Онлайн книга «Кто вам сказал, что вы живы? Психофилософский роман»
– Как! – вскричал я. – Ты разве не знаешь, что вода забирает из воздуха отрицательную энергию? Ученые доказали, что люди, в домах которых стоят аквариумы, живут на семь-восемь лет дольше, нежели те, у кого эти аквариумы не стоят. – Правда? – недоверчиво спросила мама. Я всплеснул руками. Получилось несколько противоестественно, но мама этого не заметила – она была занята своими мыслями. Лягу мама не заметила. Взрослые вообще никогда не видят то, что им неинтересно. – Может, нам с папой тоже аквариум купить? – спросила она задумчиво. – Это ваше дело… Так как насчет блинов? Мама вздохнула: – Иди за мукой. В супере я увидел клевые контейнеры, на которых было написано, что они «предназначены для холодных пищевых продуктов», и сразу врубился: это будет прекрасный переносной домик для Ляги. Практически, ее тачка. Придя домой, я сообщил маме с печалью в голосе, что мука-то, оказывается, подорожала. Мама поахала, но теперь, когда она будет пересчитывать сдачу, – а это она делает всегда, – лишних вопросов не возникнет. Я налил в контейнер воды и опустил туда Лягу. Ляга спокойно начала исследовать новое пространство. Лягину тачку я решил назвать ляговоз. О чем и сообщил Ляге: – Это ляговоз. Понятно, что она не обратила на мои слова никакого внимания. Она ведь очень самостоятельное существо. Теперь можно было звонить Ирке. – Евсеева? – Петров? – Что поделываешь? – Дурью маюсь. А ты? – Скажи, Евсеева, ты мне – друг? На том конце трубки замолчали: я люблю ставить вопросы, на которые нет очевидных вопросов. – Денег надо? – наконец ответила Евсеева вопросом. Я выдавил из себя вздох: – Ты очень меркантильна. Речь идет о душевном деле. Я прямо чувствовал, как Евсеевой стало интересно. – И чё такое? – спросила она как бы безразлично. – Чё за стремный базар? – Не, ну ты мне скажи: друг ты мне или так? – Ну, друг. – Тогда, Евсеева, я должен тебе признаться: я нашел любовь всей своей жизни и хочу тебя с ней познакомить. На том конце трубки раздалась тишина. В общении с другим полом что самое важное? Чтобы она думала про тебя. Пускай злится, негодует, даже ненавидит… Не важно… Главное, чтобы думала. Ирка явно не знала, что ответить. Я победил. – Завтра сходим, – я назвал самое дешевое из более-менее сносных кафушек. И Ирка согласилась! Куда ж она денется со своим любопытством? И теперь она будет сосредоточена на мне – как минимум до завтра. Теперь надо было получить у матери деньги на кафе. Некоторым моим приятелям родители выдают деньги на неделю, или, скажем, на месяц. А мои почему-то панически боятся, что если дать мне немножко бабла, я обязательно потрачу его на наркоту. По-моему, все родители убеждены: дети – это такие идиоты, которые при первой возможности обязательно будут колоться. Удивительные люди… Если бы я захотел попробовать дрянь, неужели я бы ее не нашел? Но я не хочу. Мама лежала на диване и, как водится, смотрела какое-то идиотское ток-шоу. Когда я вошел, она, не глядя на меня, сказала: – Представляешь, сын хотел убить маму из-за квартиры… Скажи, Сереженька, ты не будешь убивать меня из-за квартиры? Я сделал трагическое лицо и прошептал: – Мам, дай мне денег. – А иначе убьешь? – мама расхохоталась. Сейчас последует вопрос: «Зачем?» Интересное дело: ни разу еще не было такого, чтобы я попросил денег и мне не дали. И тем не менее мне всегда задают этот идиотский вопрос – и мать, и отец. Себя, что ли, успокаивают? Отвечая на этот вопрос, можно что-нибудь придумать, а можно сказать правду. Тут самое главное – не перепутать, когда и что делать. Мама была слишком увлечена ток-шоу. Можно говорить правду. – Мам, я влюбился и хочу отвести девушку в кафе. – У тебя что-то серьезное? – Мама не отрывалась от экрана. – Ты посмотри, как мать гнобит, гад! Если б ты такое говорил… Да еще с экрана!.. Я не знаю, что с тобой сделала бы… Дай мне кошелек… Помни, сынок, любовь – это ответственное чувство, так нельзя, чтобы… На экране явно намечался конкретный мордобой, и маме моей стало уже не до воспитательных сентенций. – «Любовью дорожить умейте, с годами – дорожить вдвойне», – процитировал я Щипачева, которого практически уже выучил наизусть. В телеке началась реклама, что позволило маме ненадолго сосредоточиться на мне. Мама вздохнула: – Хорошее стихотворение… Сергей Есенин… Я знаю. Мудрые, между прочим, слова. Есенин не ошибался. Сергеи – они редко ошибаются. И мама протянула мне деньги. _______________________________________________ Что такое любовь – кто-нибудь знает? Раз! Два! Три! Проверка! И еще раз… Кто-нибудь знает, что это такое – любовь? Вывесить динамик на улицу, чтоб на всю площадь, да на весь город заорал: – Эй, люди, кто-нибудь из вас знает, что такое любовь? И все начнут отвечать, умничать. И каждый – обязательно – про свое. И любой будет убежден, что его мнение – единственно верное. Я всю жизнь думал про любовь. Зачем-то. И задавал себе этот вопрос. Непонятно к чему. Глупость какая-то… А все зачем-то спрашивал и отвечал. И сейчас тоже… Зачем? Любовь… В юности казалось, что это просто физическая невозможность жить без человека. В пятом… В шестом… Да не важно, в каком классе я влюбился в девочку по имени Лера. У Леры было два достоинства. Во-первых, длинная коса, почти до попы. Во-вторых, коса была рыжей. Больше у Леры никаких достоинств не находилось: маленькие глазки, короткие ножки, фигура тумбочкой… Но этих двух было вполне достаточно, чтобы я буквально изнывал из-за нее, и когда Лера болела, – а делала она это почему-то довольно часто, – я тоже прогуливал школу: ходить в нее без Леры было совсем уж невыносимо. Моя любовь к Лере закончилась тем, что я увидел ее голой, точнее – в белье… До и после уроков физкультуры мальчишки очень любили подсматривать за тем, как переодеваются девочки. Девчонки об этом знали. Они как раз входили в тот возраст, когда постепенно начинали осознавать: фигура – это не то, что надо скрывать и чего следует стесняться. Фигура – это их оружие. А оружие – это как раз то, что следует демонстрировать. |