мере, у четверых погибших были сильные тейпы, а один – по чеченским меркам был вообще неприкасаемым… … – Он происходил из старинного рода, который давал Чечне муфтиев и кадиев, славившихся своей справедливостью. Люди из этого рода традиционно считаются неприкосновенными, за покушение на одного из них – чеченцы вырежут весь род обидчика причем – политические взгляды тут не при чем, это все намного глубже. Но его все равно убили – кто-то, кто не боится кровной мести. … – А знаете, почему мне показались странными эти убийства? Их сходство с тем, как на Кавказе убивают нас. Малолетки. … – Пацан с ПМ, иногда с Марголиным, в последнее время все чаще употребляются Иж-71 с глушителем и турецкие. Подбегает вплотную и стреляет в затылок. Заимствовано у киллеров из Латинской Америки [101] – уж не знаю, откуда чеченцы про это узнали. Работают на улице, в людном месте, после выстрела – сразу собирается толпа. Они тоже не дураки – понимают, что мы не Мексика, на возраст смотреть никто не будет, если что. Если малолетку успевают пристрелить – вот повод поговорить о зверствах российской армии. Тут – тоже получается в затылок, но не пулей… ножом. |