Онлайн книга «Кто вам сказал, что вы живы? Психофилософский роман»
Так нет же… По-прежнему делаешь какие-то выводы, пытаешься понять то, что, казалось бы, уже давно понято… Зачем это надо? Кому? Да и что за выводы, если вдуматься? Суета одна. Все та же суета – только не в поступках, а в мыслях. А все равно возвращаешься, как идиот. Серега родился, когда мне исполнилось тридцать пять лет. От тридцати пяти до сороковника – это как раз тот возраст, который дается мужчине, чтобы он окончательно убедился: мечтать больше не надо. Что сбылось – то сбылось, а что нет – извини и похерь: не бывать этому никогда. Если на рельсы встал, то по ним и катись. А тут – сын. Когда я впервые увидел, как Ольга кормит его грудью, я заплакал. До сих пор так и не понимаю почему. Знаю только, что в моей жизни нет и не будет ничего более трогательного и настоящего. Дурацкие слова сказал. Банальный пафос. Но ощущение такое родилось – это факт. Оля кормила недолго – до полугода. Уставала сильно. Спать хотела все время. Злиться начинала, в том числе и на Серегу. Ну, я сам ей и сказал: – Все. Хватит. Сейчас не то время, когда мы росли, сейчас такое искусственное питание – получше материнского молока. Оля пыталась что-то такое шептать про то, что лучше материнского молока не придумано ничего. Но было ясно совершенно, что говорит для очистки совести. И я вставал по ночам, кормил его, потом в детский сад водил и в театры – сначала в свой, как водится, потом в другие, и на концерты, пытаясь, как говорится, приобщить… Понимал: я не просто нужен этому крохотному человеку – он просто помрет без меня. Оля его любила, конечно. А как же! Мать все-таки… Но все равно лежать на диване ей нравилось больше, чем заниматься сыном. Кстати, ничего ужасного я в этом не вижу. Когда Сережка болел – а болел он редко, – она бегала в аптеку, варила бульон. И уроки с ним делала. И сейчас заходит на школьный сайт, проверяет оценки в дневнике. Я-то считаю: когда парню шестнадцать лет, за ним уже следить не надо. Но она думает иначе. Ее дело и ее право. Когда у нас с Ольгой все порушилось? Когда я с гастролей приехал? Или я тогда приехал, уже уставший от нее, и просто воспользовался поводом… Которого не было, если честно… Или был? Зазвонил мобильный. Неизвестный номер. Честно говоря, я всегда радуюсь, когда звонит неизвестный номер. От известного понятно чего ожидать, а от неизвестного может прорваться что-нибудь невероятное и приятное. – Да, – ответил я. – Сергей Сергеевич, – сказал женский голос. Ничего не понимающие в таких голосах люди называют их «приятными». Тупое определение. Приятным может быть прикосновение, а голос не может быть приятным или неприятным. На самом деле все голоса – и мужские, и женские – делятся на те, что вызывают доверие, и на остальные. С одними хочется продолжать разговор, с другими – нет. С этим голосом хотелось иметь дело. Голос сообщил: – Меня зовут Инесса Валовая. Я директор певицы Ирмы Стук. Вы, конечно, слышали ее? Я понятия не имел, кто такая Ирма Стук. Но, судя по всему, эта Ирма хотела записаться на моей студии. А лишние деньги никогда не помешают. – Конечно! – воскликнул я. – Ирма Стук… Драйвовая певица, – зачем-то добавил я. Инесса Валовая вздохнула: – Ирма поет романсы в современной обработке. Нам порекомендовали вашу студию для записи. – А где вы записывались раньше? – Это имеет значение? Нам порекомендовали вас. Такая возможность есть? И мы начали договариваться. Но тут влетела Ирка и заорала с порога: – С бабой договариваешься? Бабник!!! Я зажал телефон и прошептал: – Заказ наклевывается. Ирка посмотрела на меня уважительно и даже конца разговора дождалась. – Ты знаешь такую певицу Ирму Стук? – спросил я, закончив разговор с Инессой. Ирка начала дико хохотать и произнесла сквозь слезы: – Она абсолютно безопасна. Певица по имени Ирма Стук не может представлять интереса как женщина. Мне почему-то стало обидно, и я произнес, как мне казалось, веско: – У нее еще директор есть, между прочим. Инесса Валовая зовут. Ирка перестала смеяться, бухнулась ко мне на колени и прошептала, как ей казалось, лирично: – Вот это уже серьезней… _______________________________________________ Лягушка Ляга была маленькая, но своя. С ее появлением моя жизнь стала поинтересней. В школе хоть вид надо делать, а дома вообще нечем заняться. А тут – Ляга. Суперски. Надо решать массу проблем. Практически, эксперименты ставить. Сначала я решил проверить: будет ли Ляга легко ловиться и как она станет вести себя в моей руке. Сунул руку в аквариум, схватил лягушку. Ляга не сопротивлялась: подавала легкие признаки жизни, но ощущалось, что особенно не нервничает. Я вынул руку из аквариума… Ляга слегка щекотала ладонь, было приятно. Я подошел к своему столу и разжал пальцы. Лягушка прыгнула на стол и затихла… Впрочем, ненадолго. Следующие минут пять я носился по комнате, стараясь ее поймать, пока не догадался кинуть на Лягу рубашку. Я бросил Лягу в аквариум. Она поплыла как-то особенно нагло и вызывающе. Так выбрасывала ноги, словно отталкивалась от меня. Показалось, наверное… Я сел и задумался о том, можно ли выводить Лягу на прогулку? Чтобы такое к ней привязать, что могло бы играть роль поводка? И тут вошла мама с вечным вопросом: – Уроки сделал? – Нам ничего не задали, – ответил я почему-то. Мама удивилась: – Почему не задали? – Завтра к нам приезжают гости из США, – сходу придумывал я. – Мы будем доказывать, что дети всего мира хотят жить в дружбе. Да, кстати, каждый из нас должен принести в школу какое-нибудь национальное русское блюдо. Можешь испечь блинов? Мне давно казалось по кайфу съесть парочку-другую блинчиков, но от мамы просто так фиг дождешься вкусненького. – Еще не хватало, – вздохнула мама и подрулила к аквариуму. – Зачем воды налил? Ляга, будто почуяв неладное, затихла в самом углу. Убей бог, но она затаилась так, словно и вправду ощущала приближающуюся фигню. |