Онлайн книга «Надежда узника»
|
– Спасибо. Я проводил взглядом вертолеты, улетавшие в Сентралтаун. Алекс и Толливер установили палатку. Маленькая микроволновая печь и рация питались от батареек той же фирмы «Вечные батареи Вальдес», которая выпускала аккумуляторы для электромобилей. Снабдили нас и фонарями. Спустя полчаса я сидел у костра, накинув на плечи спальный мешок, покашливал, смотрел на огонь и жевал тонко нарезанное мясо. В ногах щебетала рация, настроенная на местную радиостанцию, – единственная ниточка, связывавшая нас с цивилизацией. Рядом сидел Алекс. – Сифорт, наверно, Земля похожа на эту планету, – задумчиво сказал он. – На Земле не бывает такой тишины, – ответил я. На Надежде не было ни зверей, ни диких птиц. На эту планету завезли только домашних животных, которые, разумеется, не бродили по лесу, но я невольно прислушивался: не хрустнет ли что-нибудь во мраке? Конечно, ничего, кроме шума листвы и потрескивания костра, не было слышно. – Дома я иногда засыпал под грохот самолетов, преодолевавших сверхзвуковой барьер. – В Киеве? – Да. – Алекс завороженно смотрел на огонь. – Я понимаю, мне повезло, что я выжил, но жить без воспоминаний ужасно. Боже мой, как мне хочется все вспомнить! – Мне тоже хочется, чтоб ты вспомнил. Толливер, сидевший напротив нас, подбросил в костер сучьев. Взвились искры. – Какие у нас были отношения, когда мы были гардемаринами, мистер Сифорт? – спросил Алекс. – Тебе было пятнадцать лет, когда мы впервые встретились. Я был старшим гардемарином, а ты – младшим. – Мы тогда стали друзьями? – Да. Сразу. – Я умолчал о том, как наши отношения изменились, когда я стал капитаном. Я так долго позволял ему жестоко мстить Филипу Таеру, что однажды Алекс признался мне, что хочет после полета уйти в отставку. – Расскажите о жизни гардемаринов. Как они уживаются в своих каютах? Я долго подыскивал слова. Нелегко описать все сложности взаимоотношений подростков в тесной комнате, где им приходится проводить немалую часть своей жизни. – Конфликты, конечно, неизбежны и случаются довольно часто. Например, я враждовал с Ваксом Хольцером. Он тогда был задирой, а силы у него хоть отбавляй. – Он бил вас? – Нет, этого он не мог себе позволить, ведь я был старшим гардемарином. А вот ты сильно страдал от него. Ты и Сэнди. – В любой гардемаринской бывают издевательства, – подал голос Толливер. – В молодости такое переносится легче, – заметил я. – А я уже немолод, – горько сказал Толливер. – Вы сами виноваты, гардемарин, – вспылил я и разразился очередным приступом кашля. Толливер встал. – Пойду спать. – Он повернулся кругом, как на строевом смотре, гордо зашагал к палатке, но вдруг остановился и с утрированной вежливостью произнес: – Спокойной ночи, сэр. И вам спокойной ночи, лейтенант. Я скрипнул зубами. Алекс, не знавший тайной подоплеки наших с Толливером отношений, наивно принял его вежливость за чистую монету и радушно пожелал ему спокойной ночи. Толливер удалился, а мы с Алексом продолжали ночной разговор. – Мистер Сифорт, каким я тогда был? Что ему сказать? Поколебавшись, я ответил: – Искренним, добросердечным, жизнерадостным. – Пока не увяз в трясине мести Филипу Таеру. Но вместо этого я добавил: – Таким же, как сейчас. – Нет, сейчас я не жизнерадостный, – печально улыбнулся он. Я зевнул. Самочувствие, несмотря на романтический ужин у костра, было неважным. – Не пора ли нам спать? – Можно я еще посижу, послушаю приемник? – попросил Алекс. – Конечно. Но в это время мало передач. Знаешь, как направлять параболическую антенну? – Да. Я долго не задержусь и не разбужу вас, мистер Сифорт. – Вряд ли у тебя это получится. Я сплю чутко. – Я медленно встал, побрел в палатку, разделся, лег на матрац. В метре от меня ровно дышал Толливер. А может быть, он притворялся спящим? Я устроил ему черный день. Как бы я чувствовал себя, если б меня незаслуженно разжаловали в гардемарины? Вряд ли я выдержал бы такой удар. А ведь мое вздорное поведение не раз давало Адмиралтейству повод преподать мне суровый урок. Меня била лихорадка, пока не нагрелся матрац. Наконец я уснул. – Мистер Сифорт! Я со стоном разлепил глаза. В чем дело? Кажется, еще ночь. – Что, Алекс? – недовольно пробурчал я. – Послушайте! – Что? – Приемник. – Принеси сюда. Нет, не надо его будить. – Стараясь не выдать тревоги, я, покашливая, напялил одежду, вылез из палатки. Из рации неслись шквалы переговоров: – Осуществляю маневр С! Две спереди слева! «Тарсус», где вы?! – Боже мой, Алекс, – прошептал я. Рация была настроена на частоту кораблей Военно-Космических Сил. – Говорит «Гиберния», мы атакованы! Три, нет, уже пять… Господи! Семь рыб! Инженерное отделение, приготовиться к погружению! Повреждены носовые лазеры! Ныряем! Алекс судорожно сжал мне руку, но тут же отшатнулся словно ошпаренный. – Извините! – вскрикнул он. – Пожалуйста, я не хотел… – Ничего. Давай слушать. – Они что-то сбрасывают. – Что сбрасывают? – Передали, что рыбы сбросили на Сентралтаун нечто вроде бомбы. Я быстро настроил рацию на другую частоту и произнес в микрофон: – Адмиралтейство, говорит капитан Сифорт. Ответьте, Адмиралтейство, говорит капитан Сифорт. Никто не отвечал. Ожидание рождало в моей голове самые страшные предположения. Наконец из рации послышался голос: – Мистер Сифорт, Форби слушает. – Что происходит? – спросил я. – Опять рыбы напали. Но в этот раз их атака похлеще. Адмирал улетел на орбитальную станцию сразу, как только стало известно о нападении. Примерно через час он вернется. Сейчас атакованы восемь кораблей. А вы все еще в лесу? – Да. Вы слышали? – Об этом уже все знают. С вами все в порядке? – Да. – Если не считать того, что мне трудно говорить из-за простуды и недосыпания. – Правда, что рыбы бомбят Сентралтаун? – Это всего лишь слухи. По случайному совпадению этой ночью около Сентралтауна упал метеорит. Совсем маленький. – Слава Богу! – Ждите спокойно, мистер Сифорт, утром вас заберут. – Хорошо. Знаете… Форби, помните капитана Грона? – Слышал эту историю, сэр. Сейчас не самый удачный момент обсуждать подобные вещи. |