Онлайн книга «Надежда смертника»
|
– Отец! Отвези меня домой! – …несколько секунд до уничтожения. Здесь, на станции, женщины плачут, мужчины колотят по стене… – Сын… – ПОМОГИ МНЕ! ЕСЛИ ТЫ МЕНЯ ЛЮБИШЬ, ПОМОГИ! Я тряс его, пиная пульт. – Я умираю! Рыдая, отец бросился к переходному шлюзу, с силой хлопнул по рычагу управления крышкой люка. – Иди сюда! Тридцать секунд. – …в то время как предупреждающие сигнальные огни освещают переднюю сторону судна… С воплями и слезами я несся по палубе. Внутри скафандра мои грязные трусы приклеились к заду, затрудняя бег. – Пожалуйста! – Я влетел в его объятья. – Не дай мне сгореть! Я задыхался, сдерживая позывы к рвоте. Говорили – если бы вы выбрались в вашем скафандре… Шлюзовая камера открылась. – …телефоны перестали звонить – ни до кого нельзя дозвониться, и уже слишком поздно… Отец сказал: – Мы движемся медленно… Я толкну тебя в кормовое отделение. Если толчок будет достаточно сильным, это может преодолеть… – Не отпускай меня! – В панике, я обхватил его руками и ногами. – ФИЛИП! – С искаженным отчаянием лицом, он отодрал от себя мои пальцы. – Обернись! Вперед и быстро – из люка! Я повернулся. Нацеленные на меня жерла лазерных пушек невольно притягивали взгляд. – Я боюсь, я не могу! Остановите лазеры, я не хочу умирать! Боже, прости меня, я – грешник, пожалуйста, ПОЖАЛУЙСТА… – Из горла вырывались хрипы. – Я не хочу умирать! – Отпусти! – Он высвободился и швырнул меня о переборку. Искрящийся оранжевый свет пронесся по кабине. Пульт заискрился, вспыхнул. Радио замолчало. Поток пламени тотчас же угас, но корпус вокруг пульта начал плавиться. Я визжал, страшный, казавшийся нескончаемым звук исходил, казалось, из глубин моей души, Во рту чувствовался привкус крови. Двигаясь медленно, расплавленный металл приближался к кормовому отделению. Я прыгал, пронзительно крича, мое состояние напоминало припадок безумия. По ту сторону кабины резервуар с кислородом вспыхнул огромными языками бесшумного пламени. Я визжал без конца. Отчаянный удар ногой отца заставил нас двигаться быстрее. Мы перемещались к корме плавящегося на наших глазах катера навстречу беспощадному оранжевому свету. – Не надо, сын. Я с тобой. Держись за меня крепче. Я люблю тебя, – Каким-то образом слова прорывались через охвативший меня ужас. – Неужели мы… мы… движемся к… – Да. Еще несколько секунд. Не смотри. Я поднял голову. Мы были меньше чем в семидесяти футах от смертоносного жерла. Словно шеренга безмолвных солдат, огромные орудия выстроились в линию по стойке «смирно» в ожидании приказа. – Не смотри, сын. Мы неуклонно двигались вперед. От катера остались только разбросанные обломки, которые приближались к одному из лазеров. Они вспыхнули и спустя мгновение растворились в черноте космоса. – Я люблю тебя, отец. – И я тебя. – Прости меня… Про… Прости меня. – Я задыхался, отчаянно желая рассказать ему, что… – Я знаю. Вглядываясь в зиявшее отверстие, собиравшееся исторгнуть смертоносный луч, я, казалось, видел страдание и боль внутри него. Я пытался отклониться в сторону – бесполезно. Я перекрестился перед лучом пушки и спрятал голову на груди отца. Ничего. Я ждал агонии. Ничего не происходило. Долгий дрожащий вздох отца. Я поднял глаза. Один за другим предупреждающие сигнальные огни перестали мигать. Мы находились как раз перед первой пушкой. И мы были живы! – Спасибо, Господи Боже мой, – шептал отец. – Спасибо Тебе, спасибо Тебе. Перед моими глазами плыли желтые и красные круги, я чувствовал, что задыхаюсь. – Отец, я… нездоров, – с трудом произнес я, язык тяжело ворочался во рту. Он заглянул мне в лицо. – Что… о, черт возьми! Вселенная кружилась у меня перед глазами. – Отвези меня домой, – мой голос был таким слабым. – Ну же! Отпусти! Вяло подчиняясь ему, я разжал ноги. Отец развернул меня. – Бестолковый! – Я слышал его жесткое дыхание. Мгновенье мне казалось, что он оттолкнет меня, но отец держал меня крепко. – Непростительно! Я вцепился в мой шлем. Снаружи был свежий воздух – прохладный, притягательный, манящий. Если бы я только мог избавиться от зажимов… – Прекрати! – Жарко… – Но мои руки опустились. Отец резко изогнулся. – Вот оно. – Что, папа? Опять он повернул меня перед собой, мое тело стало вяло-послушным, и происходящее нисколько не интересовало меня. Баллон с кислородом проплыл мимо. Как это я выжил после адского огня? Вонь внутри моего скафандра была невыносимой, я почти терял сознание. Свежий воздух! Я жадно втянул его в себя. Ноги отца ослабили захват. Мгновенье спустя он возник сзади меня, обхватил меня руками в крепком защищающем объятье. В голове стало проясняться. Огни удалялись. – О, спасибо тебе. – Я с наслаждением делал бесчисленные вдохи и выдохи. Мы дрейфовали мимо станции. Я задавался вопросом, когда они обратят на нас внимание. Сзади голова отца прижалась к моей, он начал задыхаться. Снова время остановилось, превратившись в смутное пятно. Я колотил по передатчику моего скафандра. – Я Филип Сифорт и мой отец со мной, заберите нас, у него нет воздуха! Ради бога, поторопитесь, нам нужен воздух! Я непрерывно бормотал просьбы и обращения, не зная, на каком канале связи их услышат. Тон отца был укоризненным: – Единственная вещь… – Помогите нам кто-нибудь, доставьте кислород для капитана Сифорта, ради бога, поторопитесь! – …жертва… жизнь… – Он задыхался. – Но, сын… никогда… не трать ее впустую. Мы продолжали двигаться, и казалось, что прошла вечность, прежде чем мы приблизились к мигающему огню катера-спасателя. Два техника медленно вели отца, его тело казалось безвольным, третий тащил меня за запястье. К скафандру отца был прикреплен новый резервуар с кислородом, но его радио молчало, не реагируя на мои обращения. Медики встретили нас в шлюзовой камере. Они расстегнули его шлем, едва произошла герметизация. Незамеченный, я прислонился к стене, рыдая до тех пор, пока в конце концов отец не зашевелился, пытаясь с ругательствами сорвать с себя кислородную маску. |