Книга Все пропавшие девушки, страница 70 – Меган Миранда

– Я, Ник, перерыл весь погреб и весь сад. Только до гаража не добрался. В тот день, когда пропала Коринна, мы готовили гараж, хотели наливной пол сделать. Но так и не сделали.

– Не сделали?

– В смысле, я не участвовал. Я думал, пол залили Тайлер с мистером Эллисоном; но я не знаю наверняка. Тебя это ни на какие мысли не наводит?

Его лицо скрывала тень. Меня трясло. Хотелось оказаться где-нибудь в другом месте – неважно, в каком, лишь бы подальше от этого гаража.

– Не путайся под ногами, – распорядился Дэниел. – Лучше иди, позвони Лоре, а то она волнуется. Скажи, что я занят ремонтом.

Я бросилась под дождь, вбежала в дом и стала звонить Тайлеру. Он ответил после первого же гудка.

– Привет, Ник. Я тут почти закончил. Скоро приеду.

– Дэниел свихнулся. Пол в гараже раскурочил.

Последовала пауза. Тайлер заговорил шепотом:

– Что-что он сделал?

– Разбил в гараже бетонное покрытие. Потому что не знает, кто этот бетон заливал десять лет назад.

Я вцепилась в телефон; я ждала, что Тайлер даст внятное объяснение этому безумию.

Тайлер молчал.

– Это ты сделал, да? Ты залил пол бетоном? Ты и твой папа?

– Господи, десять лет прошло. Что я, помню, что ли?

– Постарайся вспомнить. Это твоя работа?

Я слышала, как Тайлер тяжело дышит в трубку. Наконец он ответил:

– Нет, вроде не моя.

– У Дэниела – кувалда. И лопата. Он весь участок перерыл. Говорю же – свихнулся.

– Держись там, Ник. Я выезжаю.

* * *

Я прождала сорок пять минут. Успокаивала себя: вот сейчас, сейчас приедет Тайлер, и мы вместе уймем Дэниела. Идти в гараж одной, пытаться говорить с невменяемым братом, у которого в руках кувалда, нечего было и думать. Чем он там объяснял свои действия? Лгал или нет? Попробуй разберись.

Я была на террасе, когда подъехал знакомый пикап. Тайлер вытащил что-то из кузова и направился прямиком к гаражу. Я последовала за ним.

– Что это у тебя такое?

Он уже стучался в боковую дверку. Дэниел при появлении Тайлера вздрогнул, сверкнул на меня глазами из-за его плеча.

– Ник, на кой ты Тайлеру звонила?

В следующую секунду Дэниел разглядел, что у Тайлера в руках. И я тоже разглядела – отбойный молоток.

– Пусть закончит, Ник. Раз уж начал, – произнес Тайлер, входя в гараж. Обвел глазами разруху, медленно опустил веки. – Работаем, Дэн.

Я только руками всплеснула.

– Вы оба чокнутые!

– Нам нужно знать, – сказал Дэниел.

– Нет, не нужно! – крикнула я. Схватилась за голову, которую распирало от вопросов, от непонимания. – Почему это происходит? Как это вообще случилось?

Дэниел взялся за лопату, копнул землю, перемешанную с бетонной крошкой.

– Неправильно ставишь вопросы, Ник. Тебе хочется знать, почему и как. Но ты запуталась. Вконец. Ты лучше папины слова вспомни да мозгами пораскинь. «Не продавайте дом». Что, по-твоему, папа имел в виду? Да вот это самое. Пол в гараже. Это не моя работа. Я днем позже приехал, все уже было сделано.

– Ну и что? Где доказательства, что это папа? Нет их.

Я пулей вылетела из гаража. Хлопнула дверью, и тут прямо над головой прогремел гром, заглушив звук отбойного молотка.

Дэниел, прежде чем крушить пол, вынес из гаража садовый инвентарь, инструменты, тачку. Теперь все это мокло под дождем.

Я схватила тачку, покатила к двери, вполголоса кляня Дэниела, Тайлера, себя, папу, а главное, Коринну – ведь с ее исчезновения все и началось. Тайлер с Дэниелом даже работу прервали, когда я, распахнув дверь, возникла на пороге с тачкой. Я взялась собирать осколки бетона и складывать в тачку.

– Ну и куда мне их девать? – спросила я, уперев руки в бока.

Я старалась думать только о работе; только о том, что требовалось сделать в эту конкретную минуту.

Тайлер взглянул мне в глаза.

– В мой пикап, Ник. В кузов.

Я вырулила обратно под дождь, приподняла брезент, свалила осколки в кузов; оглядела свои руки, все в белых потеках. Точно такие же, как у Дэниела и Тайлера. Я повернула обратно к гаражу. Тайлер вышел, встал в нескольких футах от боковой двери.

– Езжай к Дэну домой, Ник.

С его волос текло, рубашка и брюки набухли, потемнели от воды. Между нами стоял дождь.

– Это Дэниел тебя прислал с инструкцией, да?

Тайлер шагнул ко мне. Выражение лица было словно размыто дождем.

– Да. – Еще шаг. – Может, ничего там и нет.

– Если бы ты действительно так думал, тебя бы самого здесь не было.

Второй шаг в мою сторону, рука на крыле пикапа, за моей спиной.

Тайлер повесил голову, выдохнул. Его дыхание на миг согрело мне лоб. Еще на миг он прижался лбом к моему лбу.

– Я здесь, потому что ты мне позвонила. Видишь, до чего все просто?

А потом был поцелуй под дождем. Прижатая к крылу пикапа, я запустила пальцы в Тайлеровы мокрые волосы. Я тянула его к себе с отчаянностью утопающей, пока в гараже не загрохотал отбойный молоток.

– Прости, – сказал Тайлер, оторвавшись от меня. – Вот бы все вернуть.

У меня руки тряслись.

Меня трясло всю, с головы до пят. Дождь перешел в ливень.

– Езжай к Лоре, Ник. Так будет лучше, – сказал Тайлер и, понурившись, побрел обратно в гараж.

Зря я не послушалась. А ведь хотела, очень хотела послушаться. Просто поехать к Лоре, и все.

Но это было бы нечестно по отношению к Дэниелу и Тайлеру. И к Коринне. Я должна была узнать наверняка. Засвидетельствовать факт. Заплатить по счетам.

* * *

Следующие несколько часов Дэниел с Тайлером продолжали крушить бетон, а я складывала куски в тачку и отвозила к пикапу. Мы, все трое, с ног до головы перепачкались в белую бетонную пыль.

Мы не разговаривали. Мы даже прикосновений друг к другу избегали.

Наконец Тайлер, отдуваясь, отступил в двери. Бетон был раздроблен, куски убраны. Земля – обнажена в ожидании. Тайлер сходил к пикапу за лопатой, Дэниел взял ту, что стояла в углу гаража, я притащила из общей кучи садовый мастерок. Мы начали копать с трех сторон. Земля крошилась, размягчалась, поддавалась.

Слышались только наше тяжелое дыхание да скрежет металла о землю; комья грязи глухо бились о комья грязи, рассыпались с шорохом. Да еще дождь по крыше стучал, и периодически гремел гром; вот и все.

Нет, не все. Из недр памяти явились Кориннины слова, запах мятной жвачки в ее дыхании. Потому что мой мастерок наткнулся на что-то для земли слишком твердое, для камня – слишком мягкое. Руки покрылись гусиной кожей – как тогда, на верхотуре, от прикосновения ледяных пальцев.