Онлайн книга «Нет рецепта для любви»
|
– Да-а… Ничего себе. – Артём был потрясен. – И что, тот препод действительно к ней не приставал? – Вряд ли. Миша его видел пару раз – на днях рождения зама. Не от мира сего, весь в науке. – Слушай, а у Алины с отцом? Правда, ничего не было? Не понимаю, неужели можно на пустом месте такое выдумать! – Тём, ты что? – закричала Ника и оттолкнула его от себя. – Ты соображаешь, что говоришь? Чтобы Миша! Да он никогда! Он не такой человек! – Ну, прости, прости. Ляпнул, не подумав. Просто в голове не укладывается. – Она всю жизнь такая, Алина. Только раньше безобидно было. Так, фантазии разные. Но уже второй раз, когда кто-то пострадал. Что дальше будет, даже думать боюсь. – А первый раз что было? – Помнишь, ты моей знакомой помог избавиться от интернет-преследования? Вот это и было. Учительница Алины. Ей все же пришлось уволиться из школы. Вот, посмотри: увидишь случайно эту девушку – беги со всех ног, пока жив! И Ника показала Артёму на экранчике смартфона фото Алины – он присвистнул: ого! – Это мы в Риме. – Ника с горечью в сердце посмотрела на свою красавицу дочь и выключила смартфон. – Да, просто звезда. – Но в институте она другая. Я как-то заезжала за ней. Увидела – поразилась: все ребята так по-модному одеты, а она в строгом костюмчике, юбка ниже колен, туфли без каблуков. И не накрашена вообще. Волосы в косу заплела. Такое невинное создание, чистый ангел. Понимаешь? Ничего плохого в голову не придет. Вот он и рассиропился, этот Борис Степанович. Если б она в полной боевой готовности явилась, он бы сразу насторожился, я думаю. – И как вы теперь с ней общаетесь? – Да никак. Миша вообще ее ни видеть, ни слышать не может. Хотел совсем лишить содержания. Рублем наказать. Но я уговорила. Не знаю, что делать. Просто не представляю. Да, наверное, ничего и не сделаешь. Она уже взрослая. Я только боюсь, что нарвется на кого-нибудь – проучат на всю жизнь. В общем, одно горе. Мне так тошно! Я виновата! Как подумаю, кого вырастила… – Ника, ну что ты! – Я думаю, думаю – всю голову сломала: что не так делала? Вроде старалась… Может, плохо любила? Мало? Знаешь, я теперь только осознала, что у нас семьи-то и не было. Настоящей. Алина родилась, а мы с Мишей страшно поругались. Я очень долго отходила, все обиду пережевывала. Срывалась на него. Алинке три года было – Миша мне изменил. Хотела сразу уйти, но осталась ради ребенка. Ну и сам понимаешь, что за жизнь у нас с ним была. С виду-то все прилично, все хорошо. А вот с любовью плохо. В этом Алина и выросла. Может, и надо было еще тогда развестись, не знаю. А Миша… Представляешь, говорит, что любит меня! Предлагает заново начать. – А ты что? – Не знаю. Ничего я не знаю и не понимаю. Да и не до того сейчас. Мише по-хорошему шунтирование надо делать. Врачи говорят – никакого риска. Но он боится, конечно. Сейчас вот поеду, буду уговаривать. – Бедная моя куколка! Сколько на тебя навалилось. – И не говори. Ладно, спасибо, что выслушал. А то и правда не с кем поплакать. – Всегда готов подставить жилетку, ты же знаешь. – А как у вас-то дела? Все нормально? – Была парочка кризисов, но справились. Мы заявление подали. – О! Поздравляю! – Вроде бы все проблемы решили. Ну, ты в курсе наших проблем, я полагаю. – Отчасти. – Знаешь, я тут подумал… Приходи к нам на свадьбу. Вместе с Мишей. – С Мишей? – изумилась Ника. – А что? Он мне еще тогда понравился, нормальный мужик. – Да ты пьян был в зюзю! – Но я просёк, несмотря на зюзю. Свадьба-то еще не скоро: конец года, все забито, мы с трудом на февраль записались. Миша сто раз поправится после операции. Подумай. Развлечетесь, это я тебе обещаю. А, кстати! И Артём наконец снял шляпу. Если он хотел произвести эффект, ему удалось. Ника замерла, открыв рот: волосы Артёма были ярко-синего цвета! – Скажи, прикольно? – С ума сойти… – Классный хайер! – вдруг раздался от двери чей-то голос. Это Курзик неслышно подошел. – Ты панк, что ли? – О, Артём, познакомься. Это Кузя, мой племянник. – Кузьма Александрович, – важно представился Курзик. – Артём Викторович! – засмеялся Артём. – Кузя, Артём – жених Олеси. – Этот? С синими волосами? Да ладно! Это мы еще посмотрим. – Тём, учти: Кузя – твой соперник. Олеся поразила его в самое сердце. – И поразила! Когда у вас свадьба? – В конце февраля. – Ну ничего, еще всякое может случиться. – Значит, не одобряешь меня? А я тебе подарок привез. И Артём предъявил ему самокат. Курзик страшно обрадовался, но старался не подавать виду – невозмутимо его осмотрел и скучным тоном произнес: – Нормальная машинка. Но потом не выдержал и расплылся в улыбке: – Спасибо. Расстались они почти друзьями. Артём вызвался отвезти Нику в больницу, пообещав по дороге рассказать, зачем покрасил волосы в синий цвет. – А на спор! У нас с Олеськой очередной кризис случился, и вот… Очередной кризис случился, когда Олеся вдруг захотела сделать тату. Артём только вернулся из ресторана, и Олеся сразу вывалила на него эту идею. Артём так и сел: – Зачем тебе это надо? – А хочется! Только я еще не решила где: на плече или на шее сзади. Или на ноге? – Да ты прямо на лбу сделай. – Бабочку, что ли, наколоть? Или какую-нибудь умственную надпись? Может, иероглиф? – Лучше надпись: «Я у мамы дурочка». – Да ну тебя! Артём долго уговаривал Олесю отказаться от этой затеи – сначала шутками, потом серьезно. В конце концов, мрачно сказал: – Делай что хочешь. Повернулся и ушел в комнату. Олеся постояла некоторое время, задумчиво покусывая губу, потом поплелась за Артёмом. Он лежал на лоскутной лежанке с закрытыми глазами и в наушниках, слушал французские диалоги. Олеся влезла к нему, отодвинула наушник и забормотала в ухо: – И что ты сердишься из-за какой-то ерунды. Подумаешь, тату. Красиво же! И модно. Сейчас все делают. – Я не сержусь. Но не считаю, что это выглядит красиво, особенно на девушках. И мне неважно, что так делают все. – А мне бы понравилось, если б ты татуировку сделал. Это так брутально! – Тогда ты выбрала не того мужчину. – А может, ты выбрал не ту девушку? – начала злиться Олеся. |