Онлайн книга «Надежда смертника»
|
Отче наш, сущий на небесах… – …пожары, все охвачено стихийным, неуправляемым огнем от юга Семьдесят третьей до… – …подтвердил рассказы о мертвых в туннелях… Почему там не было ванной? Я не думал, что мог бы… Да святится имя Твое… – …на здании муниципалитета приспустят флаги в память о… – …жена Сифорта сопровождает уполномоченного представителя от нижних Панго Чанга, преуспевающего книготорговца… Да приидет Царство Твое, да будет воля Твоя… – …восемь минут до того момента… – Адмиралтейство Лунаполиса утверждает, что не будет никакого прекращения огня независимо от того… – …приближаются для того, чтобы показать крупным планом этих последних… На земле, как и на не… Жуткий грохот и треск. Моя голова врезалась в иллюминатор. Сам я распластался по стенке кабины. Свист воздуха. – Ф.Т., ТВОЙ ШЛЕМ! Я быстро нахлобучил его на голову и схватился за фиксаторы. Мгновение спустя – приятная теплота между ногами. Затем, ужаснувшись, я осознал, что это было. Я помочился. Пожалуйста, Боже, нет! – Отец, что случи… – Эти проклятые Богом журналисты! – Его голос раздался у меня в наушниках, он в этот момент герметизировал свой шлем. Отскакивая рикошетом от корпуса, я пробирался, так быстро, как мог, к нижней палубе, спеша посмотреть, что произошло. Звезды лениво двигались мимо иллюминатора. Отец коснулся клавиш. – Бог знает, какой ущерб они причинили нам. – На экране высветились цифры. Челнок плавно двигался мимо нас, зияя дырой в боку, Из двигателей левого борта извергалось ракетное топливо. – Его двигатели заглохли. Повреждены задние и боковые, оба. В смятении я наблюдал, как быстрее, чем когда-либо, челнок журналистов двигался по направлению к станции. – Ассоциация ветеранов-отставников выступает против каких-либо уступок… – Челнок, это – Управление движением орбитальной станции, вы двигаетесь прямо по направлению к лазерному луну, измените свой курс… Оранжевый свет обрушился волной на челнок «Голографического мира». Его корма раскалилась докрасна и, казалось, прогнулась. Трещина пробежала по его корпусу, в то время когда он плыл сквозь смертельное излучение лазера. Внезапно нижняя палуба, расплавившись, исчезла. Я глубоко вдохнул зловонно-едкий воздух моего скафандра. – Ох, боже. Шесть минут. Отец ругался: – Наши топливные шланги отрезаны. Я не буду пытаться исправить повреждение, мы получили бы только приблизительно четырехсекундное включение двигателя. Челнок ударил нас наклонно, но мы все еще можем достигнуть цели. – Как скоро? – Не знаю, мы потеряли приблизительно половину нашей скорости. Девять минут. – Отец переустановил часы на пульте управления, повернулся к камере: – Я сделаю последнее заявление, достаточно резкое. Мы заставим их сожалеть о племенах, но не о нас. Корвин, повсеместная передача с моего сигнала. – Сифорт, это Кан. Рука отца застыла на полпути к кнопке. Голос капитана Вилкеса был настойчивым: – Вы слышите, катер? Я передаю сообщение от Генерального секретаря. Моя рука медленно двигалась к коммутатору связи. Отец сказал: – Да, господин Генеральный секретарь? – Вы – эгоист. Нам было бы гораздо лучше без вас. – Сэр, вы, должно быть, заняты, – голос отца звучал издевательски. – Нет необходимости мне беспокоить… – Я меняю хакеров на лазеры. Ваше время истекает. Да или нет? Я тупо слушал, мои штаны промокли насквозь, моим единственным желанием было со стыдом уползти куда-нибудь. – Отступление? Восстановление? – Это невозможно, и вам это известно. – Сэр, я получу их согласие на перемирие. Вы получите доступ на улицы; нижние должны начать жить по-человечески. Я не могу помочь вам с хакерами; я не знаю, кто они. Не выпускайте их из сетей, пока вы… – Черт побери, мы не можем! Мы потратили два дня, пытаясь восстановить работу Казначейства, но ситуация по-прежнему остается взрывоопасной! Есть что-то нестабилизированное внутри, и нет способа проследить это без дальнейшего повреждения данных. Я хочу их вздернуть. Публичная казнь через повешение, и насколько я могу судить, это уже акт милосердия. На самом деле я содрал бы с них кожу живьем, если бы у меня был… – Из вас получился бы хороший саб. – Что? – Ничего, сэр. Я попытаюсь определить местонахождение хакеров, но сомневаюсь, что это возможно. В любом случае, на них следует распространить всеобщее помилование. – Вы должны дать мне кое-что, Сифорт. Политика – искусство возможного. Отец внимательно смотрел на станцию. – Сэр, я ничего не могу вам дать. Нравственность – искусство безусловности. – Господь проклянет вас. – Удачного дня. Я закрыл глаза, отдаваясь движению к станции, из-за чего у меня начала кружиться голова. – …собрание Ассамблеи на чрезвычайную сессию, хотя меньшее количество, чем половина… Отец проворчал: – Искусство возможного? Он знает, что я не могу найти ни единого способа в этом Божьем мире, чтобы… Мой оцепенелый разум бился в конвульсиях, как будто гальванизированный. – Да, ты можешь. – Как? Бог знает, где они… – По крайней мере сотня тысяч демонстрантов устроили дебош на улицах Лиссабона… – Не они. Он. Это Джаред. – Ф.Т., это был длинный день… – Я видел его, отец! Он работает в башне напротив Франджи. Джаред – именно тот, кто вскрыл Лондонский сервер и выпустил на свободу созданный им самим инсинт. Он гордится этим. Я же говорил тебе, что он разбирается в компах! – Сумасшедший мальчишка! – На мгновение я подумал, что он имел в виду меня, – Высокомерный, эгоцентричный, глупый – ты можешь найти его? – Ты применишь силу в отношении его? – …в квартиру генерала Рубена журналистов не пускают… – Да, если доберусь до него… Нет. Нет, если я смогу договориться об амнистии. – Он бросил взгляд на цифры на экране, – Поторопись. Осталось шесть минут. – Капитан Эд Вилкес. Пожалуйста, я прошу вас, разверните судно, чтобы избежать опасности. Через мгновение это будет… – Уменьши скорость, отец, дай нам время. – Я включил телефон. – Я не могу, они отрезали наши топливные шланги. |