Онлайн книга «К вопросу о циклотации»
|
– Мехти, друг, что с тобой? Мехти исчерпал все силы. Голова его падает, он лежит неподвижно. Ермаков опускается около него, кладет его голову в шлеме к себе на колени. – Что с тобой, Мехти? Мехти! Мехти открывает глаза. – Анатолий… там… страна чудес… только я не успел… Он вновь закрывает глаза и вдруг начинает быстро-быстро говорить по-азербайджански. Ермаков склоняется к нему так низко, что касается шлемом его шлема. – Мехти… Погоди, Мехти… Мехти, не открывая глаз, говорит громко и отчетливо: – Это планета сокровищ, Толя… Там бесчисленные сокровища… Их нужно взять… Подарить Земле… – Голос его падает до шепота. – Только там опасно… Там смерть… – Мехти, о чем ты? Какие сокровища? Но Мехти опять принимается быстро-быстро говорить по-азербайджански. Ермаков трясет его за плечи. – Мехти! Говори по-русски! Мехти! О чем ты? Страшное, окровавленное лицо Мехти вдруг преображается. Он улыбается и шепчет: – Хорошо как… Голубое небо… Толя… Смотри… голубое небо… Он умолкает, голова его скатывается набок. Мехти умер. Ермаков поднимает лицо и смотрит в ту сторону, откуда пришел Мехти. По щекам его катятся слезы. Багровые отблески светятся на прозрачном материале шлема, на каплях слез и в сверкающих яростью глазах… А там, откуда приполз Мехти, за черными исполинскими скалами, сквозь черную бурю, разливается в полнеба ослепительное фиолетовое зарево и раздается грохот чудовищного взрыва… * * * Кабинет Председателя комитета межпланетных сообщений. Огромное светлое помещение. На стенах портреты выдающихся деятелей космонавтики. По углам модели различных ракет, начиная от старинных многоступенчатых и кончая последними – атомными. За большим письменным столом в креслах пятеро – члены комитета, старые испытанные межпланетники, руководители космонавтики Советского Союза. Председатель комитета НИКОЛАЙ ЗАХАРОВИЧ КРАЮХИН резко говорит: – Гибель Мехти – это серьезное предупреждение. Некоторые здесь воображают, что мы все еще живем в эпоху первых космических полетов… ГОЛОВИН, приземистый лысый пожилой человек, ворчливо замечает: – Когда я высаживался на Церере, для меня опорных баз не делали… КРАЮХИН: И вернулся ты без пяти ребер. ГРОМОВ, высокий, с лицом словно отлитым из бронзы, добавляет: – И сидишь теперь в Комитете вместо того, чтобы летать. ГОЛОВИН: Можно подумать, что вы летаете! КРАЮХИН (продолжает): И мы должны строго предупредить всех членов экипажа о недопустимости бессмысленного риска… Никаких рискованных шагов вне главных целей экспедиции! ГОЛОВИН: А в чем же теперь главные цели? Я уже совсем ничего не понимаю! КРАЮХИН (терпеливо): Повторяю для непонимающих. Мы утверждаем вторую комплексную экспедицию к Плутону на фотонном планетолете «СКИФ», имеющую цель: А. Создать опорную базу-ракетодром как плацдарм для широких исследовательских работ в области, именуемой «Страной Мехти». Б. Разведать предполагаемые геологические богатства области, именуемой «Страной Мехти». Ясно? Ляхов, широкоплечий, седой, в темных очках, замечает: – Ты забыл, Николай, пункт В: обязательно вернуться на Землю! ГРОМОВ: С целыми ребрами. ГОЛОВИН (обиженно): Накинулись… КРАЮХИН: Да, да, Андрей, вернуться целыми и невредимыми. Ну, и состав экспедиции… Начальником идет, как договорились, Ермаков… Возражений нет? ЛЯХОВ: Лучше не придумаешь… ГРОМОВ (задумчиво): У Анатолия свои счеты с Плутоном… Забыть Мехти не может. КРАЮХИН: Штурманом-инженером идет Спицын. ЛЯХОВ: Ну, Богдан – это небожитель… КРАЮХИН: Геолог – Юрковский. ГОЛОВИН (ехидно улыбаясь): Не понимаю. Если вам нужны целые ребра – при чем здесь Юрковский? ГРОМОВ: Это правда. (Краюхину.) Владимир всегда лезет в самое пекло. КРАЮХИН (строго): Юрковский, как вам отлично известно, самый способный из молодых геологов. А что касается его темперамента, то рядом Ермаков и Спицын, крепкие люди. ЛЯХОВ: Ясно, у них не порезвишься. КРАЮХИН: К тому же у нас есть еще один крепкий человек, четвертый, и последний, член экспедиции – инженер Быков. ГРОМОВ: Это твой инженер из Антарктики? КРАЮХИН: Да. ГРОМОВ: А тебя не смущает все-таки его возраст, Николай Захарович? КРАЮХИН: Двадцать пять лет? Если мне не изменяет память, мы с тобой ходили в первый рейс двадцати лет… ГРОМОВ (уточняет): Двадцати двух! КРАЮХИН: А у этого хлопца за плечами уже пять лет Антарктиды и спасение французской экспедиции! ЛЯХОВ (усмехаясь): Французы прозвали его Стальным Капитаном. ГРОМОВ: Хорошо, хорошо, я ведь не против. КРАЮХИН (нажимает кнопку на краю стола и говорит в микрофон): Попросите ко мне товарища Быкова. Дверь открывается. В кабинет неторопливо входит высокий молодой человек атлетического телосложения, в белом спортивном костюме. Он останавливается у порога и негромко здоровается: – Здравствуйте, товарищи! КРАЮХИН: Здравствуйте, Алексей Петрович. Садитесь, пожалуйста. Вот сюда, поближе… БЫКОВ садится. Все внимательно рассматривают его. КРАЮХИН (мягко): Вы не изменили вашего решения? Плутон вас не пугает? БЫКОВ: Нет. ГОЛОВИН (хмуро): И вы не побежите в последний момент освобождаться по семейным обстоятельствам? Или по состоянию здоровья? ЛЯХОВ и ГРОМОВ засмеялись. БЫКОВ (вполне серьезно): Нет, не побегу. Почему вы так думаете? ГРОМОВ (ласково): За последние четверть века, товарищ Быков, нам приходилось видеть всякое. Космос – дело нешуточное. КРАЮХИН: Вы командир вездехода. Судьба экспедиции во многом будет зависеть от вас. БЫКОВ (по-прежнему серьезно): Нет, нет. Я взвесил все. Я не раздумывал. И если вы не изменили вашего решения, я готов! КРАЮХИН переглядывается с членами комитета. КРАЮХИН: Ваше мнение, товарищи? ГОЛОВИН (ворчливо): Утвердить. Посмотрим. ГРОМОВ и ЛЯХОВ (в один голос): Согласны. КРАЮХИН (официально): Государственный Комитет утверждает товарища Быкова Алексея Петровича инженер-водителем и химиком комплексной экспедиции к Плутону. |